Мирей Кальмель - Проклятая комната

Какое-то время он лежал, устремив глаза в окно. Этим утром небо было еще чистым, но вокруг горы уже медленно сгущался непроницаемый туман. Завтра или послезавтра начнется снегопад. Пора возвращаться к своим тигелям. Если уж дьявол подсунул ему это золото, то лишь для того, чтобы доказать, что он приближается к цели. Франсуа был полон решимости вновь начать опыты, взяв за основу записи, пощаженные огнем. Наверняка где-то здесь он сбился с правильного пути. Решительно отбросив одеяло, он приподнялся, чтобы сесть. Но едва ноги коснулись пола, как сильно закружилась голова, задрожали колени, затем затряслось все тело. Появилось ощущение, будто ему в живот вонзили кинжал, и сразу же его начало рвать — болезненно и безостановочно.

Изабо несколько раз повернулась перед зеркалом, которое напомнило ей, как она когда-то была красива. Бертилла, стоявшая рядом, хлопала в ладоши, словно девочка, но Изабо не обращала на нее внимание, так как великодушная и непосредственная карлица не упускала случая лишний раз поаплодировать.

— Вы прекрасны, дама Изабель, — одобрила портниха, опускаясь на колени у ее ног, чтобы подрубить край юбки. — Право, прекрасны!

И в самом деле, она была такой, несмотря на скромный туалет. Бертилла сперва отвела ее к цирюльнику, чтобы тот привел в порядок неухоженные волосы, которые с годами потеряли блеск и стали ломкими. Его мази сотворили чудо, а шелковые нитки с жемчужинками, удерживающие полушиньон, из которого спускалась длинная коса, облагораживали ее слегка подкрашенное лицо. Изабо увидела себя такой, какой была пятнадцать лет назад — будто стерлись из ее жизни все следы насилия и невзгод. На миг рядом с ее отражением в зеркале возникло лицо Бенуа. Сразу защемило сердце. Она знала, что он любил бы ее и такой, какая она сейчас, но она уже переворачивала страницу. Прошлое осталось в прошлом.

Из Монгерля не было никаких новостей. Она отвергала мысль о том, что ей будет не хватать Лоралины, не укладывалось в голове, что Лоралина — ее дочь. Овернь была далеко. Там, вероятно, очень холодно и все занесено снегом, как и здесь, в Париже. Ни за что на свете она не вернулась бы туда. Что бы ни случилось, она — Изабель. Изабель де Сен-Шамон. Ее прабабка была родом из Сен-Шамона.

К вечеру следующего дня ее представили даме Рюдегонде в лавочке-мастерской под вывеской «Королевская нить» на улице Линжери. Рюдегонда оказалась полненькой жизнерадостной особой с сердечной улыбкой, искрящейся на приветливом лице — в этой женщине чувствовалась душевная теплота. Отец Буссар тем не менее заверил Изабо, что под этой внешностью скрывалась непреклонная целеустремленность. Всего за три года, будучи любовницей благородного и уважаемого мессира де Ла Палиса, она приобрела дом и открыла мастерскую, где изготавливалась самая изысканная одежда для знатных дворян королевства. Вместе с состоянием росла и ее известность, однако бравый Ла Палис уже устал. Назначенный молодым Франциском I новым маршалом Франции в январе этого же года, он вернулся к своим мимолетным увлечениям. Рюдегонда не была на него в обиде, наоборот, оставалась бесконечно признательной ему за привилегированное положение, которым пользовалась отныне. Они остались добрыми друзьями и он даже присылал ей своих любовниц, чтобы те заказывали у нее наряды.

Рюдегонду очаровала новая работница, и она принялась выкладывать ей последние дворцовые новости, дабы та могла удачнее отвечать на вопросы, которые непременно начнут задавать ей придворные щеголи и щеголихи. А сам король Франции водворился в Павии, в Италии, где познакомился с замечательным художником Леонардо да Винчи, который не раздумывая согласился поступить к нему на службу. Там же он принял многих послов, включая легатов папы, боявшегося, как бы победа при Мариньяне не дала повода Франциску I к незаконным притязаниям на Рим. Дабы предотвратить опасность, его святейшество Лев X заключил с королем Франции договор о взаимопомощи. Франциск пообещал защищать Флоренцию и оказывать поддержку Медичи, папа же со своей стороны заверил, что не будет против, если король оставит за собой Милан. Кроме того, он обещал отдать ему Парму и Пьяченцу.

В Павии к тому времени разразилась эпидемия, и в настоящее время король переезжал в Болонью, предварительно направив туда канцлера Антуана Дюпра, чтобы тот подготовил миланское герцогство к вхождению в состав французского королевства.

Изабо внимательно выслушала все это. Слишком занятая собственным существованием, она до сих пор не обращала внимания на становление Франции, да и о кончине Людовика XII узнала лишь от Альбери. Так что все эти имена как бы порхали вокруг нее, и она не могла признаться, что они ей совсем незнакомы. Она восхищалась Рюдегондой, которая была в курсе всех событий, будь то во Франции или далеко в Италии. Изабо осмелилась спросить, как ей это удается, тогда Рюдегонда провела ее в комнату за магазинчиком, заваленную рулонами переливающейся всеми цветами радуги материи, мотками золотых и серебряных ниток. Две молоденьких девушки были заняты шитьем, третья вышивала у широкого окна.

Рюдегонда познакомила Изабо с Амелиной, Бланш и Франсуазой, не забыв напомнить, что завтра же она присоединится к ним, чтобы начать учиться. Затем, пройдя через другую дверь, провела ее во двор. В глубине двора находилась каменная голубятня с двумя десятками голубей.

— А вот и мой секрет, — заявила Рюдегонда. — Я регулярно переписываюсь с мессиром Ла Палисом. Потому-то, я, без всякого сомнения, самая осведомленная в Париже, так как узнаю обо всем первой. Это одна из причин, по которой знать приходит ко мне. Так что о действиях короля и намечающейся моде они узнают раньше других. Действительно, итальянское влияние скоро почувствуется во всей стране. И я хочу быть первой, да, первой, которая предложит королю по его возвращении то, что он намеревается ввести завтра.

Рюдегонда, горделиво засмеявшись, взяла Изабо за руку и повела дальше. В одном из углов мастерской на тщательно отполированном столе лежали рулоны муаровой ткани с переплетениями золотых нитей.

— Они прибыли вчера. Король с вожделением смотрел на них, и мои осведомители поспешили оформить сделку для меня, как мы договаривались. Поэтому-то вы и нужны мне, Изабель. Отец Буссар не рассказывал вашу историю, но убедил меня, что вы полны желания встать на ноги и снова занять достойное положение. Не знаю уж, что заставило вас потерять его, знаю только, что мы, женщины, всегда были игрушкой для мужчин. Я ни о чем не буду вас расспрашивать и не жду от вас откровений. Через несколько месяцев, несколько лет, может быть, я превращу этот дом в место паломничества всех модниц и модников королевства. Поэтому уже сейчас мне необходимо опереться на человека, которому я могу доверять. Мне говорили о вас много хорошего и, честное слово, мне по нраву ваша невинность, — добавила она и понимающе подмигнула.