Руслан Передельский - Чугунные облака

«ПОТРЯСИ! ПОТРЯСИ» – Тейлор продолжала петь. Сквозь её голос донёсся приглушённый щелчок.

Замок… Будто кто-то замкнул замок…

«Ты сходишь сума, подруга. Замок? Ха-ха!»

«Может я и правда схожу сума. Пора вылазить и дать понять самой себе что снаружи никого нет! Это глюк! Это всё мой страх! Я одна в этом грёбанном крысятнике, а если и кто-то тут присутствует кроме меня, так это та недомытая сука!»

Уперевшись костлявыми локтями в крышку, девушка приложила все силы чтоб отворить её. Ничего не вышло. Она наглухо стояла на месте и не хотела открываться, будто была выточена из холодной тяжеловесной глыбы.

Из рта вырвался тонкий горловой звук. Писком назвать это никак нельзя было. Звук паники в чистом виде. Звук человека, отчаянно непонимающего происходящего с ним. Звук человека, осознающим, что лампы над ним накаляются всё больше и больше.

– Ай !– вскрикнула Али, убрав локти от горячих ламп. Попытки освободиться безуспешны. На руках появились красные пятна от ожога.

В кабинке становилось всё жарче и жарче. Крышка недвижимо стояла на своём месте, делая главную красотку города заложницей своего же фетиша. Она била руками, помогая ногами открыть гребанную кабинку. Ничего, лишь новые красные ожоги на конечностях.

«Нет! Не сдавайся!» – на руках проступили жилы, но она не замечала. Алине казалось, что руки вот-вот разломаются на две части, как ветки качающейся на ветру берёзы.

Тело пылало. Каждая капелька пота, стекавшая по коже, стала болезненной. Они давили на болезненные места, теснясь на ожогах.

Руки, находившиеся над головой девушки начали медленно покрываться мерзкими пухлыми волдырями, раздувавшимися как пузырь бабльгама со вкусом клубники. Вскрикнув, Алина опустила руки глазами бегая по медленно сгорающему телу. Всё оно покрывалась подобными буграми, похожими на гигантские гнойные прыщи.

Алина вскрикнула, продолжив попытки выбраться. Голос не мог связать отчётливую мольбу о помощи. Издавался лишь заглушаемый толстой крышкой и работающим генератором писк.

Пальцами Али провела по мокрым от пота щекам, ощущая омерзительные волдыри под пальцами. Она была омерзительна сама себе. Она не могла выйти. Она была пленницей роковой кабинки. Она становилась уродом на своих глазах.

Она жарилась заживо.

«Привет» – и почему одно сухое «привет», отправленное мною Еве в инстаграмме заставляет так нервничать?

Ёрзая на кровати, я с замиранием сердца ожидал ответа. Что она могла написать?

Что она испытывала после нашего поцелуя? Испытала хотя бы пятьдесят процентов удовольствия, испытанного мной?

Хм, можно ли мерить удовольствие в процентах? Почему бы и нет.

Я до сих пор помню тот поцелуй, с той девочкой, кажущейся мне созданной будто специально для меня. Словно Бог специально вылепил её из глины, использовав моё собственное ребро. Создавая её необычный причудливый характер он использовал те же ингредиенты что и у меня. Как ещё объяснить то, что в неё я влюбился за секунды, сев рядом за парту и заглянув в прозрачные глаза?

Её книга лежала на письменном столе. Всё напоминало о ней, только не она сама. Она напрочь не хотела заходить в сеть, и это настораживало. Мне хотелось, чтобы именно это настораживало меня, а не ужасные бесчеловечные убийства. Я хотел думать о ней, а не о окровавленном трупе.

Принимая ванну, я то и дело посматривал на экран телефона, продолжавший быть удручающе тёмным.

«Твой богатенький брат не смеет считать себя богатеньким братом, если в качестве утешительного подарка не привезёт с собой жопастую шлюху» – вскочив из горячей воды, на радостях я чуть не поскользнулся, с досадой обнаружив что написать мне решился лишь Алексей.

«И что они будут есть у тебя в гостях? Ты об этом подумал? Ты вылетишь раз и навсегда из компании мажоров, преподнеся «читоз» в побитой тарелке»

«И вовсе нет. Андрей без ума от кислого «скитлз»»

«Я уверен что это миф»

Обернувшись и уткнувшись носом в окно, выходившее на залитый оранжевым закатом двор, я стыдливо прикрыл достоинство и опустился в ванную, поджав колени к груди. Странное ощущение. Вроде никого и нет, а иногда кажется что на твоё окно смотрит незнакомец, притаившийся у начала леса.

Я был один дома. Родители ушли в гости к новым соседям, державшим сразу четыре одинаковых мопса у себя дома. На мой вопрос «зачем?», они ответили что «из четырёх мопсов впоследствии получается пятнадцать, а из пятнадцати по двадцать долларов за щенка». Милая женщина, носившая строгое серое пальто. Говорят муж у неё работает в полицейском участке. В таком случае, он должен был увидеть несчастного мальчика неловко свалившегося с сосны.

Мама сказала, что непременно узнает если я куда-то выйду. «У меня везде есть глаза» – кинула она ступая за порог. Я настороженно хихикнул, громко закрыв входную дверь.

Пожалуй, громче чем предполагал этикет.

В принципе, я и не хотел никуда выходить, смирно ожидая гостей и ответа от Евы. Выйдя из ванны я просушил голову. Получился неаккуратный взъерошенный ёжик. Мастерству мужских укладок мне ещё обучаться и обучаться.

«ДИН-ДОН» – гости прибыли.

И как у моего двоюродного брата получается выглядеть каждый день так, будто бы он миллионер-депутат, сошедший на политические дебаты с собственного вертолёта?

Сбежав вниз по лестнице я поскользнулся на последней ступени. Пожалуй, за последние три часа одиночества мне захотелось увидеть друзей. Не медля распахнув дверь, я впустил в прихожую вечерний ветерок, носивший от дома к дому сырой запах влажной земли.

Тусклый фонарь, висевший прямо над крыльцом осветил массивный силуэт Андрея. Самодовольная ухмылка, густая тёмная чёлка и блестящие глаза. Он не менялся. На его плечах была накинута кожаная куртка, блестящая в свете лампы. В руках находился шоколадного цвета тканевый мешок с золотистой надписью «Гучи». Да уж, любви к этому брэнду ему не занимать.

Андрей распахнул рот, будто ожидая что нужные слова вот-вот сами должны вылететь из него:

– Ну что, жертва маньяка, принимай презенты – звучно хмыкнул он, протянув сумку привлекавшую моё внимание.

– Не желаю оставаться «жертвой маньяка» – ответил я, оцепенев от «презента» как от свитка золота.

– Как бы не так – обернувшись, я заметил Макса, расплывшегося в улыбке и облокотившегося локтем об стену фасада дома – Весь город уже повесил на тебя ярлык «жертвы»

Его дыхание пахло алкоголем. Я находился достаточно близко от него, чтобы чётко понять это. Переведя взгляд на Андрея я обратил внимание, что его глаза ходят из стороны в сторону как у пьяного.

Хотя почему «как»?

– Мама и папа передали это тебе, желая скорейшего выздоровления.