Виталий Конеев - Гнев Бога

– Ты великий царь царей – я ведь помню – хотел, чтобы я встал перед тобой на колени. А вот видишь, как время изменилось. И теперь ты стоишь передо мной, жалкий и ничтожный. И я могу сделать с тобой всё. – Манрепта облегчённо вздохнул и с умилением на лице заговорил: – О, как я ждал этой минуты. Я жил ради неё, чтобы насладиться местью. И, о великий Амон, как же она прекрасна. И нет ничего в мире лучше неё.

Он передохнул и, сделав шаг вперёд, нанёс сильный удар ладонью по щеке мумии.

Я думал, что жрецы в ужасе упадут на землю, но они засмеялись.

Манрепта отступил назад.

– Я удовлетворён, но чтобы ты не мстил мне, я отдам тебя собакам.

Жрецы бросили мумию голодной своре, и та, рыча, кинулась на Эхнатона и стала рвать его на части, потащила куски по ущелью. Я выхватил из-за пояса меч и помчался за собаками, но мне навстречу выступил Манрепта, сжимая в руке длинный кинжал с железным клинком.

– Я был уверен, Латуш, что твой нюх не подведёт тебя. И ты появишься здесь.

Я, задыхаясь от нехватки воздуха, бросился на жреца. Он спокойно отбил мой удар и продолжал насмешливо говорить:

– Я слышал от людей, Латуш, что ты живёшь в этом мире уже тысячи лет. И, наверное, устал от жизни. Я тебе помогу избавиться от неё и отдам тебя псам.

И он, отступив на шаг, указал клинком на лающую свору собак.

Я наносил удар за ударом, не давая Манрепте отвечать тем же. Жрец нахмурился, с трудом парируя мои удары. Один из них он отбил слабо, и мой меч разрубил на две половинки его высокий венец. Манрепта с проклятием отбросил его в сторону. Жрецы заволновались и с дубинами в руках начали осторожно окружать нас, беря в кольцо.

Я вложил в очередной удар всю мощь моих последних сил, торопясь быстрее покончить с Манпетой. Я не сомневался в своей удаче. Но Манрепта вновь закрылся кинжалом, и я раздробил на части его железный клинок.

Жрец отпрыгнул назад и, сверля меня холодным взглядом, властно крикнул своим людям:

– Убейте его!

Они накинулись на меня со всех сторон, угрожающе размахивая боевыми дубинами. Но я не стал ожидать, когда жрецы замкнули бы круг, рванулся им навстречу и стремительными ударами свалил на землю двоих. Жрецы в смущении и страхе попятились, опустили дубины. Я же бросился под зонт, где сидел верховный жрец, ожидая увидеть на лице Манрепты растерянность и ужас. Но он усмехнулся и, гордо подняв голову, взял в руки железный меч.

Где-то рядом раздались пронзительные вопли, и меня в мгновенье окружили стражники, охранявшие некрополь, выбили из моей руки оружие.

Верховный жрец, раздувая ноздри, сел в кресло и указал на меня пальцем.

– Вот человек, который вскрыл усыпальницу, ограбил и уничтожил мумию царицы Кийи, любимой жены царя Эхнатона. Поступите с ним так, как принято поступать с разбойниками: убейте на месте подлую тварь!

Однако стражники не двигались, словно что-то ждали. Сквозь их ряды, тяжело ступая, прошёл Эйе. Он хитрыми глазками скользнул по верховному жрецу, по вскрытому входу гробницы и, встав боком к Манрепте, обратился ко мне:

– Латуш, царь царей Тутанхамон приказал тебе явиться к нему немедленно.

Манрепта в полной растерянности отступил к своим носилкам, сел в них и, хлеща рабов жезлом, погнал бегом по раскалённой солнцем долине в сторону города.

Я понял, что при дворе произошли какие-то изменения.

Эйе пригласил меня в свои носилки, и мы вернулись в город. Когда я появился в тронном зале, Манрепта звучным голосом заканчивал рассказ о моих злодеяниях. Перед троном стояли члены государственного совета: Нефертити, Хоремхеб, Эйе и я.

