Руслан Передельский - Чугунные облака

– Готова нырять? – парень наконец поставил её на мягкий газон в паре метров от воды.

– Ты… ты… шутишь? Нырять в чужой бассейн?

Валентин кивнул. Его лицо тускло осветил тёмный фиолетовый цвет. Загадочная ухмылка не исчезала с лица.

– Разве не кайф?

– Эм… я не знаю, что сказать – она отступила, пяля в воду как на опаснейшую кислоту – У меня дома такой же бассейн, даже больше на пару квадратных метров.

– Это совсем другое дело – ты поймёшь в чём оно заключается погрузившись в воду. Это ни с чем несравнимое чувство адреналина, расслабления и медитации. Безумный коктейль.

Валентин подошёл к воде ближе, отбросив в сторону чёрную спортивную кофту, небрежно упавшую на траву. Следом пошла белая футболка, которую он кинул к кофте.

Каролина с неприкрытым интересом рассматривала его тело. В свете подсветок показалось знакомое жуткое тату. На животе виднелась пара продолжительных шрамов, один за другим, как решётка в тюремной камере. Они переходили с одного кубика пресса на другой.

– Может, тебе помочь? – Валентин кивнул на кофту девушки.

Знакомое чувство вновь охватило всё тело. С ним она чувствовала себя безумной и невероятно холодной по отношению ко всему миру. Какая разница, что скажут остальные? Неважно что будет потом. И что с того, если все они начнут осуждать за спиной?

Атмосфера разряжалась, и этот двор больше не принадлежал чужому человеку. Он был только для двоих на этот вечер. И возможно, именно это чувство заставило Каролину так быстро влюбиться в незнакомца, старшего её на два года. Окрылявшие эмоции, свобода и счастье, поглощающие каждый момент. Мир становился просторнее, словно вымирал, все люди исчезали.

Может именно эти ощущения ищут люди, разыскивая свою любовь годами?

Кофта полетела к одежде Валентина. Перед ним стояла обнажённая девушка-мечта в одном лишь лифчике «Ля-Перла». Следом последовали джинсы. Парень не отрывая взгляда от неё также снял свои. Практически голые они стояли друг перед другом, чувствуя струящееся по венам ощущение свободы.

Валентин, не теряя времени с характерной для него лёгкостью подхватил девушку на руки. Она почувствовала насколько он горяч, как уголёк только что горевший в камине. При этом белая кожа никак не выдавала сумасшедшего тепла, исходившего изнутри. Она обхватила руками его шею. Нос уткнулся в грудь парня, пахнувшую бюджетным одеколоном из супермаркета. «Свежесть ментола» – должно быть, он назывался как-то так.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя самой лёгкой девушкой на планете. Может, из-за этого ты мне так нравишься?

Валентин ухмыльнулся, побежав к бассейну. Из-за хохота, разразившего Каролину, не удавалось сложить полноценное предложение:

– Ха-ха-ха… что ты… ха-ха… перестань! – через секунды они погрузились в горячую воду бассейна, в разные стороны полетели брызги. Крепкие руки обхватывали её талию даже под водой. Она чувствовала, как он старается прижимать её крепче и крепче к себе, будто боясь отпустить в свободное плавание.

Только что вымытые волосы насквозь нагло промокли (и плевать!), белоснежная влажная прядь упала на лицо сразу после того как девушка вынырнула. Улыбка не сходила с его глаз, слегка азартная и озабоченная, как у профессионального игрока в покер, выдвигающего вперёд свои самые ценные фишки. Будто в его ладонях была вовсе не девушка с его школы, а огромный бриллиант, украденный из самого надёжного швейцарского банка.

Бельё от «Ля Перла» промокло насквозь, и всё равно, что сейчас должно быть соски просвечивают насквозь. Плевать что скорее всего он сможет, при желании, налюбоваться на них вдоволь. Плевать что тушь потекла, наделив её чертами образа «грустной вдовы».

Плевать на всё.

Гораздо интереснее рассматривать сеть вен на его руках, тянущуюся от трицепсов непрерывной чередой.

– Твои вены…

– Что с ними?

– Они настолько.... выпуклые

– Тебя это пугает? – он оценивающе опустил взгляд на руку. Волоски на ней стали ещё темнее из-за влаги воды – Я слышал, что девушки считают сексуальными мужские вены на руках.

– Звучит жутко – хмыкнула она – Я считаю сексуальным тебя полностью.

– А я считаю тебя эталоном сексуальности.

– А я идеалом мужской привлекательности.

– Ты идеальная со всех сторон. Я считаю тебя богиней.

– Раз так, боготвори меня!

– Оу, меня это пугает. Ты читала «Американских Богов» Нила Геймана?

– Ты читаешь Нила Геймана? – вопросом на вопрос ответила она.

Тело пробирало мурашки. Будто эта вода обладает свойствами лечебной, регенерирующей и воодушевляющей здравницы. «Никогда себя так не чувствовала» – всё тело покрывали мурашки. От пят до макушки пробирала самая приятная в мире дрожь, сравнимая с ощущениями самого изысканного массажа или лёгкого электрического заряда.

«Бац!» – и ты выходишь из воды новым человеком, свободно дышащим и счастливым.

В последние дни, сразу после инцидента с раскиданными по школе листовками, тело Каролины часто ощущало себя как ящик кирпичей. Плечо – кирпич, шея – кирпич, шевелить ими как поднимать тяжкий груз. Жить вообще – неподъёмный труд. Эти многочисленные блоки начали сходить на «нет», она это чувствовала, перевернувшись на спину и глядя в ночное небо. Как сияющие звёзды пробивают лёгкий вздымающийся в воздух пар, как мимо пролетает самолёт, как густые тяжёлые облака нехотя раскрывают луну, превращающую своим сиянием лёгкий пар в массивную вату.

Прикосновения парня стали неземными. Он сжал её ладонь, а показалось, будто чувство принадлежало чужому телу. Оно было далёким, незнакомым. Словно плавающая на поверхности воды фигура пустой сосуд, а сейчас она часть всего, что находится над ней: она в самолёте, совершающим ночной рейс. Она ворона, пролетающая мимо и с интересом заглядывающая на купающуюся парочку.

Она звезда – сияющая и бесконечно непостижимая. Её не достигнут ни угрозы родителей, ни насмешки посредственных одноклассников. Она будет продолжать сиять, будет спутником планеты заставляющей её зажигаться.

– О чём задумалась? – шепнул Валентин. Голос доносился под воду и становился таким же далёким, как и прикосновения.

– Да так – белоснежная улыбка растянулась во всё лицо – О том, насколько ненужны сейчас мысли.

Она облокотилась на холодный бортик, аккуратно уложив щеку на мраморную поверхность.

«Сейчас она олицетворяет нежность вообще – задумался Валентин – Нежность в привычном понимании этого слова. Щека, упиравшаяся в костяшки пальцев как мягкая подушка в твёрдую кровать, мягкий аккуратный взгляд и пухлые губы. Как такая как она, смогла появиться в этом мире? Чистая как белый лист. Я не силён в сравнениях, но она именно чистая. А все остальные выходки – сучковатое поведение в школе, громкие грубые реплики – всего лишь маски – она с интересом осматривала его лицо, переводя глаза от лба к носу. В них появлялся то огонь, то тоска – Нет, за чистотой хранится что-то более чем глубокое. Она непростая девушка. Её разум бездонней чем Мариинская впадина»