Beatrice Boije - Respice finem

Все так же крепко обнимая его, она кивнула. Беатрис смотрела на этот праздник перед собой и чувствовала, как огромные крылья распускаются за ее спиной. Как желание полета переполняет ее, неся вперед. Она понимала, к чему клонит ее отец. Он до последнего пытался заставить ее свернуть со скользкого пути, на который она начала вступать, чем дольше они жили вместе. Этот праздник жизни не мог не пробуждать в ней радости и предчувствия исполнения желаний, однако… она, как черное рисовое зерно в мешке манной крупы… никогда не сможет до конца стать его частью. И он не мог этого не знать.

– Что они делают? – вздернула бровь Беатрис, глядя, как наставницы, а затем и их ученицы, переняв у своих старейшин кривой кинжал с рукоятью из рога оленя, одна за другой вспарывают свои ладони, сцеживая капли в кубок с вином.

– Когда в кругу прибывает, кровь плодов земли соединяется с кровью ее хранительниц. – пояснил Виктор, ободряюще встряхнув ее за плечи, – Теперь ты будешь одной из них, и праздник скоро завершится.

Взяв за руку, он ввел ее в круг, где уже собрались все присутствующие, держа наготове кинжал и чашу. Ее кровь присоединилась к ним, и каждая прислонила кубок к своим губам, выплеснув остатки в звонко зашипевшее пламя.

– Ну вот и все, праздник подходит к концу. – улыбнулся ей мужчина, когда с обрядом было покончено и старейшины вывели своих подопечных строем перед костром, замыкали который Виктор и Беатрис, – Осталось самое интересное. Как думаешь, долго вы будете собирать мой пепел по окрестной траве? – рассмеялся он, подхватив ее ладонь, целуя кровавые разводы на ее пальцах.

– Ты тоже будешь прыгать через костер? – нахмурилась девушка, тем не менее не сдержав теплой улыбки в ответ на его проникновенный жест, – Это же так опасно…

– Я ходил босыми ногами по горящей земле… Я руками держал тлеющие угли, что остались от стен нашего дома. – с тенью печали в голосе ответил он, – Я больше не позволю огню вставать на моем пути, а догмы нашего клана гласят, что огонь… как и твой внутренний Зверь – прекрасно поддается дрессировке. Пусть на это и требуется некоторое время. Так что будь смелой и не оглядывайся назад, я не отпущу твоей руки.

– Хорошо… – глубоко вздохнула девушка, обратив свой взгляд вперед, где первая троица уже готовилась к разбегу.

– Хочешь… я последую за тобой в Гамбург? – вдруг спросил у нее Виктор, едва за пределами огненной стены оказались курчавые локоны хранительниц земель Авиньона, – Ты сможешь продолжить свое обучение под моим присмотром, я буду учить фехтованию твоих детей, как когда-то учил вас с братом… Будущее еще не настало, прошлое уже позади, а в настоящем… пусть случится то, что должно.

– Я… буду счастлива. – тихо ответила ему Беатрис, закусив губу, чтобы сдержать робкую слезу, – Мне страшно уезжать отсюда одной в темноту неизвестности. Страшно, что Теодор знает, на что идет, беря меня в жены, так же, как и осознает, какую власть будет иметь над моей жизнью. Твой подарок придал мне сил и уверенности в своем будущем… даже если случится беда, мне будет к кому пойти. Я смогу постоять за себя. А если рядом будешь ты… для меня не будет ничего невозможного.

– Рад это слышать…

Костер вспыхивал радужными искрами каждый раз, когда над ним пролетали фигуры людей. Будто разгораясь все ярче, слепя переливами и оглушая своим треском. Под конец Беатрис начала сомневаться, а смогут ли они вообще перепрыгнуть его и не станет ли шутка ее отца чем-то большим, чем злой иронией и насмешкой над его проклятием.

Однако холодные пальцы крепко сжимали ее ладонь, приближался их черед пересекать черту на пути к очищающему пламени, а потому… ей ничего не оставалось, кроме как, сжав руку в ответ, поднять уверенный взгляд вперед, прежде чем, набрав полную грудь воздуха, оттолкнуться от земли, вперед… в неизвестное… На этот раз без тени страха и сомнений.

Тьма накрыла ее. Словно по хлопку свет погас вокруг, оставив ее в полном одиночестве в пустоте. Первое время не в силах сориентироваться, понять, закрыты у нее глаза или же нет, Беатрис молча стояла на месте, отдаваясь ощущению невесомости, лишь со временем, когда глаза привыкли к темноте, осознав – она все еще в лесу… на той же самой поляне. Одна. Позвав сначала Виктора, а потом и других, но без ответа. Тишина, за исключением тех голосов, что наполняли ночной лес в последние минуты перед тем, как начинает светлеть небо на востоке. Самые темные минуты перед рассветом.

– Значит это ты… новый голос наших земель, – раздался из-за ее спины гулкий мужской голос.

И трескучие ноты в нем дали девушке знать, что и вправду… теперь жизнь ее не будет прежней. Теперь с ней будут говорить, как с равной… и ей придется отвечать. Думая, прежде чем говорить, а не как она делала это обычно.

Она обернулась на голос, сперва увидев лишь встрепенувшиеся ветви шиповника, что окаймлял поляну, но затем из зарослей явилась высокая фигура молодого мужчины со светлыми волосами, тугими кудрями обрамляющими его лицо, светящимися в темноте рощи зелеными глазами, аккуратными витыми рожками на лбу и… покрытыми густым лоснящимся мехом, оканчивающимися копытами ногами. В руках он держал резную флейту, шею же украшали тонкие многоярусные малахитовые бусы. А из-под вышитой набедренной повязки сзади выглядывал небольшой, похожий на заячий, пушистый хвост.

Беатрис вздрогнула, впервые за долгое время увидев перед собой духа, тем более не самого простого. Перед ней стоял тот самый сатир, которого Яшвен половину вечера на пару с Эмиелем уговаривал сыграть на их празднике и, через силу взяв себя в руки, девушка склонила голову перед ним, рефлекторно пригибая колени в книксене.

– Каковы твои намерения? – задал он вопрос, замерев, точно статуя богини правосудия.

– На самом деле… я никогда не думала об этом. – честно ответила Беатрис, глядя ему в глаза. Один их взгляд парализовывал волю, она прекрасно знала, чем может обернуться ее невежество. – Вскоре мне предстоит покинуть эту землю, но я уверена, без меня вряд ли ваша жизнь станет хуже, чем была.

– Да… я слышал разговор старейшины с вампиром… – склонил голову на бок дух, сощурив взгляд, – Ты станешь одной из них, утратишь наше доверие, и путь к вратам наших холмов для тебя будет закрыт.

– У всего есть своя цена.

– И это так. В таком случае… мы сделаем для тебя подарок. В знак приветствия и прощания, – пожал плечами сатир, мягко ступая по сочной траве прошествовав мимо девушки в сторону тропы, ведущей к поместью.

Едва он подошел ближе, Беатрис задрала голову, осознав, что на самом деле его рост был чуть более двух метров в высоту.

– В благодарность за то, что тебе хватает благоразумия избавить нас от своего общества и соседства с немертвыми, раз уж именно к этому все и идет.