Лидия Чайка - Мистика ночи

– Потому что так вышло, – уклончиво ответил немец. – Много будешь знать, мне придется тебя убить.

– А ничего, что я вам нужна для расследования? – сильно напрягшись от такого поворота событий, осторожно уточнила у него.

– Чего, – не мог не согласиться со мной Штрасс. Но он тут же добил: – Значит, сначала используем по назначению, а потом я тебя устраню.

– Но…

– Много задаешь вопросов и вообще говоришь, – перебил меня этот хам. – Сделай одолжение, замолкни ненадолго. А взрослый и умный дядя пока подумает над тем, что с тобой делать дальше.

Он был странным. С одной стороны вселял доверие, а с другой – казался немного несерьезным. И вроде импозантный, дорого одетый, но в то же время позволяющий себе вольности в общении. С самого начала наше с ним знакомство не задалось.

Ориентировочно через пятнадцать минут машина подкатила к зданию гостиницы Украина. Как мы смогли до нее добраться так быстро, ума не приложу. Наверное, скорость превышала отметку сто двадцать, и потому я просто-напросто не запомнила путь, которым мы передвигались до Кутузовского проспекта.

– Приехали, – кивая каким-то своим мыслям, вслух сказал сидящий рядом мужчина.

Я промолчала. Вообще, мне следует вести себя с ним поосторожнее. Мало ли дело обернется против меня из-за того, что они в своем штабе узнают какую-то очень важную информацию? Хотя, я ему и так уже все рассказала. Кроме озвученной мною истории, не вижу в собственной жизни ничего особо важного. А вот его предположение о том, что я получила какие-то там выдающиеся способности, заставило меня почувствовать себя непонятной зверушкой, которая для науки стала бы очень интересна. Только бы на опыты не пустили…

Тем временем Мартин Штрасс заглушил мотор и вышел из машины. Я невольно залюбовалась им, когда мужчина обходил автомобиль спереди, направляясь ко мне, чтобы отвести на суд к своим коллегам. Страх снова взял верх над разумом. Когда дверь открылась, мои руки снова затряслись мелкой дрожью.

– Это что? – капитан непонимающе смотрел на меня. – Ольга, я еще не довел вас до лаборатории, а вы уже в полуобморочном состоянии.

– Наверное, стресс, – прошептала, и позволила ему вытащить себя из машины. Нет, я могла бы сделать это и сама, но кое-кто очень умный не захотел ждать, пока я вылезу. И правильно, а то ведь ноги меня по-прежнему плохо слушались.

– В первую очередь отправишься в медицинское отделение, – Мартин нахмурился. – А то не нравится мне твое состояние. Там по ходу дела я расспрошу тебя, о чем надо. Дальше пройдешь полную проверку на наличие каких-либо изменений в организме. То, что у тебя головной мозг теперь работает иначе – это факт. Возможно, потребуется лечебный сон.

Я тяжело вздохнула, но ничего ему не ответила. А мужчина в это время поставил свой мерс на сигнализацию и направился со мной на руках к главному входу в гостиницу. Видимо, на моем лице что-то отразилось, потому что он, поморщившись, произнес:

– Так будет быстрее, – затем подумал немного и неизвестно к чему добавил: – Такое настроение было после ресторана, а приходится вместо дома идти сразу на работу.

– Вам так не нравится ваша профессия? – фыркнула, наблюдая, как он открывает входную дверь и заносит меня внутрь.

– С чего ты взяла? – на меня как-то недобро покосились.

– Если бы любили, то, как фанат своего дела не ныли, а в предвкушении неслись бы со своей жертвой, куда надо, – сама не поверила, что сказала это.

– После трех суток без сна даже такой ненормальный, как я возненавидит работу, – усмехнулся капитан. – Но мне нравится, что ты меня боишься.

Я прикрыла глаза и попыталась успокоиться. Неожиданно для самой себя осознала, что эта зараза помогла мне отвлечься от того ужаса, что я испытала в подземке. И это немного волновало. Потому что таким образом я рисковала очень быстро потерять бдительность и вляпаться в очередную опасную историю.

По лестнице взошли на второй этаж и немного прошли по длинному коридору. Зашли в один из номеров (для этого мужчине пришлось отпустить меня) и, не включая свет в прихожей, тихонько прикрыли за собой дверь. Потом мой конвоир нащупал какой-то рычаг на стене, и шкаф для верхней одежды стал медленно отъезжать в противоположную от входа сторону. Казалось бы, куда уж больше удивляться сегодняшним странностям… Но нет, оказалось, что вместо стены или там тайной двери за деревянной громадиной находится целый лифт. И как он уместился в стене между номерами?

– Рот закрой, из ступора выйди и следуй за мной, – предвидя мою дальнейшую реакцию, проговорил Мартин.

Пришлось безропотно подчиниться его приказу. Идти мне теперь такой странной уже некуда. Дома меня никто не ждет, да и передвигаться по столице, как привыкла, уже не смогу. По крайней мере, пока не выясню, что это за чертовщина меня настигла на Сретенке, почему именно я и что сталось с дядей Лешей. Да уж, получается, что дороги назад у меня уже нет.

– А когда мы уйдем, шкаф вернется на свое место? – задала поистине глупый вопрос я, чтобы хоть как-то начать разговор с капитаном. – А то вдруг придет кто…

– Не придет, но он отъедет, – недовольно произнес Штрасс, нажимая кнопку минус пять. – Только не удивляйся и постарайся особо не смеяться, когда мы с тобой выйдем на нужном этаже. А то отдам на растерзание нашим ученым-экспериментаторам.

– Почему? – я благоразумно пропустила мимо ушей его угрозу.

– Потому что штабом у нас руководит женщина, – процедил капитан Штрасс. – И не советую тебе расспрашивать меня на эту тему.

Да мне и так было понятно, что у них там сложные отношения. Возможно, даже посчастливится увидеть своими собственными глазами, насколько сложные. Ведь этот самоуверенный и неотразимый иностранец вынужден подчиняться русской, что, по его мнению, наверняка недопустимо в принципе. Вон, как лицо перекосилось.

Я пожала плечами и приготовилась увидеть что-то невероятное. И как раз двери разъехались в стороны, открывая по истине странную картину. С одной стороны, в интерьере чувствовалась женская рука, но с другой… Какие-то пупырчатые пластины на потолке, сосуды и колбы, наполненные светящейся жидкостью, были установлены прямо в коридоре и выполняли роль освещения. Под потолком же из стен в некоторых местах выступали наружу черные провода. Пол почему-то был застелен резиновым ковролином.

– Не смеяться, – еще раз повторил Штрасс.

– Какая жуть, – высказалась я по этому поводу.

Находящийся рядом мужчина хотел сказать что-то еще, но не успел, потому что из-за ближайшей двери к нам вышел весьма неопрятный коллега моего нового знакомого. Окинув нас двоих придирчивым взглядом, он протянул: