Сьюзен Хилл - Саквояж с мотыльками. Истории о призраках [litres]

– Дальше читать?

– Как хочешь, но…

Дон налил нам обоим еще чая.

– Полагаю, продолжение тебя заинтересует, – произнес он. – И это еще слабо сказано.

Дон прочел о том, что в могиле, которую раскопали совсем недавно, обнаружили не один, а два скелета, и оба идеально сохранились. Они лежали бок о бок. Рука большого обхватывала руку маленького.

– …женщина и ребенок женского пола, лет четырех-пяти. Судя по следам на шейных позвонках женщины, причина ее смерти – повешение, по всей видимости, с помощью тяжелого ремня с пряжкой. На скелете ребенка никаких следов не обнаружено.

На плоской поверхности могильного камня не было никаких надписей, только полустертые инициалы «Э. Б.», а рядом «+», знак плюс, обозначающий девочку, имя которой история не сохранила.

В том, что произошло, они винили друг друга, но на самом деле началось все с речи пастора Льюиса.

Ирвины регулярно ходили в церковь, хотя особо набожными себя не считали. Определились они не сразу: сначала сменили англокатолическую приходскую церковь на ее евангелическую соседку, потом перешли в нонконформистскую баптистскую церковь, после нее в методистскую и, наконец, выбрали церковь пастора Льюиса, находившуюся в маленьком здании с крышей из рифленого железа. Царившая там простая, неформальная атмосфера больше всего пришлась Ирвинам по душе. Раз в месяц в субботу вечером проводили так называемую контактную службу, но Ирвины так ни на одной и не побывали. В округе ходили слухи, что они смахивают на спиритические сеансы.

– Это, пожалуй, перебор, – заметил Норман.

Но обычная воскресная служба пастора Льюиса проходила безо всяких отступлений от канона.

Речь, ставшая отправной точкой событий, прозвучала промозглым утром в конце октября, незадолго перед Днем поминовения усопших. В церкви включили обогреватели, поэтому в воздухе пахло горелой пылью, но каждый прибор отапливал только полукруг в несколько футов. Пятьдесят с лишним человек прихожан теснились по краям скамей, стараясь подобраться ближе к источникам тепла.

Обращение – слово «проповедь» пастору Льюису не нравилось – поначалу звучало довольно прохладно, однако уже через несколько минут пастор так разошелся, что всех тронул его горячий пыл. Но, как выяснилось позже, эти чувства никого не подтолкнули к действию – никого, кроме Ирвинов.

Текст был взят из Книги пророка Исаии: «Я хочу, чтобы вы разделили свой хлеб с голодными и приютили бездомных».

Пастор Льюис слегка заикался, а чем больше его распаляли собственные призывы, тем ярче блестели его маленькие глазки, прятавшиеся за стеклами очков без оправы. Это был лысый человечек, чем-то смахивающий на поросенка, но сила его заключалась в ораторском искусстве. Со службы люди выходили ошеломленными и сразу спешили домой. Прихожанин вдруг чувствовал себя виноватым, в ушах звучали гневные слова.

Ирвины не затрагивали эту тему, пока Норман не начал разрезать баранью ногу, из которой сразу засочился блестящий жир. Белинда поставила на стол тарелки с овощами и вдруг внимательно уставилась на еду.

– «Изобилие», – вспомнила она. – А ведь у нас и впрямь изобилие.

Дети Ирвинов, Уоллис и Ферн, уловили торжественный тон матери и замерли. Лори с треском стукнул ложкой по крышке высокого детского стульчика. Все вздрогнули от неожиданности и тут же посмеялись над собой.

– Ферн, нарежь мясо для Лори и покорми его, а то опять стучать будет. – Белинда села. – Господи, благослови эту пищу и нас, рабов твоих!

В своем обращении пастор Льюис подчеркивал, что вовсе не обязательно бродить по улицам, высматривая бесприютных бродяг.

– Возможно, те, кто больше всего нуждается в нашей помощи, совсем рядом, гораздо ближе, чем мы думаем. Что, если это ваш сосед? Старик, пересчитывающий жалкие гроши перед дверью магазина, прежде чем осмелиться зайти внутрь? Давний друг, с которым вы потеряли связь? Помогать благотворительным организациям, которые поддерживают обездоленных и бездомных сего мира, – дело благое, но оглянитесь по сторонам, обратите внимание, что происходит в округе, что творится на вашей улице. Чем вы в состоянии помочь? Что можете дать нуждающимся? Чем поделиться? Едой с вашего стола? Местом у камина? Снимите шоры с глаз, друзья, смотрите дальше… – пастор Льюис широко раскинул руки, – …смотрите ШИРЕ! Да благословит вас всех Господь!

Он поднял руки. Его пальцы пожелтели за сорок лет пристрастия к сигаретам. Говорили, что пастор Льюис бросил курить благодаря молитве: сразу как отрезало! Вот такое чудо произошло с пастором.

– Пожертвования мы, конечно, делаем, – продолжила Белинда. – Но это ведь проще всего.

– Хочешь сказать, что обязательно должно быть трудно? Я не спорю, просто уточняю.

– По-моему, именно это и имел в виду пастор.

Уоллис и Ферн съели все, что собирались съесть. Уоллис вытащил ноги из-под скатерти и уставился на собственные ботиночки. Дети у Ирвинов были тихие.

– Норман, нам с тобой посчастливилось.

– Мы привилегированные люди.

Белинда, никогда толком не понимавшая, что значит «привилегированные», насадила на вилку кусок морковки.

– Надо подумать на эту тему.

– Подумать? Не сделать, а только подумать?

– Разумеется, нет. Мы обязательно должны что-нибудь предпринять.

– Что? – спросила Ферн.

У этой хитрюги всегда ушки на макушке.

– Будь добра, передай мне тарелку.

В тот же вечер они заглянули в переднюю комнату. Дом был совсем простой, самый обычный, 1920-х годов. Низкая калитка. Изгородь. Небольшой садик перед домом, маленькая лужайка. В центре поилка-купальня для птиц, из-за этой штуки траву нормально не скосишь. Вытянутый, узкий задний двор. Ограда. Внутри планировка настолько типовая, что с завязанными глазами не заблудишься. Холл. Большая передняя комната. Эркер. Задняя комната, в стене которой прорублен выход на террасу – пристройку с плоской крышей. Все эти работы закончили до того, как Ирвины сюда приехали. Кухня. Гардеробная на первом этаже. Три спальни. Ванная. Лестничная площадка, которую после полудня освещают лучи солнца. Чердак. В общем, домик аккуратный. Для Ирвинов самое то.

– Вполне приличная комната, – заметил Норман.

– И мы ей совсем не пользуемся. Ну сам вспомни, когда мы здесь сидели?

– На Рождество.

Голубые диван и два кресла, стоявшие в гостиной родителей Белинды, а теперь перешедшие к ней, по-прежнему смотрелись как новенькие. Норман и Белинда застыли, каждый раздумывал над собственным планом предстоящих перемен. Куда поставим кровать? Сюда? Установим современный электрокамин или повесим батарею побольше? Где здесь можно хранить одежду? Влезет ли в комнату письменный стол? Пожалуй, нет, но маленький столик у окна точно поместится.