Генри Каттнер - Смех мертвых [сборник litres]

Высокая, чувственно красивая, с округлыми контурами тела, видного сквозь полупрозрачную одежду, она склонилась над кроватью с рассыпавшимися по голым плечам золотистыми волосами, зеленые глаза горели адским, нетерпеливым огнем. И все ее тело светилось. Именно оно светилось синим, напоминающим лунный, жутким светом!

Пока она стояла, купаясь в этом свете, то казалась не совсем настоящей, нереальной, словно плоть ее была из полупрозрачного желатина. Наклонившись еще ниже, она прижалась алыми губами к бледным губам Джонни Дрейка. Ренду показалось, что после этого тени на висках Джонни явственно углубляются.

– Боже правый! – выдохнул он, сердце его бешено колотилось.

Избавившись от оцепенения, Ренд отвел одну ногу, чтобы ударить по стеклу, но тут же замер.

Дверь спальни внезапно распахнулась, словно от хорошего пинка, и в комнату ворвалась невеста Дрейка Фреда. По сравнению с ведьмой она казалась очень маленькой. В этой девушке всегда было что-то теплое и привлекательное, очень человеческое, розово-белое, как в дрезденской кукле.

Но теперь Ренд видел иную Фреду.

Сверкая голубыми глазами, она бросилась через комнату, ее тело было едва прикрыто тонкой ночной рубашкой. В руке у девушки был курносый пистолет.

Ведьма отступила, и Ренд с ужасом увидел, как ее темно-красные губы изогнулись в злой улыбке. Несмотря на то, что на нее было направлено оружие, и палец Фреды уже лежал на спусковом крючке, она… рассмеялась! В этом смехе торжествующе звенели презрительные серебряные колокольчики. И тогда пистолет выстрелил! Раз, другой, третий!.. Ведьма опять рассмеялась.

На ее светящемся теле не появилось ни единого следа, хотя на таком расстоянии Фреда не могла промахнуться. Ренд ощутил, как ледяной холод сжимает его сердце. Девушка выронила пистолет, глаза ее широко распахнулись от ужаса и недоверия. Ведьма стремительно взмахнула светившейся фиолетовым светом рукой. Ренд почувствовал в этом жесте угрозу и изо всех сил пнул ногой по стеклу.

– Фреда! – закричал он, пока осколки летели в комнату. – Я иду! Назад!

Когда он согнулся и присел, чтобы пролезть в ощерившееся остатками зазубренных осколков окно, то увидел, как Фреда повернула к нему искаженное страхом белое лицо. И тогда произошло нечто странное и ужасное.

Ведьма указала на девушку рукой, и у той внезапно погасли глаза. Казалось, жизнь мгновенно покинула ее тело. Фреда тихонько опустилась на пол.

С изумлением видя все это, Ренд все еще стискивал оконную раму, приготовившись к прыжку. Ведьма повернулась к нему. Он мельком увидел ее обольстительно-красивую фигуру, светящуюся жутким фиолетовым сиянием, а затем что-то мелькнуло в воздухе.

Что-то длинное и черное с силой ударило его в грудь. Ренд отчаянно замахал руками, хватаясь за воздух, но потерял равновесие и упал.

Падая, он попытался перевернуться в воздухе, чтобы приземлиться на ноги, но не успел и рухнул на спину. От удара воздух вылетел из легких. И его поглотило море тьмы…

Когда сознание вернулось к Ренду, он лежал на кушетке, ощущая тупую боль в спине. Над ним было три бледных овала, которые постепенно начали проявляться и превратились в три лица: бледное, голубоглазое – Фреды, худощавое, с резкими чертами – ее отца и морщинистое, тонкогубое, аскетическое лицо, владельца которого Ренд не знал. Он сел, вздрогнув от боли в спине, и поздоровался:

– Привет. Что случилось?

Незнакомый человек поднес к губам Ренда стакан.

– Выпейте это, – лаконично скомандовал он.

Жидкость была горькой и крепкой, но от нее по жилам Ренда полилась энергия.

– Это доктор Фишер, – объяснила Фреда. – Он живет здесь с нами с тех пор, как Джонни… заболел.

– Вы видели ее? – нетерпеливо перебил девушку отец. – Женщину?

Ренд внимательно посмотрел на лицо Харви Дрейка. На нем было написано явное беспокойство, а также страх. Доктор скептически хмыкнул.

– Я видел… женщину, – признался Ренд.

Затем быстро рассказал, что случилось. Когда он закончил, Харви Дрейк повернулся к доктору со странно удовлетворенным видом.

– Ну и что вы теперь скажете? – спросил он. – Такого не существует, да? Вы дурак, Фишер.

Доктор снова презрительно фыркнул.

– У всего есть рациональное объяснение… – упрямо начал он, но был резко прерван.

– Вы знаете какое-то рациональное объяснение тому, что происходит с моим сыном? Вы знаете, почему он умирает у вас на глазах, почему жизнь буквально вытекает из него, – и не можете это прекратить? Нет! Зато я знаю. Я все понял. Эта женщина…

– Да о чем, черт побери, вы все?! – не выдержал Ренд. – Кто эта женщина? И что произошло с Джонни?

Он заметил, что глаза Фреды внезапно наполнились слезами.

– О, Март, – произнесла она. – Я так рада, что ты приехал. Ты что-нибудь сделаешь, верно?

– Конечно, – ответил Ренд с уверенностью, какой сам не чувствовал, встал и усадил девушку на кушетку. – А теперь, ради бога, расскажи мне, что происходит!

– Ну… Джонни, – старательно выговаривая слова, начала Фреда, – у Джонни были кошмары… начались примерно три недели назад. Несколько дней он спускался по утрам из спальни, выглядя просто ужасно. А затем ему стало хуже. Он уже не мог подняться с постели, под его глазами появились фиолетовые тени, щеки буквально провалились…

– Мара трао ханн! – произнес Харви Дрейк какую-то фразу на древнеисландском языке.

Фреда замолчала и уставилась на него. Затем тихонько вскрикнула и прижала ладони к бледным щекам.

– Да! Все верно, Март! «Кошмар давит его!»

– Вот именно, – добавил Харви Дрейк, в его запавших глазах горели яркие огоньки. – Причем кошмар тут не просто термин, описывающий дурной сон. Многие народы полагают, что кошмар – это злой дух, подобный вампиру, который бродит по ночам и убивает людей. Греки верили в него – помните инкубов? – и так же верят в него современные африканцы. Вампир питается кровью, но мара – кошмар – питается самой жизнью. И этот ужас высасывает жизнь у моего сына!

– Че-пу-ха! – по слогам выкрикнул доктор Фишер.

Дрейк недоброжелательно глянул на него и собирался продолжать, но внезапно позвонили в дверь. Вошла служанка в белом переднике и вручила Дрейку записку. Он прочитал ее и нахмурился.

– Найдите для нее комнату, – сказал он служанке. – Это медсестра, – добавил он доктору Фишеру, который коротко кивнул.

Фреда стояла возле Ренда, с тревогой глядя ему в глаза.

– Ты останешься, Март? Ты что-нибудь сделаешь, не так ли?

– Конечно, – кивнул он. – Так или иначе, мы спасем Джонни. Но разве Джонни нельзя перевезти в больницу, доктор Фишер?

– Он слишком слаб… Поездка убьет его, – ответил доктор. – Есть… Черт побери, да нет ничего в этой суеверной ерунде о кошмарной женщине, – вспыхнул он, впившись взглядом в Дрейка. – Это против науки! Против здравого смысла!