Мелани Голдинг - Милые детки [litres]

Харпер прошла следом за Эми по узенькой тропинке, протоптанной в траве к задней двери дома – к главному входу пути не было вовсе, похоже, им не пользовались годами. Подойдя ближе, она расслышала смутный гул басов – однообразный ритм, характерный для музыки в стиле транс.

– Отлично, – сказала Эми. – По крайней мере, он не спит.

Харпер взглянула на часы – больше часа дня. Эми постучала по облупившейся деревянной двери.

Через какое-то время послышалось шарканье ног, отверстие глазка потемнело – за ними наблюдали изнутри. Затем дверь чуть приоткрылась. Половина бородатого лица, один глаз за линзой очков. Уголок губ, приподнятый в озорной улыбочке. Все это в клубах тошнотворного дыма. Мужчина старательно прокашлялся в кулак, перед тем как заговорить:

– Эми, малышка, рад тебя видеть.

Он уже собирался открыть дверь пошире, но тут заметил Харпер. Нахмурился, глаза вспыхнули – сперва узнаванием, затем яростью.

– Добрый день, мистер Джонс, – сказала Харпер.

– Это еще что? – Гедеон потянул дверь на себя, так что щель, через которую он выглядывал, сузилась до сантиметра. – Эми? – произнес он высоким, почти детским голосом, точно спрашивая: как ты могла?

– Все в порядке, дорогой, – сказала Эми. – Это моя подруга.

– Ты раньше не говорила, что дружишь с копами.

Харпер сделала шаг назад.

– Слушай, Эми, я сильно сомневаюсь, что у нас что-то получится. Может, пойдем?

– Нет, все в порядке, правда, – сказала Эми. – Подожди секундочку.

Она наклонилась к Гедеону и едва слышно что-то пробормотала.

– Ну, если ты уверена, – сказал он, бросая на Харпер подозрительный взгляд. – Смогу, я думаю. Но не для нее, конечно. Для тебя – пожалуйста.

– Это было бы чудесно. Мы были бы тебе ужасно благодарны, правда, Джоанна? – Эми больно ткнула Харпер локтем.

– Мистер Джонс, я уверена, вы очень занятой человек. Не стоит отвлекаться из-за нас.

– Да ему не сложно, правда ведь, Гедеон?

Он замялся на мгновение, затем еще раз смачно откашлялся:

– Конечно. Буду рад помочь. Только тут такое дело, можете вернуться через полчасика? У меня сейчас друзья.

– Я ничего не имею против твоих друзей, – сказала Эми.

– Не сомневаюсь, но, скажем так, мои друзья вряд ли будут рады познакомиться с твоими друзьями, если ты понимаешь, о чем я.

– Это неофициальный визит, – сказала Харпер. – Я не при исполнении и знать не хочу, чем вы тут занимаетесь. Чего я не видела, того и не было.

– Ладно, – сказал Гедеон. – Тогда закрой глаза. Я их выставлю.

Харпер повернулась спиной к двери. Задний двор зарос не меньше, чем сад перед домом, лишь посередине была расчищена небольшая круглая лужайка. В центре ее чернело кострище, окруженное кольцом из бревен. За живой изгородью виднелась верхушка соседского батута для детей. По высокой стене с другой стороны взбирались цепкие ветви плюща. Из-за стены доносился шум автомобилей, несущихся вниз по склону, к центру города.

Когда три пары ног прошаркали мимо Харпер, а затем, прошуршав по траве, обогнули дом, она сделала вид, что ничего не слышит. Лишь в последний момент повернула голову и успела увидеть гостей Гедеона со спины: черные толстовки, массивные кеды и свободные штаны, которые в определенных студенческих кругах, похоже, никогда не выходят из моды. Как только они ушли, Харпер повернулась обратно. Гедеон уже распахнул дверь и отступил, пропуская их внутрь.

– Прости за бардак, – сказал он Эми.

Его волосы, росшие ореолом вокруг лысой макушки, на затылке были заплетены в неопрятные дреды разной длины. Одет он был в желтую хлопковую рубашку без воротника и свободные черные брюки с карманами и резинками на лодыжках. По липкому линолеуму ходил босиком. Исходивший от него маслянистый запах каких-то трав у Харпер ассоциировался с магазинчиками, где продают серебряные побрякушки с черепами и ароматические палочки.

– Хотите чайку? – Покрутившись у окна, Гедеон откопал некогда белый пластмассовый чайник, который, держа на вытянутой руке, разглядывал так, будто видел впервые.

– Нет, спасибо, – ответила Эми.

– У меня точно где-то есть молоко.

Когда он открыл холодильник, оттуда мощно пахнуло застоявшейся гнилью. Переглянувшись с Харпер, Эми осторожно закрыла его снова и заверила Гедеона, что пить чай они совсем не настроены. Было невозможно поверить, что эти двое знакомы, что Эми могла когда-то жить в этом доме. Рядом с угрюмым, немытым Гедеоном очаровательная, ухоженная, безупречно накрашенная Эми сияла еще ярче. Посреди его огромной засаленной кухни она смотрелась одинокой розой на помойке.

Харпер прошла вслед за Гедеоном и Эми в гостиную и тут же закрыла рукой глаза.

– Гедеон, что бы у тебя там ни лежало вон в том контейнере – убери это отсюда сейчас же.

– Ох, черт, прости.

Харпер смотрела в сторону, пока Гедеон спешно выволакивал из комнаты контейнер с чем-то отдаленно напоминающим зеленые мозги и убирал его подальше – куда-нибудь, где Харпер не придется видеть его, думать о нем или арестовывать его владельца. За хранение марихуаны в таких количествах запросто можно присесть на годик-другой, а Гедеон ей пока что нужнее на свободе. Впрочем, в случае чего последнее утверждение можно пересмотреть.

– Ну что, Эми, моя дорогая Эми, чем меня порадуешь? – Гедеон опустил свое тощее тело в одно из огромных кресел в гостиной. Диван, на котором сидела Харпер, прежде был синим, но подлокотники давно побурели и липли к рукам. Она напряженно пристроилась на самом краешке. Эми встала неподалеку.

– У нас с Джоанной есть небольшая проблемка и нет нужных навыков, чтобы с ней разобраться, – сказала Эми. – Я сразу подумала про тебя. Предположить, конечно, не могла, что вы двое уже знакомы.

– Да все нормально, – сказал Гедеон, глядя на Эми. – Я зла не держу.

– Так и знала, что ты это скажешь. Я ей говорила, что ты добряк. – Эми повернулась к Харпер: – Может, сама объяснишь Гедеону, в чем вопрос?

– У меня есть видео с камеры наблюдения и аудиозапись. Нужен кто-то технически подкованный, чтобы их проанализировать.

– Из уголовного дела? А чего ваши полицейские задроты этим не займутся?

– Мой босс не знает, что я здесь. Это что-то вроде стороннего проекта, – сказала Харпер. – Мимо кассы, так сказать. Я могу быть уверена, что ты никому не проболтаешься?

– Звучит как моя тема, – ответил Гедеон. – Полицейский приходит ко мне с какими-то секретными уликами, просит меня с ними разобраться, да еще так, чтобы другие полицейские об этом не узнали. Естественно, я никому не скажу. Да я ради этого на свете живу – система взрывает себя изнутри, ее винтики партизанят против своих же, чтобы раскопать то, что от них скрывают. Ха! Давай свои записи.