Руслан Передельский - Чугунные облака

– Хипстеры – ответил Макс, на что мой брат многозначительно цокнул – Я был в Израиле на дядином самите в Тель-Авиве этой зимой.

– О да – перебил его Андрей – Мы все помним ту «смешную» историю, как ты опозорился у стены Плача.

– Вы что-то знаете – сказал я, смотря на растерявшихся друзей.

Все нервно начали смотреть друг на друга. За столиком повисло молчание. Вопросом я поставил ребят в тупик.

Под давлением зависшего над столом молчания Андрей раскололся:

– Ладно – он случайно ударил коленями по столу, чуть не перелив шаткую бутылку со смузи во второй раз – Рано или поздно ты это узнаешь, и лучше услышать эту историю от нас, чем от кого-либо другого.

– Тихо! – оживился Макс, резко ударив моего двоюродного брата локтем в ребро – Не смей! – шёпотом произнёс он, боясь что составлявшую для него ценность историю вывалят на голову непроверенного новенького. Волнение не без оснований. Я ведь мог оказаться знатным треплом. Вот дослушаю и побегу по коридору громко выкрикивая секреты интересовавших всех деток богачей.

– Он всё-таки мой брат, у нас с детства не было секретов – возразил Андрей, положив руку на место удара.

– Ты прав, мы должны рассказать – поддержала его Каролина – Мы совершили ужасный поступок, за который должны рассчитаться – она скромно опустила глаза, размер которых подчёркивали длинные тёмные ресницы.

– Монашка-Кэр снова в деле – проворчала Алина, став на сторону Макса.

– Так вот, слушай: жирного зовут Давид. Их, наверное, всех называют Давидами – нагло ухмыльнулся он, придвинулся ко мне и оглянулся по сторонам, думая что нас кто-то может подслушать. Он заговорил еле слышным шепотом; с большим трудом его можно было разобрать лишь за нашим столом – Ещё с младших классов он обожал ярой любовью психа Каролину и всячески доставал её. По иронии, бабла на нормальные подарки у него не было и он притаскивал ей сделанные вручную сердца, на которых клей даже не успел обсыхать.

– Эти конченные валентинки всегда прилипали к моим ладоням – добавила Кэр – Ещё был завядший букет одуванчиков. Ты прикинь, подарить мне на глазах у класса сорняки? Похоже на начало фильма об преследователе…

– «Мой кровавый Валентин» – помогла Алина.

– Может быть и он.

Я покачал головой, пытаясь сделать вид будто я шокирован.

(Нет, на самом-то деле мне глубоко плевать).

– Ещё были авторские любовные стихи. Вот это был вообще полнейший пипец. У евреев, скорее всего, наглухо отсутсвует чувство рифмы – закончив, Каролина позволила Андрею рассказывать дальше, стуча длинным маникюром по столу. Может быть, она нервничала.

Кажется, меня начинает тошнить от «срывающих бошку» шуток про евреев. И кто решил, что подшучивать над национальностью – круто?

– Так вот: накануне дня рождения Макса в этом году мы решили подшутить над Давидом и пригласить его на вечеринку в качестве кавалера Каролины. Макс с Каролиной сделали вид типа поссорились. Получилось не очень правдоподобно, но жирдяй клюнул.

– Поедатель хумуса и комбинат по уничтожению всего кошерного чуть не сдох от такой новости – дополнил Макс ехидно смеясь. Он думал что шутит максимально остроумно. Я мысленно закатил глаза, проклиная антисемитизм в любых его проявлениях.

И кто говорил что он умер в современном мире? В школах он живет и здравствует, особенно когда на горизонте появляется ортодоксальный жирдяй.

– Точно, короче говоря, в нашем плане было подмешать в его стакан апельсинного сока кое-что, от чего сносит крышу похлеще чем от метанфитамина. Я забыл название вещества – Андрей задумался – Что-то на «Г»…

– Мне кажется, на «Д» – влезла Алина

– Не суть. Мы купили это у местных наркоторговцев. Ну знаешь, те которые проталкивают наркоту на каждом баскетбольном матче.

– Ребята на колледж зарабатывают – вставил Макс.

– План пошёл как надо: Давид залпом выпил стакан сока, хрюкнул от удовольствия и его начало полностью распирать. Это было невероятно ржачное зрелище, заставившее каждого достать мобильный и немедленно начать снимать: сначала он снял свою потную футболку и кинулся танцевать на кухонном столе дома Макса, после чего грохнулся со звуком упавшего с неба рояля.

– Моя горничная после этого сутки стол отмывала от его свинячьей вони – обиженно добавил Макс.

– Весь дом ржал с него – улыбаясь вспоминала тот день Алина – А у Макса большой дом, поверь.

– Ага, точно. Видео максимум спустя минуты три запостили на ютуб.

– Он мигом стал мемом и звездой интернета. Его даже на каком-то вечернем шоу для старпёров обсуждали – добавила Каролина.

– Конечно, а как жирному еврею танцующему на столе не стать мемом? Он создан для этого – откашлявшись, Андрей продолжил – Но дальше, все начало выходить из под контроля. Давид блевал без остановки в туалете пол часа. Точнее, он не добежал. Осталось пару метров до заветного толчка.

– Моя горничная неделю не могла отмыть гостевой туалет от его мерзкой блевотни.

– Во-во. А потом он упал на пол и стал кричать что ничего не видит. Орал как резаная израильская свинья.

– Разве в Израиле есть свиньи? – хлопая глазами спросила Кэр.

– Они везде есть, дурочка – ответила Алина.

– Мы не придали этому особого значения, он вёл себя как типичный чувак под кайфом, поверь мне – он с надеждой заглянул мне в глаза – Отвезя его домой, мы решили что знаешь типа, еврей сценку решил разыграть и всех напугать до усрачки.

– Мы такие типа: «Ага, ты не тех разыгрывать решил» – дополняла Алина достав новую розовую пластинку жвачки.

– Той ночью мы опозорили его перед миллионом зрителей и даже не пожалели о содеянном.

– Этот назойливый жидёнок должен был получить своё – дополнил Макс.

– Было весело – заметила Алина.

– Но на следующее утро каждый из нас проснулся от звука уведомлений: мы узнали, что у Давида аллергия от того странного препарата. От такого он, что-то вроде, слепнет на долгое время. Короче говоря он не появлялся в школе пол месяца, а его маман собрав всю еврейскую общину начала собственную охоту на обидчиков сына. Конечно же, о том что это сделали мы никто не узнал. Кроме тебя, разумеется. Может быть жидёнок начал догадываться, но он чересчур глуп для этого. Согласись, на вечеринке любой мог подмешать легко растворимый белый порошок в сок. В темноте жертва проглотит всё.

– Мы стали замечтать, после того как он месяц проболел, синяки на его теле – грустно вспомнила Каролина, в очередной раз опустив глаза вниз всем видом показывая насколько ей жаль. Вполне возможно, что из всех она была единственной сожалевшей о содеянном. Все остальные с каменными лицами слушали историю, порой хихикая над жирным мальчиком-мемом.