Ирина Матлак - Поющие пруды

Какое все-таки счастье снять каблуки!

Была мысль пойти домой прямо сейчас. Но стоило подумать, как мне одной спускаться по лестнице, идти по пустому школьному двору, а самое главное – по пролегающему над прудом мосту, как по коже бежал мороз. И дело было не только в страхе перед чем-то потусторонним – его бы мне удалось побороть, – а в банальном здравомыслии. Даже если отбросить всякую чертовщину, шататься одной среди ночи – идея далеко не лучшая.

Но этим вечером… точнее, уже ночью, мне все-таки улыбнулась удача. Выйдя из гримерки, я столкнулась с Олегом, который забирал оставленную здесь же одежду. Как оказалось, он тоже собирался уходить и был не против того, чтобы я составила ему компанию.

Прощаясь с остальными, я заметила, как Данила сначала сверлил меня долгим немигающим взглядом, а затем поцеловал, притянув к себе Алису. Былая радость оттого, что эти двое снова сошлись, тут же померкла. Было очевидно, что он делает это мне назло. Чтобы доказать и мне, и самому себе, что на Марине Балашовой свет клином не сошелся.

Хотела бы я, чтобы такие мысли являлись лишь плодом моего завышенного самомнения, но, к сожалению, это было не так. Слишком говорящим был взгляд Данилы и слишком отчаянным – его поцелуй с Алисой.

– А мы не подождем Олю? – спросила я у Олега, когда мы направились к выходу.

– Ее есть, кому провожать, – угрюмо произнес он, бросив взгляд на танцующую с Киром сестру.

Вдвоем идти по поселку было совсем не страшно, тем более что почти везде горели фонари. На улице было тихо и спокойно, на небе светила луна, проглядывающая сквозь прорви туч. Хмурый Олег молчал, погруженный в свои мысли, и мне тоже говорить не хотелось. Точнее, хотелось, но волнующая меня тема к обсуждению с ним была непригодна.

И я очень удивилась, когда Олег неожиданно затронул ее сам.

– Ты веришь в мистику? – спросил он, когда мы почти дошли до моста.

Я даже остановилась от неожиданности.

– Почему ты об этом спрашиваешь? – поинтересовалась настороженно.

– Ну, сегодня Хэллоуин, – тоже остановившись, пояснил он. – Если верить байкам, то этой ночью по нашему миру блуждает всякая нечисть.

По его виду я не могла понять, говорит он это просто так – из желания заполнить повисшее молчание, или за этим кроется что-то другое.

– Не знаю, – честно признала я. – Раньше бы ответила, что нет, а сейчас… правда, не знаю. А ты?

Олег сунул руки в карманы пальто и, переступив с пяток на носки, произнес:

– Вот и я не знаю.

С Олегом, как, впрочем, и с Олей, я общалась гораздо меньше, чем с остальными. До сих пор впечатление о них у меня было поверхностным. Олег заметно выделялся на фоне остальных парней: каштановые вьющиеся волосы, которым позавидовала бы любая девчонка; выразительные черты лица, тонкокостность. Неудивительно, что он подрабатывал в качестве модели – с такими данными или для фото позировать, или сказочного принца в кино играть. Складывалось впечатление, что он и внутри был таким же, как снаружи – недосягаемым, вечно задумчивым и слегка меланхоличным. В отличие от сестры, которая казалась более бойкой и пробивной.

Осознав, что слишком долго его рассматриваю, я кашлянула и спросила:

– Почему тебя так нервирует общение Оли с Киром? Понимаю, она твоя сестра, а близнецы вообще всегда близки между собой, но он ведь неплохой парень.

– Дело не в нем, – спустя недолгую паузу произнес Олег. – В Оле. Она всегда любила дурить головы парням… та еще вертихвостка и манипуляторша. И оторва. А в последнее время я ее не узнаю. Кир же ей никогда не нравился, а тут вдруг поощрять его стала. Ведет себя, не как обычно – в комнате подолгу запирается, замкнутая какая-то… от меня отдалилась.

На его лице проступили горечь и досада.

– Так может, в этом все дело? – осторожно заметила я. – Ты привык, что вы всегда вместе, а она вдруг стала от тебя отдаляться. Может, она просто, наконец-то, влюбилась?

Олег недоуменно на меня вытаращился, практически разрушив всю свою утонченную меланхоличность.

– Ты просто ее не знаешь, – возразил он.

Я не стала спорить, доказывая, что людям свойственно меняться, и что влюбиться может каждый. Что влюбленность приходит внезапно, независимо от того, хочешь ты этого, или нет. Просто накрывает тебя с головой, и ты даже опомниться не успеваешь, как уже тонешь в этом огромном штормовом море…

И мост, и пруд этим вечером выглядели совсем не устрашающе. Наверное, потому что я шла по мосту не одна, а полосатую ленту, огораживающую место преступления, уже сняли. В итоге смерть того мужчины списали на забредшего в деревню дикого зверя – хотя было установлено, что умер он, захлебнувшись водой, а вовсе не от ран.

Почти дойдя до конца моста, я, помимо воли, замедлила шаг и бросила взгляд на водную гладь. Она была такой ровной, практически зеркальной в тех местах, где ее не покрывал бархатистый ковер тины. Почему-то подумалось, что если лечь на этот ковер, то он удержит, не позволит пойти ко дну, а водная прохлада окажется ласковой и приятной. Лежа на поверхности пруда, так удивительно смотреть на рассыпанные по небу звезды, похожие на мелкую вафельную крошку. Так спокойно…

– Ты идешь? – позвал Олег, уже перешедший мост.

Очнувшись от наваждения и удивившись своим странным мыслям, я поспешила за ним.

Следующий день я провела дома. Пыталась вытащить на прогулку Анжелику, но она сонным голосом заявила, что сегодня не собирается выползать из кровати и окатила меня негодованием за то, что разбудила ее в такую рань. Я не обиделась, хотя часы в это время уже били полдень.

Майкл работал над рассказом, Джек носился где-то во дворе, а я сидела за ноутбуком. Рядом на столе стоял уже давно остывший чай и лежал блокнот, в котором я делала пометки.

Разделавшись с домашним заданием, собиралась посмотреть какую-нибудь комедию, но внезапно передумала и ввела в поисковую строку совсем другой запрос.

Я шерстила всемирную паутину, ища любые упоминания о водной нечисти. В мифологии разных стран ее разновидностей приводилось так много, что можно было легко запутаться. Морские девы, ундины, русалки, мавки, нингё, азраи, юды, сирены – и это только малая часть. Что примечательно, все они значительно различались между собой. Одни оказывали людям помощь, другие вели их к гибели; каких-то люди в былые времена почитали, а каких-то боялись.

Но чем больше я читала, тем отчетливее становилось ощущение, что все это имеет нереалистичный и слишком сказочный окрас. Исходя из моего личного опыта, связанная с водой нечисть действительно существовала, но была совсем не такой, какой ее описывали авторы статей.

Более менее под описание того, что я видела, подходили славянские русалки. Они не имели рыбьих хвостов, как их европейские «сестры», могли выходить из водоемов и вели себя как безобидно, так и агрессивно. Нападали в основном на мужчин. Вот только, если верить Википедии, выходить из воды они могли только летом, в Русалью неделю, а все остальное время проводили в своего рода спячке. Сейчас же на дворе стоял далеко не июль.