Александр Матюхин - 25 трупов Страшной общаги [сборник litres]

Кира – как оказалось, местная вахтерша – не задавала вопросов. Коридор третьего этажа всегда был пуст и тих. Разве что иногда были слышны звуки шагов по ковру или скрип колесиков сумок. Где-то хлопали двери. Звенели ключи. Мимолетно, почти незаметно. Идеально. Словно кто-то заранее знал ее любимое состояние: находиться в окружении множества вещей, но тем не менее быть в одиночестве – это Оксане нравилось больше всего.

Словом, она работала.

Укрывшись пледом, с очередной чашкой кофе, сидела на диване, просматривала под «админским» доступом сообщения на закрытом сайте. Сообщения были однотипные: доведенные до предела люди остро желали меняться. Они искали возможности, лазейки, подступы. Умоляли, спрашивали, угрожали. Никто из них не знал, что будет дальше, но древние инстинкты сводили с ума и заставляли не думать о будущем, забывать прошлое. Меняться можно было только в настоящем, избавившись от груза остальной жизни.

В день Оксана назначала три-четыре встречи. Связывалась, обговаривала время и место, отправлялась в путь.

Люди менялись постоянно. Кто-то приносил конверт, наполненный сексуальными фантазиями, а взамен хотел жаркий поцелуй незнакомки. Кто-то отдавал неостриженные на годы вперед ногти – шутки ради, а просил шарики из ушной серы пожилой девственницы. Кто-то просто что-нибудь отдавал – например страхи перед несбывшимися мечтами – и не просил ничего взамен. Эти люди хотели избавиться от вещей, которые мешали измениться. Оксана относила вещи в комнатку в общаге и складывала в бутафорские книги.

Под обложкой «Королевства кривых зеркал» уместились пакетики с разбитыми детскими радостями и осколками безответной любви. В книгу «Охота на удачу» Оксана положила счастливые монетки, которые всегда падали решкой кверху, но терялись в самый ответственный момент. А в «Психо» у нее лежал нож. Она не знала, что это был за нож, но пахло от него гнилью, а на лезвии будто остались следы подсохшей крови. Оксана была брезгливой, поэтому взглянула на нож один раз, при обмене, а затем убрала в книгу вместе с платком, в который он был завернут. Ей хотелось верить, что кривоногая женщина в парике, обменявшая нож на возможность побывать в воспоминаниях ребенка, стерлась под дождем еще до того, как воспользовалась своим обменом.

Иногда за книгами приезжали Утилизаторы – так их называла сама Оксана. Они молча собирали бутафорию, упаковывали в серые коробки и загружали в неприметные грузовички, припаркованные у Общаги. Вряд ли кто-нибудь замечал их. Утилизаторы были из другого мира – как и таинственные работодатели, о которых Оксана почти ничего не помнила.

Утилизаторы не разговаривали. Они делали работу.

Интернет о них ничего не знал. Как, впрочем, и об Общаге. Оксана нашла только несколько старых страшилок, раскиданных по третьесортным сайтам и пабликам. Никакой новой информации. С одной фотографии на нее смотрел варан из аквариума – вот и все, что удалось раскопать.

Как-то раз у Оксаны спросили, верит ли она в то, что делает. Правда ли, что можно вот так запросто найти сайт, где предлагают обменять искры в глазах на неиспользованные женские ласки? Разве это реально?

Она подумала и ответила, что в Питере реально все. Если кому-то искры в глазах идут больше, то почему бы не обменяться?

Ей сказали, что в настоящей жизни вообще-то такого не бывает.

Она пожала плечами и ответила, что это не ее дело. Работа есть работа.

У нее спросили: «И как, справляетесь?»

Она ответила, что это дурацкий вопрос. Нельзя на работе справляться или не справляться. Есть обязанности, которые надо выполнять.

Потом закурила и сделала вид, что задумалась.

Еще Оксана любила проспекты. Особенно ночью. Было в этом что-то магическое: желтые блики фонарей, потоки машин и людей, темные силуэты старинных домов с треугольными крышами. Да даже если современные многоэтажки – Питер менял их под себя, и все равно казалось, что им уже никак не меньше сотни лет. Если забраться в самую гущу, оказаться среди плотных очередей бредущих куда-то людей, то невероятным образом можно ощутить одиночество. Оксану толкали, огибали, извинялись, наступали на ноги, цепляли ее зонт – а она была одинока и по-своему счастлива. Кажется, даже слышала шуршание дождя и далекие отзвуки ветра над Невой.

Оксана всегда назначала встречи под дождем, в центре, где-нибудь на Невском у Фонтанки или на Садовой, возле метро, где тротуары особенно узкие, а людей по вечерам неимоверно много.

В один из дней она оказалась на углу Садовой и Гороховой чуть раньше запланированного. Дождь сыпал мелкий и по-осеннему холодный. В ожидании встречи Оксана купила кофе и закурила. Ничего не может быть лучше хорошего кофе и сигареты дождливым вечером.

Люди сновали бесконечным серым потоком, потом, в какой-то момент, из безликой массы нарисовался силуэт – сутулый, высокий мужчина в очках, с натянутым на лоб капюшоном, с почти невидимым лицом; руки в карманах куртки, в промокших джинсах и грязных кедах, которые когда-то были белыми.

Оксана подумала, что он мог бы быть персонажем книг Достоевского, если бы тот жил в двадцать первом веке. Человек, измотанный городом. Именно так.

У него за душой наверняка было много историй. Что-нибудь про жизнь в коммуналке, неразделенную любовь, долгие поиски и тоску. Она помнила мужчину, менялась с ним несколько раз.

Мужчина спросил:

– Давно меня ждете?

– Нет.

Оксана не любила общаться с клиентами. Это нарушало ее комфортное состояние одиночества. Магия дождливого города словно рассыпалась, когда приходилось вступать с кем-то в диалог.

Мужчина пожал плечами, мол, это была обычная вежливость, затем выудил из кармана сверток из нескольких газет. Протянул.

Оксана, зажав сигарету в уголке губ, раскрыла бумагу, бросила мимолетный взгляд на что-то серое, с виду склизкое, словно кто-то раздавил гусеницу, а потом попытался собрать ее в сверток.

– Я подумал, эта вещица вам понравится, – сказал мужчина. – Она из недавнего прошлого. Как и все, что я вам приносил раньше.

– Действительно, – Оксане не хотелось больше притрагиваться к свертку. – Сложите это… как следует. Пакетик есть? Ничего, у меня с собой. Вот. Положите сюда, – она очень старалась не показаться язвительной.

– Вы, главное, посмотрите хорошенько, идет? – сказал мужчина, потом махнул рукой и внезапно – так бывает со всеми – растворился в серой толпе прохожих.

– Постойте, – запоздало произнесла Оксана. – Вы забыли!..

В кармане ее плаща лежал свой сверток. Мужчина хотел меняться, заказал какую-то безделушку.

Она привстала на цыпочки, высматривая мужчину среди толпы, но всюду плыли раскрытые шапки зонтов. На краю тротуара блеснули вспышки – японские туристы фотографировали обнаженные мраморные фигуры, подпирающие балкон.