Кассандра Клэр - Потерянная Белая книга [сборник litres]

Рафаэль состроил ироническую гримасу и зааплодировал.

– С тех пор, как Себастьян тебя прикончил, характер у тебя окончательно испортился, – заметил чародей. – Откровенно говоря, я не думал, что такое возможно.

– Дело в том, что мне не очень-то хотелось умирать. Я не заслуживал смерти, – ответил Рафаэль. – Я же был бессмертным! Предполагалось, что я буду жить вечно. А в итоге я прожил на свете меньше, чем обычный средний человек.

– Надо же, какая досада, – пробормотал Магнус и попытался подцепить когтем дверцу посудомоечной машины. Через какое-то время ему удалось ее открыть. Получилось весьма неуклюже, но Магнус не слишком разволновался по поводу своего внешнего вида и отсутствия присущей ему грации. В конце концов, Рафаэль был мертв.

– Как поживает Рагнор? – спросил вампир. Он по-прежнему сидел на кухонном столе и болтал ногами. Для Рафаэля такое поведение было нехарактерно, и Магнусу захотелось наорать на него, чтобы он прекратил. Но это показалось ему чистым безумием.

– По-прежнему мертв? – продолжал Рафаэль.

– Нет, – не задумываясь, ответил Магнус, но внезапно прикусил губу. Как поживал Рагнор? Когда он в последний раз видел друга, тот находился в…

В аду.

Он протянул руку к стаканчику и миске, неловко взял их длинными светящимися пальцами.

– Мне нужно отнести это Максу, – сказал он.

– Постарайся не слишком сильно его расцарапать, – посоветовал Рафаэль, и Магнус поморщился. Когда он развернулся к двери, чашка и миска выскользнули у него из рук. Несмотря на то, что посуда была пластиковой – это был любимый набор Макса, с узором в виде яблок, – ударившись о кафельный пол, предметы разлетелись на множество острых осколков, словно были сделаны из хрусталя.

– Ну ты даешь! – воскликнул Рафаэль. – Пожалуй, я пока здесь посижу.

Швабра осталась в комнате Макса. Магнус почувствовал, как осколки впиваются в его босые ноги (кстати, а почему он был без обуви?). Выйдя в коридор, он оглянулся и увидел, что оставил на ковровом покрытии багровые следы.

«По крайней мере, кровь у меня пока нормальная», – подумал он.

– Алек? – окликнул он бойфренда, и тот вышел из-за угла. Макс сидел в рюкзаке-переноске у него на груди. В этой штуке они носили его по улицам Бруклина в первые месяцы после того, как ребенок появился в их семье. Несколько недель назад переноска стала мала Максу, и они собирались купить новую. Может быть, это и есть новый рюкзак-«кенгуру»? Но он очень походил на старый.

Макс не помещался в переноске. Он как-то странно изменился. Его рожки, восхитительные крошечные рожки, которые Магнус видел несколько минут назад, превратились в острые, зазубренные рога, черные и блестящие, подобно когтям Магнуса. Кроме того, у ребенка вырос длинный, лысый крысиный хвост. Хвост угрожающе мотался из стороны в сторону, словно у кошки, приготовившейся к прыжку.

И его глаза. Магнус не сразу сообразил, что именно происходило с глазами Макса. Когда он попытался заглянуть в них, ему показалось, что радужные оболочки покрылись царапинами, и он невольно отвел взгляд.

– С ним что-то не так, – сказал Алек.

– Все нормально! – в отчаянии воскликнул Магнус. – Это просто… ведь у магов… иногда ты не знаешь, что с ними…

– Ты не сказал мне, – бесстрастным тоном перебил его Алек.

– Я сам не знал, – прошептал Магнус. Он начал пятиться, снова наступил на проклятые осколки, и ступни его пронзила острая боль.

Алек вытащил ребенка из переноски и развернул его лицом к себе.

– Я могу смириться с когтями, рогами и клыками, – сказал он. – Но я не знаю, как смириться с этим.

И он снова повернул Макса лицом к Магнусу. Лицо ребенка превратилось в застывшую маску, на нем отсутствовало всякое выражение. «Но это же не его колдовской знак, – подумал Магнус. – Он похож на… на…»

В разбитом окне, некогда украшенном витражом-розой, появилась Шинь Юнь, и Алеку на миг почудилось, что он спит и видит сон.

Женщина парила на фоне светло-серого круга, расставив руки в стороны, поэтому у Алека промелькнула мысль, что это статуя. Он помнил, что за окном-розой настоящего собора настоящего Шанхая действительно стояла статуя.

Но потом чародейка вплыла в собор, и Джейс испустил долгий стон, выражавший крайнюю досаду. Алек его прекрасно понимал. Выходит, все это – побег, сражение, отчаянный прыжок в бездну, навстречу неведомому – все было напрасно? Едва они успели спастись от демонов, как внизу их встретила Шинь Юнь с таким видом, как будто ничего особенного не произошло.

Когда они приближались к дну пропасти, Магнус закатил глаза, и веки его опустились. Сумеречные охотники приготовились к стремительному падению на камни, но, к счастью, заклинание не утратило силу. Когда мрачные очертания «зеркального отражения» Шанхая, расположенного в глубинах Диюя, обрели четкость, они увидели пресловутый храм. Это была точная копия собора Святого Игнатия Лойолы, повторявшая его вплоть до мельчайших деталей, но полностью лишенная красок, словно черно-белая фотография. К счастью, собор не стоял в буквальном смысле слова вверх ногами.

«Защитное облако» Магнуса доставило их к стене трансепта, поперечного помещения, которое вместе с основным вытянутым нефом образовывало крестообразный в плане собор. В стене обнаружилась боковая дверь. Сумеречные охотники помогли Магнусу войти и устроили его на одной из резных церковных скамей. Когда он прилег, ладони его перестали светиться, дыхание выровнялось, и молодым людям показалось, что он задремал.

Они так и не побывали в соборе Святого Игнатия, но интерьер «отражения» показался Алеку вполне похожим на настоящий. Он решил, что и тайник находится именно там, где ему полагается находиться. Он не сразу освоился с переменой, с тем, что они перенеслись со зловещей потусторонней равнины Диюя в знакомый католический храм. На первый взгляд могло показаться, что Сумеречные охотники очутились во Франции или в Италии, а может быть, даже в Нью-Йорке. Только когда они прошлись по зданию, осмотрелись, пригляделись к китайским изразцам на полу и к деревянным скамьям с замысловатой резьбой, стало ясно, что это не европейский собор. Внезапно Алек осознал, что из храма исчезли христианские символы, все до единого – не осталось ни статуи святого, ни фигуры ангела. Он видел лишь пустые ниши и голые деревянные доски, на которых в настоящем храме были укреплены картины. Очевидно, Янлуо не являлся большим почитателем христианского бога. Алек решил, что Саммаэль разделяет чувства своего предшественника.

Вернувшись к Магнусу, Алек обнаружил, что чародей по-прежнему ровно дышит. Судя по его виду, он был погружен в глубокий сон. Молодой человек положил руку на плечо Магнусу и слегка встряхнул его. Сначала он старался действовать осторожно. Ему казалось, что не стоит резко будить чародея. Магнус никак не отреагировал, и Алек потряс его сильнее. Но все было напрасно: сколько он ни повторял имя бойфренда, сколько ни теребил его плечо, тот продолжал лежать неподвижно.