Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 2. Дауншифтер

— Получается, что неуловимый Ким Поликарп Васильевич — «ганпхэ» из банды «Солнечных» уродов, — зло констатировал Фёдор, в очередной раз чокаясь с напарником. — Выпьем за то, чтобы он исчез с лица земли…

— Почему «Солнечных»? — переспросила Зина.

— Изольда про Поликарпа рассказывала и про татуировку в виде солнца тоже вспоминала…

— Изольда… — медленно проговорила Зиночка. — Она мне говорила, что я буду долго жить. И ещё утверждала, будто я знаю, где Пётр Лыков спрятал банковские чеки… Получается, если она ошиблась во втором случае, то и первый под сомнением? — грустно улыбнулась женщина.

— Зинаида! Не впадай в хандру! Будем считать, что ясновидящая наша во всём права, — попытался разрядить обстановку Кольцов. — Уверен, ты вспомнишь.

— Да как я вспомню! — возмутилась Князева. — Тут сам чёрт ногу сломит… Выходит, я даже никогда настоящего Петра и не видела! Только братца его переодетого…

— Не видела… но это не главное, — раскрасневшийся Нил тоже решил поддержать разговор. — А может, слышала что-то такое, чему не придала значения. Вспоминай!

— Да что я слышала?! Всё, что читала о нём в интернете да в найденных журналах, вам доложила… Скудная информация. Изольда мне про него рассказывала… Тоже не густо… Отец Серафим говорил, что Лыков икону церкви подарил, я даже на неё взглянуть заходила. Старинная икона — богоматерь, и оклад такой толстенный…

После этих слов весь коллектив агентства «Ринг» словно по команде поднялся из-за стола.

— Едем в Озёрное! — объявил Фёдор и задумчиво посмотрел на пустую бутылку.

— Вот и я про то же, — перехватила его взгляд Зинуля. — Пьяный за рулём — преступник!

— Зина! Двадцать первый век, есть чудо-услуги! Трезвый водитель, например! Сейчас позвоню, вызову…

— Категорическое «нет»! Во-первых, в нетрезвом виде разговаривать с батюшкой я вам не позволю; во-вторых, такие вещи лучше с утра решать, а не тогда, когда добрые люди отдыхают.

— Значит, продолжим «закусывать» за твоё здоровье, — быстро согласился Кольцов. — Нил, у нас ещё коньячок найдётся?

— Шеф, благодарные клиенты от щедрот своих пополняют закрома нашего агентства.

Моршин открыл створки шкафа и стал разглядывать запасы спиртного.

— Что выбираем? Объём или качество? — поинтересовался парень у коллег.

— Что подразумеваешь под словом «качество»? — откликнулась вопросом Князева.

— Есть «Hennessy XO», правда, всего триста пятьдесят граммов, зато коробочка красивая и с портретом императора.

— Это не император, а основатель коньячного дома, славный капитан Ричард Хеннесси, — пояснила Зиночка и тут же скомандовала. — Вынимай! Из того что есть — этот самый деликатесный.

— А я думал, что император… — разочарованно протянул Моршин, вытаскивая фигурную бутылку из упаковки.

— Могу тебя утешить, императоры очень уважали этот напиток! Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна целую партию в 1818 году закупила…

— Это меняет дело, — усмехнулся Кольцов. — Приступим к дегустации, а там — посмотрим.

— Не посмотрим, — осадила его Зина. — Это последний «пузырёк успокоительного»! Принимаете, и мчим ко мне в Озёрное ночевать, места всем хватит.

— Ясно-понятно, — обижено произнёс Фёдор. — Молин приказал тебя одну ни на минуту не оставлять. Ты теперь у нас — охраняемый субъект, вплоть до отмены его личного распоряжения. Подполковник считает, что «ганпхэ» продолжат охоту, так как, оставшись без денег, будут либо мстить, либо предпримут новую попытку похищения…

— Вот ты сейчас специально меня пугаешь? — обиделась Князева.

— Боже упаси! Это моя месть за ваш выбор в пользу маленькой бутылки. А в один день дважды никто не нападает… Статистика…

Через три часа — в то самое время, когда Зиночка по заказу подвыпивших коллег жарила картошку и нарезала малосольные огурчики в своей гостиной, — у подполковника Молина зазвонил телефон.

— Товарищ подполковник, докладываю: «Вся троица прибыла в Озёрное без происшествий. Доставил прямо до порога…»

— Они ничего не заподозрили? — поинтересовался полицейский.

— Нет, я представился исполнителем услуги «трезвый водитель». Но в пути они переговаривались насчёт каких-то чеков и церковной иконы. И даже около дома продолжали спорить.

— Икона! Как же я сам не догадался… Отличная работа, лейтенант! Наблюдение продолжать! А в церкви мы засаду организуем!

— А на даче у Чайниковой никто не появлялся? — поинтересовался лейтенант.

— Тихо пока, — нехотя ответил Молин и нажал отбой.

— Перехожу на качественные напитки, — объявил за завтраком Фёдор. — Считай, вчера с Нилом в общей сложности по два стакана коньяку оприходовали, и хоть бы хны. Чувствую себя прекрасно!

— Доедайте и пойдём, — поторопила друзей Князева. — Уже семь часов.

— А не рано? — дуя в кружку с чаем, спросил Нил.

— Не рано! Батюшка Серафим с шести на ногах. Так что, пока народу в храме нет, мы поговорить как раз успеем.

Уже на подходе к церкви Зинаида поняла, насколько она ошиблась. Народу было предостаточно. К своему великому стыду, Князева только сейчас вспомнила о днях Успенского поста. «Как ни есть, а мы — типичные «захожане!» — с горечью подумала она.

Зиночка не была человеком воцерковленным, но, как любой русский интеллигент, с почитанием относилась к православным традициям.

Однажды, в бытность работы в издательстве, ей даже приходилось редактировать статью, разъясняющую отличие «прихожан» от «захожан».

Воцерковленные прихожане, по мнению автора, трактовались как православные христиане, принявшие крещение и регулярно участвующие не только в богослужениях, но и в церковной жизни. Они стремятся жить по-христиански и поддерживают социальные отношения в пределах своей церковной общины.

В отличие от них, «захожане», которые также являются людьми крещёными, не интересуются ни содержанием, ни смыслом богослужения, не участвуют в «Таинствах», однако иногда заказывают требы, крестят детей и отпевают усопших родственников. «Захожане» представляют собой большую часть россиян, искренне считающих себя верующими.

— И что делать будем? — прервал её размышления Нил.

— Если сейчас идёт служба первого часа, то она короткая и скоро закончится. Второе богослужение начнётся не раньше девяти. Так что побеседовать с отцом Серафимом время у нас будет, — спокойно ответил Фёдор, чем немало изумил Князеву, посмотревшую на него с уважением.

Всё произошло так, как и предполагал Кольцов. После окончания службы священник в окружении трёх старушек вышел из церкви. Друзья терпеливо дождались, когда батюшка останется один.

Отец Серафим, увидев Зиночку и Фёдора, поспешил направиться к ним.