Керстин Гир - Третий дневник сновидений [litres]

Ничто не помогало. Паника становилось сильней с каждым шагом, каждой долей секунды. Я не видела дверь миссис Ханикатт. Сами двери вокруг становились другими и казались враждебными. Меня то встречал издевательский хохот, то я видела блеск острых зубов, то из тени проступали какие-то клочья, я бежала слишком быстро, чтобы разглядеть всё как следует.

«Может быть, – отчаянно говорил мне голос разума, – может быть, это всего лишь твои страхи, которые именно тут проявились. Кошмар, который зарождается в подсознании и становится тем страшней, чем больше ты его боишься».

Казалось, что-то прикасается к моей шерсти, но ни за что я бы сейчас не обернулась. Где, чёрт побери, была эта единственная дверь?

Я бежала всё быстрей, уже чуть ли не летела. Казалось, и стены коридора передо мной стали совсем чёрными, дверей было уже не разглядеть, точно мрак обступил меня со всех сторон и грозил поглотить.

Вот, впереди! Это была дверь миссис Ханикатт! Одним мощным прыжком я оказалась перед ней. Нашла лапами ручку, толкнула дверь и за порогом тяжело приземлилась на все четыре лапы.

Получилось! Не слишком элегантно, зато я была наконец в безопасности. Я торжествующе зарычала.

И только тут увидела, что миссис Ханикатт смотрит на меня из своего цветастого кресла, от испуга уронив своё вязание. Попугай раскрыл клюв и, казалось, готов был в любой момент упасть со своей жёрдочки. А за ними оказался Грейсон, испуганный не меньше их. Он вместе с Генри сидел за тем же круглым чайным столиком, что и в прошлый раз.

Улыбнулся мне лишь Генри.

Я поспешила вернуть себе человеческий облик.

Генри встал и наклонился, чтобы поднять вязание миссис Ханикатт.

Та схватилась за горло.

– Тут… был… леопард… – пролепетала она.

– Точней говоря, ягуар, но вполне добрый, миссис Ханикатт, – сказал Генри таким же успокаивающим, гипнотизирующим тоном, как во время нашего прошлого визита. – И видите, это теперь просто девушка. Всего лишь милая девушка, которой вам нечего бояться. Всё хорошо. Лучше просто забудьте, что мы вообще здесь и продолжайте спокойно вязать своё замечательное покрывало.

– Это палантин, – поправила миссис Ханикатт. – Но действительно замечательный, спасибо. – Вздохнув, она снова стала постукивать спицами. – Слава богу, ничего не спуталось. Этот узор такой непростой, на нём надо сосредоточиться.

– Не беспокойтесь, мы вам не будем мешать, – сказал Генри и улыбнулся мне. – У вас получается, в самом деле, великолепно. Ваш узор требует большого искусства.

Я на цыпочках прошла мимо клетки попугая к Грейсону, уронив по пути стул.

Попугай, заметно ободрившись, прохрипел:

– Если ты входишь через дверь, добро пожаловать!

– С ума сойти, всё точно как в прошлый раз, – прошептала я. – Как ей может сниться опять тот же узор, те же цветы, всё совершенно то же самое?

Грейсон мрачно смотрел на меня.

– Очень просто, – ответил Генри. – Вся комната миссис Ханикатт выглядит так же – за ту сотню лет, что она здесь сидит и вяжет, в её подсознании запечатлелась каждая подробность. – Прежде чем снова сесть, он меня поцеловал. – Хорошо, что ты наконец с нами, а то мы тебя ждали целую вечность. Правда, Грейсон?

– И он так же сердито смотрел? – спросила я.

– Нет, он смотрит так сердито, потому что в дверь только что ворвался рычащий ягуар и до смерти его испугал, – сказал обиженно Грейсон.

– Ах вот что… – Я вытянула ноги, радуясь, что они больше не дрожат. Хотя чуть-чуть, пожалуй, ещё дрожали. – Тогда скажи спасибо, что ты не был со мной с той стороны, в коридоре. – Я покосилась на дверь. – Сегодня я, во всяком случае, больше за дверь не выйду.

– О господи! – Грейсон опустил голову на стол. – Не говори, пожалуйста, что тебя там поджидает Артур.

А вдруг и вправду? Я ведь не могла сказать, что там было на самом деле, до конца не понимала собственного испуга. Было просто… очень-очень темно. Может, достаточно было бы посветить. При всём том я чувствовала ужасную угрозу, а своим инстинктам нужно доверять. «Прислушиваться к внутреннему тигру», как выражался мистер Ву.

– Не знаю, – честно ответила я, – был ли там Артур или сошедшая с ума Анабель. А может, и демон, из-за которого нам не пережить солнечного затмения. – Надо было говорить это шутливо, но я всё ещё не вполне владела своим голосом.

У Грейсона вырвался стон.

– Или это говорило во мне моё подсознание, – поспешила добавить я. – Было ужасно темно, неприятно, и… думаю, он меня преследует.

– До сих пор? Как это проявляется? Может, снаружи всё так и осталось? – Генри собрался опять подняться.

Я схватила его за руку:

– Дверь должна быть закрыта, ясно?

– Да ладно. – Генри насмешливо скривил рот, но тут же опомнился: до него, похоже, дошло, что для меня тут всё очень серьёзно.

– Значит, нам надо вернуться в собственные сны? – спросил в отчаянии Грейсон. – Я всё время боялся, что вы оба проснётесь, а я останусь тут один, и тогда снова появится этот убийца с подушкой…

Он замолчал. Наверное, сам понял, как жалобно это звучит.

В другое время я бы знала, как ему возразить, но сегодня хорошо его понимала. Поведение Персефоны, Артур, угрожающий смертью, всё, что оставалось там, за дверью, – этого было достаточно для одной ночи.

– А когда ты вернулся домой? – поинтересовалась я.

– Мы с Генри ещё помогали Джасперу привести дом в порядок. И заодно пытались ему объяснить, что выходка Персефоны, история с Тео Эллисом и миссис Лоуренс – всё это дело рук Артура… Но он не хотел этому верить.

– А как дела у Персефоны? – спросил Генри. – Ах, глупый вопрос. Забудь по него.

– Артур у дома дожидался Грейсона, но вместо него встретил меня. Между нами произошёл интересный разговор… – Забывшись, я стала обрывать стоявшие передо мной цикламены. – Он сказал, что, если я умру, вы через полгода совершенно забудете, что я когда-то существовала. И что он с удовольствием это докажет.

Генри и Грейсон молчали. Потом Грейсон поднял голову и сказал:

– Забудь всё, что я про это говорил. Мне будет всё равно, если он остаток своей жизни пролежит в коме, пуская слюни. Мы должны его остановить. Как угодно.

– Да, но для этого нам нужна Анабель. – Генри тоже стал обрывать цикламены и при этом как будто случайно коснулся моих пальцев. – А она всерьёз думает о своём демоне. По крайней мере, насчёт этого Артур не врал.

– Мне Анабель тоже говорила, что он опять тут. И что наши имена написаны кровью. И что всё завершится солнечным затмением… и тому подобный бред. Отказ от таблеток был не самым лучшим решением. Возможно, сначала прольётся кровь Артура, – пробормотала я с надеждой. – Тогда, глядишь, я бы стала даже поклонницей Анабель. Или её демона, как посмотреть.