Ива Шторм - Чёрный Час и другие истории

Ночная прохлада отрезвляла и бодрила. Мы не спеша шагали по ночному городу, залитому дождём. Было так тихо, что мы слышали эхо от каблуков наших ботинок. Закурив ещё одну сигару, я сделал громкий вздох и продолжил свой рассказ. Журналист при этом держал свой телефон с включённым диктофоном.

– Дальше, с 20 по 26 год я только и делал, что пытался понять тайные замыслы моих кураторов и находился в постоянных разъездах- был в Алжире, Новом Орлеане, Бразилии, Боливии, США, Германии, Польше, России, Турции, Индии и даже в Японии. И всё это по делам культа, конечно же. Разумеется, я также не раз проводил обряд Часового. Я делал это настолько часто, что вскоре выучил его наизусть – влияние культа за эти шесть лет распространилось куда дальше, чем за пределы Лондона- Черный Час орудовал в очень многих странах, имел сотни, если не тысячи приверженцев. В каждой локальной конторе были свои "Селин и Виктор". И все они преследовали одну и ту же цель- возвышение любой ценой.

В какой-то момент я даже поверил, что могу быть не только их послушной игрушкой, но и стать наравне с ними. Наивный дурак. Если бы я знал с самого начала, для чего эти двое позволили нам занять такие высокие должности в культе… Но я узнал поздно. Не слишком поздно, чтобы нельзя было спастись, но… – я замолчал, сделав затяжку сигары. Перед глазами стояло то проклятое осеннее утро седьмого октября тысяча девятьсот двадцать шестого года. Помедлив, я продолжил.

– Проснувшись холодным октябрьским утром, я не увидел рядом Скай, с которой мы вместе уснули. Я искал её везде – нигде её не было. Её вещи были на месте, стало быть, уезжать она не собиралась. Да и она сказала бы, если бы нужно было куда-то отправиться. А тут просто раз- и нет! Я искал её везде – в Доме Бархата, в борделе, на улице-её и след простыл. И никто не знал или делал вид, что не знал, куда она делась… И тут мне помог мой добрый друг Брон. Он подозвал меня к себе, когда я был на кухне, и шёпотом сказал, что ночью Скай в одной ночной рубашке забрала наверх Селин. Брон сам увидел это случайно – его мучила бессонница и он часто работал по ночам.

На мой вопрос о том, куда исчезла Скай, Селин лишь рассмеялась, сказав, что она выполнила свою функцию и Чёрный Час больше в ней не нуждается. И говорила она это с таким жаром, таким огнём в глазах, что я сразу понял: моей красавицы, моей любимой Скай больше нет на свете.

Я не сказал ни слова, лишь молча пошёл спать. Но сон уже не шёл. Вот тогда, в тот роковой день, я и решился на побег. И ничто, ничто не могло меня переубедить – ни вид изуродованного тела той девчонки – Ладьи, ни уж тем более то, что могло ждать меня дальше. Всё, что я хотел – как можно скорее покинуть это место, которое в одно мгновение стало мне ненавистно- и Селин, эта подлая сука! Я едва сдерживался, чтобы не прикончить её на месте. И, думаю, она подозревала о моих желаниях. Я всеми силами старался не выдавать свою ненависть к ней, но у меня плохо получалось. Следующие три месяца я терпеливо ждал, пока подвернётся возможность сбежать и обставить этих ублюдков! – со злости сказал я, крепко сжимая кулаки. Мой собеседник поежился: то ли от страха, то ли от холода. Вскоре я продолжил.

– И вот такая возможность представилась мне в середине февраля- Селин и Виктор решили отправиться на одно из собраний в старом театре, где часто собирались лидеры культов, чтобы обменяться новостями и артефактами. Когда они покидали Бархатный дом вдвоём, то всегда запирали сосуд с годами в кабинете Виктора. По возвращении они обещали, что наша жизнь изменится. И я, черт возьми, прекрасно представлял, в какую сторону! Поэтому, едва их роскошный автомобиль покинул двор, я тут же направился наверх, в кабинет Виктора. Конечно же, он был заперт на три замка. Взламывать дверь было бы слишком шумно, да и к тому же старуха – привратница часто шныряла между этажами. Надо было что-то делать. И вновь мне помог Брон. Клянусь, он будто мысли мои прочёл! Увидев меня, без толку слонявшегося у дверей, он тихо подошёл ко мне, посмотрел в глаза и сказал:

-Если я открою эту дверь, обещай сбежать и никогда не возвращаться. Забирай все, что можешь, делай все, что хочешь, но пожалуйста, беги и не оглядывайся! Из всех нас только у тебя хватит духу нарушить все это дерьмо! Я знаю, они убьют меня за то, что я тебе помог, ну и хрен с этим! Если это стоит того, чтобы им помешать – я приму смерть! Решайся- да или нет?"– спросил он меня тогда. В его глазах пылал ужас и какая-то…мрачная решимость. Он будто бы…всё знал, понимаете? Знал, какие шаги я приму. Знал, о чем я думаю. И помогал мне. Просто так помогал. И сейчас был готов отдать жизнь ради того, чтобы я смог сбежать и устроить хаос в делах культа. Конечно же, я сказал "да". Услышав моё согласие, Брон достал из кармана пиджака какую-то банку с серым содержимым и плеснул ею на замок. Замок с мерзким серным запахом стал плавиться на глазах, разъедая и саму дверь. Когда замок расплавился, дверь открылась сама. Тогда Брон с силой втолкнул меня внутрь и сказал поторапливаться, а сам побежал вниз, заговаривать привратницу.

Я медленно вошёл в кабинет Виктора. Здесь многое изменилось с момента моего последнего визита, но особое внимание привлёк толстый красный фолиант в кожаном переплёте. Это была книга "Трактат Часового", в которой, как я понял, были описаны обряды Вознесения. Она была раскрыта на одной из страниц. Подойдя к столу, я вдруг обнаружил странную коробочку- это был маленький портсигар. Да вот только ни Виктор, ни Селин никогда не курили и не нюхали табак. Открыв коробку, я увидел… Четыре женских пальца, засыпанных солью! И принадлежали они- угадайте, кому? Моей Скай! Я сразу узнал их по шрамам на указательных пальцах! Ублюдки отрезали ей пальцы и наверняка издевались над ней перед убийством! Вне себя от ярости, я перевёл взгляд на открытую страницу. Когда я прочёл, что было необходимо для обряда, меня будто током ударило: в списке ингредиентов для Пищи Вознесения были волосы девственницы, пальцы воровки и ГЛАЗА УБИЙЦЫ. Вот тогда я и понял всё. Всю грёбанную суть! Селин явно не свои глаза собиралась отдать для ритуала! Я сразу вспомнил её первые слова той ночью, когда она вытащила меня из тюремной камеры. Первым делом, я схватил книгу и бросил её в пылающий камин. Языки пламени жадно пожирали ветхие страницы. После чего я взял сосуд с годами, что стоял на небольшой тумбочке рядом с рабочим столом, и залпом выпил добрую половину его содержимого. Это был неприятный вкус, но ради такого стоило и потерпеть. Осушив половину сосуда, я заткнул его и засунул во внутренний карман пальто – они не получат ни одного года больше! После чего я стал искать Стилет Часового – нож, убийство которым и производило сделку между убийцей и Часовым. Любой человек, убитый этим стилетом, тут же пополнял своими годами жизнь убийцы и немного отдавал самому Часовому. Найти его было нетрудно – он лежал на камине – на нём ещё даже не высохла кровь последней жертвы. Он тут же отправился во внутренний карман следом за сосудом.