Тутанхамон рассеянно глядел в окно и крутил в руках длинный посох. Едва Манрепта закончил свой рассказ, и я уже было приготовился шагнуть вперёд, чтобы раскрыть перед юным фараоном очевидную ложь жреца, Тутанхамон с мягкостью во взоре сказал Манрепте:

– Жрец, ты много пережил за эти дни, поэтому я прошу тебя удалиться из города в свои земли и отдохнуть там.

Хоремхеб и Нефертити удивлённо переглянулись – ведь Манрепта был благодетелем фараона и во всём его поддерживал и направлял. А точнее – правил за него, милостиво позволяя мальчику царствовать.

Великий жрец покачнулся. Слова фараона означали изгнание.

Тутанхамон перевёл свой божественный на Хоремхеба. Тот задрожал в страхе перед человеком, с которым он недавно говорил пренебрежительно и властно.

– А ты, Хоремхеб, отправляйся в Сирию и наведи порядок в наших владениях…Ну, а ты, Нефертити, всегда ненавидела Нэ, поэтому местом постоянного твоего жительства я определил город Мэнфе.

Потрясённые не своим изгнанием, а тем, что мальчик заговорил, как мужчина, Манрепта, Нефертити, Хоремхеб поклонились и медленно покинули зал.

Когда высокая дверь закрылась за ними, юный фараон вскочил с трона, яростно бросил посох в сторону ушедших своих врагов.

– Я знаю, что Хоремхеб убил Эхнатона, а Манрепта только что уничтожил его мумию, но я не могу покарать их смертью! – Он указал пальцем в окно. – – Сейчас они там соединятся, чтобы плести заговоры против меня.

Я заметил, что в зал вошли Анхесенпаамон и Кийя, шагнул вперёд и сказал:

– Владыка, ты дал им почувствовать свою железную руку. И они отныне будут бояться тебя. И не лучше ли теперь вернуть их назад, чтобы твои враги всегда были перед божественным взором царя царей.

– Я не желаю их видеть.

Эйе метнул на меня острый взгляд, и я понял, что это он убедил царя прогнать Нефертити, Хоремхеби и Манрепту, чтобы таким образом уничтожить своих соперников.

Тиберий жестом остановил астролога.

– Ты сказал: Кийя, но разве она не была брошена тобой в подвал дома Вечности?

Глава восемнадцатая

– Нет, Цезарь. Всё было подстроено заранее, чтобы скрыть мумию Эхнатона от мести жрецов, но в те времена ничего не было тайного при дворе.

– Чем же закончилась эта история?

– Тутанхамон был убит, спустя год. Царица послала меня в страну хеттов, чтобы я привёз ей сына царя Супилулиума. Но я, окружённый врагами, не знал, что Эйе дал знак Хоремхебу, который находился в Сирии, перехватить меня на обратном пути и уничтожить царевича, хотя это была его мысль: найти мужа для Анхесенпаамон в стране варваров.

Я вместе с царевичем Занназой и его огромной свитой уже приближались к Пеллузию, где мы должны были отдохнуть после долгого пути по горячим пескам, как в горном ущелье попали в засаду. Нас расстреливали египетские лучники со всех сторон. Мы пытались пробиться к близкому Пеллузию, но наши кони были перебиты во время атаки. Хоремхеб подверг мучительной пытке и казни царевича, а меня отпустил в Нэ, чтобы я рассказал Анхесенпаамон о смерти Занназы. А сам Хоремхеб двинулся за мной во главе армии, чтобы воссесть на престол, но престол был занят Эйе. Он, не дожидаясь известий из Сирии, принудил юную вдову стать его женой. Он правил недолго. Был так же убит. И тогда Хоремхеб, женившись на Кийе – Мутнеджамент стал фараоном. Этот правил долго, а я вновь удалился в Вавилон. И вернулся только спустя многие годы по просьбе Клеопатры Седьмой…