Татьяна Купор - Красота как наказание

– Что ты здесь делаешь? – раздраженно спросил он, пропуская своих псов вперед.

Анна хотела ответить, но челюсти от страха свело судорогой.

– Ты слышишь меня?

Тяжелая рука опустилась на плечо, Роман встал напротив. Ей показалось, что если он надавит сильнее, она просто уйдет под землю, и это кладбище станет ее вечным пристанищем. Разлепив онемевшие губы, Анна прошептала:

– Мне было страшно…

– Страшно? Почему?

«Он не должен догадаться, что я знаю », – промелькнула мысль. Хотелось скинуть его руку и убежать, но последнее было невозможно: собаки, грозно рыча, потихоньку смыкали круг. Одно его слово, одна команда – и они набросятся на нее.

– После видения мне страшно оставаться в одиночестве. Я подождала немного, потом пошла тебя искать…

Анна говорила с жуткими паузами, выдавая свое волнение. Язык еле шевелился, она с трудом подбирала слова. Сейчас Роман поймет, что ей все известно, и убьет ее прямо здесь. Какой будет эта смерть? Он сделает все сам или даст команду псам, чтобы те разорвали ее на части?

Панический страх парализовал ее. Ветер неприятно холодил щеки и лоб, погода портилась.

– И давно ты здесь? – допытывался Роман.

– Не помню.

– Что-нибудь слышала?

Серо-стальные глаза смотрели проницательно, выворачивали душу, пытаясь проникнуть в самые сокровенные мысли.

Он не должен догадаться, что я все знаю.

Эта мысль циклично крутилась в мозгу, лишь усиливая страх. Взгляд мужа стал таким тяжелым, что Анна не выдержала и зажмурилась.

Роман молчал, сложив руки на груди, и ждал ответа. Анна забыла как дышать.

– Не знаю… А что я должна была услышать? Вороны. Ветер. Лай собак. Пришла сюда и увидела цветы. Поняла, что мы разминулись. Почему ты вернулся?

Она старалась говорить естественно и небрежно, но голос дрожал. Строгий взгляд по-прежнему пронизывал душу, и Анна сжала зубы, сдерживая крик. Что-то было не так. Сейчас перед ней стоял не тот Роман, которого она знала, а хладнокровный убийца, умеющий хорошо играть нужную роль. Этот человек был ей незнаком и не вызывал никаких чувств, кроме страха.

Не дождавшись ответа, Анна подвернула воротник куртки и поежилась.

– Здесь так холодно! Пожалуйста, пойдем домой, – попросила она.

Роман не проронил ни слова. Уверенно двинулся вперед, она безропотно засеменила за ним. Следом побежали псы.

Порывистый ветер гнал по небу растрепанные сизые тучи. Анна спрятала озябшие пальцы в карманы, но это не помогло согреться. Она сверлила взглядом широкую спину мужа и все еще пыталась найти выход, хотя и понимала – поздно. Ловушка захлопнулась.

Вдали замаячили башенки дома. Анна оглянулась в последний раз и не поверила своим глазам, увидев Нестора, выходящего из часовни. Слегка прихрамывая, он шагнул за порог и остановился, будто тоже увидел ее. Его фигура в темной одежде на фоне могильных крестов и памятников выглядела еще более мрачно.

«Хорошо, что он остался жив. Наверное, мы больше никогда не увидимся», – подумала она, ощутив, как заныло сердце. Роман шел очень быстро, и Анна заметно отстала. Лицо стегнуло ветром, и она, прикрыв его свободной рукой, ускорила шаг.

Роман в буквальном смысле слова втолкнул ее в дом. Едва удержавшись на ногах, Анна вцепилась в спинку стула, который оказался поблизости.

– Что с тобой? – испуганно спросила она, почувствовав сильное головокружение.

– Ты еще спрашиваешь?

Роман был в неописуемой ярости: глаза сверкали, на щеках проступил лихорадочный румянец, движения стали резкими и нервными.

– Пытаешься обмануть меня?

Анна потеряла дар речи. Неужели он видел ее среди могил? Она отчаянно пыталась подобрать в уме оправдание, но нужные слова не находились.

Роман схватил ее за волосы и притянул к себе так близко, что она увидела в его зрачках собственное отражение.

– Отвечай!

– Не понимаю, о чем ты… – пролепетала она.

– Ты пряталась за памятником и все видела. Держишь меня за дурака?

– Пожалуйста, отпусти! – взмолилась она, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

– Не надо так, дорогая. Я ведь могу быть жестоким.

Анна повторила просьбу, но Роман и не подумал ослабить хватку.

– Вы стояли слишком далеко… – произнесла она, глотая слезы. – Я ничего не слышала, честное слово!

Роман в ярости швырнул ее на пол. От сильного удара из носа струйкой хлынула кровь. Анна вскрикнула и закрыла лицо руками, не веря, что все происходит в реальности. Когда он присел на корточки и коснулся ее пальцев, Анна вздрогнула, как от разряда тока, и забилась в угол. Слезы смешались с кровью, по телу пробежала дрожь.

– Ты не умеешь притворяться, – спокойно сказал он, поднявшись. – Я видел тебя насквозь с самого начала, знал о твоем чрезмерном любопытстве, о расспросах прислуги, о походах на второй этаж. Ты много узнала, но так и не поняла: нельзя тревожить мертвых, незачем их звать. Ведь они могут откликнуться на зов.

– Я никого не тревожила. Это Маргарита не дает мне покоя!

– Желание влезть в чужую жизнь сыграло с тобой злую шутку, – заметил он и задумчиво посмотрел туда, где раньше висел портрет Маргариты. Блики света играли на его лице, но Анне казалось, что уже ничем нельзя разогнать тот мрак, который окутал ее мужа. Легкая улыбка больше напоминала оскал, искажающий его утонченные черты. В глазах, ранее таких притягательных и таинственных, затаилась жестокость. Тонкие изящные руки оказались способными причинить боль. Почему же только сейчас она увидела его настоящим? Таким, какой он есть на самом деле, – без маски и без прикрас.

– Если бы Марго могла, она связалась бы со мной, – поделился мыслями Роман, все еще просверливая взглядом стену.

– Можешь мне не верить, но я говорю правду. И такая связь с твоей сестрой мне совсем не нравится. – Анна умолкла и поморщилась от боли. – Прошу, отпусти меня. Я сегодня же уеду отсюда, мне ничего от тебя не надо.

Роман перевел на нее взгляд, и Анна сильнее вжалась в стену.

– Слишком поздно.

Что произошло дальше, Анна помнила смутно. Память порою щадит своих хозяев, размывая самые страшные воспоминания, чтобы сердце не разорвалось от боли.

Она припоминала, как Роман схватил ее за руки и потащил на второй этаж, а сердце замирало от страха. Видела полутемный коридор и ряд дверей. Черную комнату с монстрами на стене, порог которой они переступили. Кажется, была ссора. Она пыталась выдернуть тот разговор из закоулков памяти, но в сознании всплывали только обрывки:

– Теперь это твоя комната, Анна, – говорил Роман, застыв в дверном проеме.

– Ты что, с ума сошел? Дай пройти!

Темные стены подчеркивали бледность его лица, красиво очерченные губы изгибались в лукавой улыбке, добавляющей холода бездонным глазам.