Руслан Передельский - Чугунные облака

На нижнем этаже находился«лаунж» с бильярдом, кинотеатром на десять мест, стилизованным под культовое красное кафе из Твин-Пикса и караоке.

Во дворе, где так же везде где не попадя стояли скульптуры, по всему периметру как части рассыпанного бриллиантового колье разливались бассейны: от больших к маленьким и от тёплых до ледяных. Автономно стояло здание бани с панорамными окнами и ещё одним бассейном на крыше. Конюшни, за стенами которых жили лучшие арабские скакуны. Короче, на каждом шагу территории, по которой хозяева передвигались или на сигвеях или на гольфкарах, находились тысячи отпадных штук. Даже тихое старпёрское озеро с утками. И всё это для, представьте себе, трёх человек! В распоряжении у семьи целый штат домашнего персонала, каждый из которых чувствовал себя как на страже у королевы. Спали они в комнатах прислуги, напоминающих бюджетные гостиничные номера «Рэдисона», вставали в четыре утра и приступали к работе: начинали делать завтрак и выстригали лужайки с сантиметровой точностью.

В первые дни после переезда Андрей поведал, что когда оставался тут один чувствовал себя странно. Как-будто его оставили одного посреди огромного дворца населённого приведениями. Высокие потолки, тысячи взглядов деревянных и каменных людей, животных и ангелов. Недавно построенный дом казался старейшим поместьем из классических ужасов.

Но это неприятное ощущение прошло, стоило только привести в дом первого гостя. И он понял, что страх заключался в одиночестве. Поэтому сейчас поместье семьи Андрея главное место для молодежных вечеринок города. Они тут регулярно: стоит только Надин и Арсению выехать из города.

Все в моей школе мечтали быть приглашёнными к нему в дом. Для обычных горожан он как кусок невероятной роскоши, скрытый за высокими деревянные заборами. И каждый, кто переходил за их границы испытывал шок: фонтаны, зелёные сады, бассейны, конюшня. Огромный кусок цельного толстого золота посреди лужи тёмной грязи: таким представлялось поместье семьи моего двоюродного брата для всех жителей города.

Сумка из кожи крокодила весила не больше весеннего тюльпана, ведь в ней находились лишь Айфон и мятная жвачка. Многие в школе любили замечать, что ради сумки Андрея где-то в отдалённой провинции Тайланда погиб крокодил. Ох уж эта чёртова «эко-мода».

Что уж точно – крокодил погиб не зря. Сумка охринительная

Белые кеды от “Vetements” шагали по деревянному паркету к высокой парадной двери. Андрей остановился у высокого зеркала с позолоченной рамой и прошептал. Недостаточно тихо, чтобы другие не услышали:

– Чёрт, ты как всегда прекрасен! – подправил воротник белоснежной рубашки и подмигнул самому себе.

Он выглядел прекрасно в дневном свете, прорывающемся внутрь через громоздкое панорамное окно размером во всю стену.

Андрей бросил на себя последний быстрый взгляд и собрался пойти к выходу.

Резкий грохот. Окно разбилось, разлетевшись мелкими осколками в разные стороны.

Андрей, от неожиданности, ссутулился. Ему показалось словно по дому начали стрелять автоматными очередями.

В гостиную, с грохотом прокатившись по паркету и остановившись у кожаного дивана, влетел крупный камень. К нему скотчем примотан конверт винтажного, искусственно состаренного желтоватого цвета.

Завизжала громкая сирена, способная оглушить пронзительным визгом даже глухого.

Андрей медленно подходил к камню как к опасной взрывчатке. Присел на корточки и протянул руку к липкому скотчу.

Первым делом в глаза бросалась яркая и вычурная, как узоры на гербе, висевшем над камином, латинская буква “V”. Алая печать в форме буквы прикрывала бумагу конверта.

Он схватил камень, пытавшись оторвать липкий скотч.

Конверт оказался в его руках. Шершавый на ощупь и пахнущий старинными томами. На конверте, кроме яркой печати не было ничего: ни адреса, ни марки, ни почтового индекса.

Андрей встал с корточек, оставив камень лежать на паркете. Сквозь разбитое окно внутрь проник холодный сквозняк.

Письмо напечатано. Отправитель мастерски сохранил анонимность.

«Что общего между популярнейшим красавчиком и диким шакалом, налетающим на жертву и терзающим её своими когтистыми лапами?

Время вышло. Пришел час заплатить за все грехи.

Что ты мастерски скрыл от общества знаю лишь я. Скоро узнают все.

Не прощаюсь,

Твоя Леди V”

Прочитав до последней точки Андрей смял письмо в дрожащих руках. Перед глазами всё ещё стоял пугающий текст.

Что она могла знать? Что ещё за Леди V? Кто ею мог быть?

Ему вспомнились многочисленные сообщения от пустынных фэйков, созданных лишь для того, чтобы написать ему гадость:

«Мерзкий мудак»

«Когда же ты сдохнешь?!»

«Ты не достоин жизни»

Нет, обычный завистливый прыщавый закомплексованный подросток не стал бы кидать булыжник в окно охраняемого особняка. Это огромный риск. Тот, кто это сделал был настроен решительно и это пугало.

Он положил свёрток в карман узких штанов и осмотрелся по сторонам, боясь что кто-то заметит странное письмо.

Послышались шаги, доносящиеся от лестницы. Закрывая уши, пытаясь спастись от мерзкой сигнализации, к разбитому окну прибежала мама – Надин. Шикарная блондинка, совершенно не выглядящая на 39 прописанные в паспорте. Стоило выйти ей в гламурный бар, доверху забитый молодыми и тощими двадцатилетними стервами, как она забирала на себя всё внимание. Яркие, густые локоны струящиеся по спине. Прокачанная фигура натренированная каждодневными занятиями в личном спортзале; хозяйка не привыкла скрывать её и надевала откровеннейшие платья. Всё это, как вишенка на вкуснейшем малиновом молочном коктейле завершала пышная силиконовая грудь. Не рассказать вам про неё нельзя, хоть и обсуждать сиськи своей тёти это, скорее всего, не очень круто (они правда сильно торчали).

Кожу перетягивали многочисленные инъекции. Казалось, она всегда всем довольна. Лицо гладкое как у младенца.

– Вот с-у-у-учка – с ненавистью шептали двадцатилетки, видя как всем вниманием мужского пола завладевает женщина старшая их на пару десятков лет.

Но Надин непоколебима. Всем амбициозным банкирам с дачами на Кейп-Коде и виллами у дома Гетсби, всем айтишникам рубящим сотни тысяч долларов каждый день на работе в «Майкрософт», всем нахалам, успевшим закупиться биткоинами в две тысячи девятом – строгое нет. Все её старания исключительно для мужа, ждавшего её дома. И какие бы молодые, богатые и красивые не теряли в её красоте своё сердце, она знала, что навсегда будет принадлежать лишь ему.

Мастерство обаятельно стрелять глазками, метко попадая во внутрь мужского желания выработалось лишь с годами. Если бы вы взглянули на старую пыльную фотографию из богом забытого студенческого альбома, хранящегося за прочным замком и открывшегося лишь один раз для моей мамы, наверняка бы не распознали точёную красоту в простой студентке, заплетавшей сзади густой конский хвост и искренними глазами смотревшей в камеру.