Альбина Нури - Другие хозяева [СИ litres]

В первые пару дней я пробовала убедить себя, что это расшалившиеся нервы. Мне уже не хотелось увидеть Петю, наваждение прошло, я осознала, что существо из зеркала никогда не было моим мужем. Оно оставило меня в покое, перестало являться, преследовать – так надо радоваться!

Я говорила себе: «Марта, помрачение твоего сознания было временным, оно отступило. Живи дальше». Но знала: ложь, все ложь. Игры с иным миром добром не кончатся. И ощущение присутствия ярко подтверждало это.

Дальше – больше. Лукавая тварь из другого мира продолжала играть со мной, все больше пугая, все сильнее мучая. Шаги – таков был следующий этап. Сидя в одной комнате, я явственно слышала: кто-то ходит за стеной или в коридоре. Иногда это звучало как тяжелое шарканье, когда человек еле передвигает ноги, не в силах оторвать их от пола, а иногда – как короткий топоток, словно шаловливый ребенок перебегает с места на место.

– Кто там? – выкрикивала я, боясь того, кто может отозваться.

Но никто не отвечал, а если я заходила в соседнюю комнату или выглядывала в коридор, то никого там не находила.

Чьи-то руки стучали в дверь, когда я была в ванной. Передвигали стулья и посуду. Мне давали понять, что не оставят в покое, и на меня накатывали приступы ужаса и отчаяния. Это ужасно: дрожь в пальцах и коленях, желудок скручивается в узел, напряжение не отступает ни на миг.

Я перестала спать (если не считать сном редкие моменты, когда сознание просто отключалось от усталости) и жалела, что выбросила таблетки, но пойти к доктору за новым рецептом не могла. Или, может, могла, но на меня накатила такая тяжелая, тупая апатия, когда кажется, что никто не поможет, что ты изолирована от всего мира. К тому же я понимала, что выгляжу ужасно, и боялась, что меня помесят в психиатрическую лечебницу.

Момент, когда я стала мечтать там оказаться, был еще впереди…

Однажды мне подумалось: может, дело в том, что я поселилась в Ведьмином доме? Меня на полном серьезе проинформировала об этом одна из жительниц поселка. Если дом и вправду был плохим, то, значит, магнитом притянул к себе нечто нечестивое, еще более дурное?

Но все же я на девяносто девять процентов уверена, что «ведьма», которая тут жила, просто пришлась не ко двору местным жителям, вот они и городили всякую чушь, и валили на нее свои проблемы. А теперь в доме творится действительно неладное, но виной тому – не мертвая «ведьма», а пока еще живая я. Глупая, доверчивая баба, что навлекла на себя беду.

Вскоре после моего последнего разговора с «Петей» случилось то, что окончательно перевернуло, опрокинуло мое прежнее представление о мире. Встав с кровати поутру после очередной бессонной ночи, я обнаружила в кресле возле себя одну из кукол. Она сидела, расправив складки нарядного синего платья. Маленькие ручки чинно сложены, розовый ротик приоткрыт, глаза… Клянусь всем, чем угодно, они были живыми!

Кукла смотрела на меня с усмешкой, и в глубине ее глаз, точно искры в догорающем костре, вспыхивали алые блики. Я тоже смотрела, не отводя взгляда, и в какой-то миг, настолько краткий, что, возможно, его и вовсе не существовало, кукла моргнула.

Мне показалось, что меня вырвет. Вам когда-нибудь было страшно до тошноты, до такой степени, что организм на физическом уровне пытается исторгнуть из себя ужас?..

Зажав рот руками, я побежала в ванную. Меня сотрясали сухие спазмы, из глаз текли слезы. Кое-как успокоившись, я, держась за стену, выползла из ванной комнаты и пошла в кухню, избегая даже смотреть в сторону спальни. И едва не потеряла сознание, увидев еще одну куклу, сидящую прямо на столе.

Этого моя бедная психика выдержать уже не могла, и я свалилась в обморок. Думаю, это был даже не просто обморок, а микроинсульт, потому что с той поры у меня трясется нижняя челюсть – не сильно, но весьма заметно. Да еще и ходить стало сложно, меня словно бы мотает из стороны в сторону. Впрочем, я не врач, а потому не уверена, что правильно оцениваю свое состояние.

Очнувшись, я увидела, что куклы на столе нет. Ящик, который я привезла из Луизианы, стоял под кроватью в спальне. Я вытащила его и открыла.

Думаю, ожидала увидеть, что ящик пуст, а его обитательницы разбрелись по моему дому: двух ведь я точно видела. Однако куклы лежали там – издевательски-неподвижные, обманчиво-мирные. Ангелочки да и только!

У меня случилась истерика: я сидела на холодном полу и хохотала. Не могла остановиться, хотя из глаз уже лились слезы. Я икала, всхлипывала, тряслась, как алкоголик с похмелья.

Когда смех прекратился, я захлопнула крышку ящика, оставив кукол в темноте. Потом притащила из сарая длинные гвозди и, как сумела, заколотила крышку. А после перетащила ящик в сарай.

Ни на минуту не подумала я, что мне почудилось, а потому не особо надеялась, что гвоздями и перепрятыванием ящика можно решить проблему. Но все же, когда на следующее утро обнаружила одну из кукол в кровати рядом с собой, это произвело на меня шоковое впечатление. Страх – не точное, слабое слово, никак не способное описать то, что я почувствовала. На меня просто обрушилось небо…

Ладно, постараюсь опустить эмоции и придерживаться фактов.

А факт в том, что, вскочив с кровати, я заорала от невыносимой боли. На полу, вдоль кровати, лежала длинная доска с гвоздями – теми самыми, которыми я накануне заколачивала ящик, чтобы не дать куклам выбраться наружу.

Только они все равно выбрались и отомстили мне. Я со всего маха наступила сразу на два гвоздя, и они вошли глубоко в правую ступню. Мне еще повезло (если в моем случае уместно говорить хоть о каком-то везении), что боль была такой жаркой и острой, что я повалилась обратно в кровать и не успела поранить еще и левую ногу.

Подвывая и плача от боли, кое-как доковыляла до ванной, где держала аптечку. Все кругом было залито кровью, она никак не желала останавливаться. С трудом обработав свои раны, я наложила повязку, пошла в гостиную и села в кресло.

Сколько просидела, понятия не имею. В голове не было ни одной мысли, в виски стучалась и билась одна лишь фраза: «Я скоро умру». В том, что куклы сживут меня со свету, сомневаться не приходилось, помощи ждать неоткуда.

Кто поверит поехавшей умом старухе, в которую я превратилась за считанные дни?

Мужа нет, родных и друзей, кому я могла бы доверять, – тоже. Правда, есть один молодой человек – Илья, журналист. Хороший парень, умный, решительный, но при этом порядочный – редкое сочетание. Не так давно мы случайно встретились, и я, под влиянием момента, наговорила ему всякого. Он, наверное, и не понял, о чем я, и хорошо, что не понял – целее будет.