Наталья Тимошенко - Запертые во тьме

— Промотай еще вперед, — попросил Женя. — Там пока ничего интересного, просто соседи приходили.

— Какие еще соседи? — нахмурился Войтех.

— Да из соседнего лагеря, у которых палатка разбита.

— Что хотели?

— Вынюхивали, что вы узнали в Кувандыке. Самих-то их туда не пускают. Но я ничего не сказал.

Перемотать вперед Ваня не успел, потому что по экрану внезапно пошла рябь, видео разбилось на пиксели, да так обратно и не собралось. Изображение прыгало, растягивалось в разные стороны, периодически сваливаясь в черный экран. Ничего разобрать было невозможно. Ваня нахмурился и снова защелкал клавишами. Получалась интересная картина: как только Женя вышел на улицу, все камеры в фургоне сошли с ума, хотя те, что снимали улицу, работали исправно. Но через пару минут после того, как Женя распрощался с гостями и вернулся в фургон, сдохли и они. И только спустя семь минут все снова заработало. Улица к тому моменту была пуста, а в фургоне испуганный Женя одной рукой держался за стеклянную дверь переговорной, а второй прижимал к уху телефон и что-то орал в трубку.

— Это я уже тебе звоню, — разочарованно прокомментировал Женя. — Ничего не записалось…

Ваня еще раз пересмотрел видео со всех камер, и на всех было одно и то же: полное спокойствие во всей лаборатории, хотя Женя неуверенно сказал, что ему слышались какие-то шаги, а затем — помехи.

— Помехи тоже говорят о многом, — заключил Ваня. — Значит, феномен реально был. Очевидно, сразу после того, как Женя вышел на улицу, все и началось. Возможно, Ксения проснулась. Сначала перестали работать камеры в фургоне, а когда она вышла на улицу, сломались и те, что были там.

— Но как она это сделала? — не поняла Айя. — Как она могла сломать сразу все камеры?

— Физически — никак, — уверенно заявил Ваня. — У меня тут такая защита, что это невозможно даже для крутого хакера.

— Значит, она воздействовала на камеры не физически, — заключил Войтех.

— Такое возможно? — засомневалась Саша.

— А почему нет? Мы часто встречаемся с тем, что невозможно.

— Да, но Ксения — обычная девушка.

— Я в этом сомневаюсь, — проворчал Женя. — Обычные девушки не превращаются в полчища пауков.

Саша с подозрением покосилась на него.

— Тебе это точно не привиделось?

— Я похож на мнительную истеричку? — заволновался Женя. — А это, по-твоему, что?

Он плюхнул на стол стеклянную банку, в которой сидел огромный мерзкий паук. Саша непроизвольно отшатнулась, чуть не сшибив стоявшего за ней Войтеха.

— Фу, убери! — вскрикнула она.

— Айболит, ты боишься пауков? — рассмеялся Ваня, но, судя по тому, как он смотрел на банку, он пауков тоже недолюбливал.

— А кто их не боится? — скривился Женя.

Айя тяжело вздохнула и подтянула к себе банку, взяла в руки, рассмотрела ее содержимое.

— Обычный домовый паук, — заключила она. — Для людей совершенно не опасен. Укусить может, но никто от этого не умрет. Часто водится в помещениях, может быть, и у нас где-то жил.

Саша и Женя переглянулись.

— Никогда больше не лягу здесь спать, — тяжело сглотнул последний.

На улице послышался громкий хлопок, а затем что-то затрещало. Исследователи посмотрели в сторону двери и, не сговариваясь, выскочили на улицу, потеряв интерес к пауку. Что-то происходило в лагере ребят, приходивших к Жене. Шум доносились оттуда, а в небо взмывал яркий огненный столп.

— Иван, за мной! — велел Войтех, срываясь с места.

— Я с вами! — тут же спрыгнула на землю Саша. — Кто-то может быть ранен.

Ни Войтех, ни Ваня возражать не стали, и они втроем бегом направились в сторону полыхающего лагеря. Уже издалека стало понятно, что горит машина. Людей нигде не было видно, криков не слышно. И только подбежав ближе, исследователи увидели перевернутую палатку и два лежащих возле нее тела. Саша тут же ускорилась, обогнала мужчин и даже не отреагировала на оклик Войтеха.

— Ну что за бестолочь, там же может быть опасно! — возмутился Ваня, тоже ускоряясь.

К первому лежащему на земле мужчине они подбежали все вместе. И пока Войтех и Ваня изучали обстановку и искали скрытую опасность, Саша с размаху опустилась на колени перед телом, а затем испуганно посмотрела на друзей.

— Он мертв…

17 июня 2017 года, 6.59

Мобильная лаборатория ИИН

Оренбургская область

Над двумя городами, один из которых был скрыт непроницаемым черным покрывалом, давно занялся рассвет, расплескав по небу ярко-розовую акварель, которая вскоре сменилась прозрачно-голубой. День снова обещал быть жарким, столбик термометра даже в этот ранний час приближался к двадцати градусам. В лагере Института исследований необъяснимого никто не спал, как, наверное, и во всех других лагерях, окружавших Кувандык, только теперь сотрудники Института никого не видели. Единственные ребята, доступные ранее их глазам, были мертвы, а территория, где стояли еще несколько часов назад их автомобиль и палатка, — оцеплена полицией.

Всех пятерых следователь уже допросил и даже зачем-то забрал видеозапись, на которой погибшие ребята разговаривали с Женей. Теперь исследователи пили кофе на крохотной кухне белого фургона, обсуждая произошедшее, когда в дверь снова постучали.

— Если это опять полиция, я взвою, — поднимаясь с места, чтобы открыть, заявила Саша.

— Это полковник, — обрадовал ее Ваня, уже успев посмотреть по камере. — Так что я с тобой. Ты его отвлеки, а я блокнот обратно подброшу.

Войтех при этом проводил его тяжелым взглядом, давая понять, как он относится к воровству. Впрочем, по виду полковника можно было с уверенностью сказать, что отвлекать его и не нужно, он сам отвлекаться рад: выглядел Сергей Степанович уставшим и напряженным, под глазами залегли синие тени, взгляд потух, и, кажется, он даже в росте уменьшился. Возможно, дело было в ссутулившейся спине и поникших плечах. Саша пригласила его в фургон на чашку крепкого кофе, и он не стал сопротивляться. Ваня явился через несколько минут, ухмыляясь гаденькой улыбкой, а Айя при этом незаметно выдохнула.

— Что случилось с ребятами? — осторожно поинтересовался Войтех, когда перед полковником уже стояла огромная дымящаяся кружка, а взгляд его после нескольких глотков ароматного бодрящего напитка стал не таким уставшим.

— Вы же сами все видели: кто-то убил обоих, разгромил лагерь и поджег машину, — развел руками тот.

— И у вас есть предположения, кто мог это сделать? Ведь за оцепление пускают только по пропускам, значит, это кто-то из своих?

Полковник одарил его тяжелым взглядом и ответил не сразу.

— Они, вопреки всем предостережениям и запретам, вывели кого-то из тени, — наконец сказал он.