Ал Коруд - Чернильные небеса

– Сколько?

– Для тебя триста.

– Ого! – зарплаты при местном социализме были схожи с теми, которые я помнил по нашим брежневским годам. Суммы в полновесных рублях, мелочь также ценится. За две копейки можно стакан сока купить или упаковку спичек.

– Да ладно, Вася! Неужели не накопил? Ты же один живешь, по кабакам не ходишь, девок не водишь, деньги тратить особо и некуда. Зато тебе скидку сделаем на патроны. Если два цинка сразу будешь брать, то отдадут по двадцать пять.

– Это же тысяча двести патронов! Куда мне столько?

– Да не скажи, друг. Или ты еще не понял, куда мы головы совать собираемся? Вроде как правильно насчет смены оружия подумал, а все ж… еще не понимаешь всю сурьезность момента, – Валера сделал хороший глоток и начал прямо ножом открывать рыбную консерву. В нашей области нынче такие точно не производят, никак из «заначки» привезена. – Знаешь, сколько патронов надо потратить, чтобы «псину» завалить? Да по «гориллам» изрядно пострелять приходится. Они же прыткие, сволочи, могут даже по стенам бегать! Эх, мать, нам бы еще тяжелый пулемет в команду, но гражданским, видите ли, низзя. Лицензии, суки, не дают, как будто мы бандиты какие!

Количество нетронутых пивных бутылок изрядно сократилось. Валерий несколько подобрел и щедро делился тонкостями своего бизнеса. Без него в Калугино было бы намного скучней. Новые власти поначалу сопротивлялись странной и опасной деятельности, но, видимо, кто-то умный посоветовал не загонять сталкеров на «черный рынок». В итоге горисполком даже начал выдавать вполне официальные лицензии. Одним из условий для получения оной являлось обязательное уведомление властей обо всех найденных сталкерами оружейных складах, хранилищ ГСМ. Право города первым выкупать обнаруженную автомобильную технику, топливо и импортный ширпотреб. Местные власти платили меньше, чем те же барыги, но зато и брали сразу много, оптом. Главный закон успешного бизнеса – умей вовремя делиться!

Самые серьезные из найденных хранилища и склады выгребались дочиста городскими службами, а сталкеры получали разумную компенсацию. Такие масштабные операции обычно прикрывались боевиками группы «Коммандос», городского спецназа. Любопытное название, но больно уж различные наименования, обозначавшие подобные подразделения привнесли с собой попаданцы из множества параллельных миров. У кого-то это была «Рать», у других «Старшая дружина», «Пластуны», «Братишки», Спецура, ОсНаз. Но, как ни странно, именно эта английская аббревиатура присутствовала неизменно во множестве миров. На ней, в конце концов, и остановились. Зачем придумывать велосипед?

Но сами сталкеры редко оставались обиженными. Даже тогда, когда на их добычу накладывали лапу официальные власти, они таки успевали хапнуть себе самое ценное, и никто его отобрать у них уже не смел. Неписаная традиция, сложившаяся с самого начала рейдов, как и взаимная помощь различных бригад друг другу при полном писеце. Правда, это не касалось собственно поиска ништяков. Тут уж каждый сам за себя! В этой закрытой касте за прошедшие годы сложились собственные правила, иерархия, конкуренция и даже неписаные законы, которые были крепче официальных.

– Валер, – мы изрядно подвыпили и пенный напиток сейчас уже больше смаковался, – а что ты тогда базарил про какие-то «копии»? Это, правда?

– Чего? – Валерины глаза сразу прояснились, а сам он пододвинулся ко мне ближе. – Блажь это, Петрович, забудь все.

– Да ладно?

– Эх, язык мой, враг мой, – Мордвин вздохнул, – Давай так – если хочешь быть в бригаде, лишнего не спрашивай.

– Понял.

Темнит чего-то Валера, по глазам вижу, что темнит, но дело его.

– Вот и хорошо. Мужик ты неплохой, я за тобой давно наблюдаю, так что доверяю. Но вообще… Ты, сколько уже здесь?

– Ну, считай – позапрошлой осенью провалился, тепло еще было, и грибы шли, значит, чуть более полутора лет.

– И как?

– Да так! Пока очухался, уж зима пришла, работать начал, потом понемногу в местный ритм втянулся. Летом все ж легче стало, климат хороший, жарко, природа всякая вокруг. Девки, опять же, появились. А вот этой зимой так чего-то уныло стало…

– И тебя, значит, тоска, зараза грызет? Чувствует-таки душа, что она не на своем месте.

Валера немного помолчал, глодая острую татарскую колбаску, затем наклонился ко мне и тихо проговорил:

– Петрович, ты знаешь, что такое Тьма и Свет?

– Ну… Это же все знают! Свет, это когда светло.

– Да не то, Петрович. Изначальный Свет. Помнишь, как в Библии? Ведь в твоем слое христианство существовало? И рече Бог: да будет свет, и бысть свет. Понимаешь в чем дело: Тьма, что Антисвет она была уже изначально до прихода Бога и появления Света. До возникновения той самой материальной Вселенной, в которой мы существуем. Если говорить полностью научным языком – до так называемого Первого Взрыва, начала всего сущего. Понимаешь, Тьма появилась раньше Бога. Потому мы и назвали её Чернильной, это же не обычная темнота в нашем понимании. В обычной темноте хоть чуточку света да присутствует. В этих чертовых пятнах как будто все замазано чем-то полностью непрозрачным. То есть это по факту нашего мира Ничто. Там не может быть ничего.

– ? – я вопросительно глянул на местного теоретика.

– Вот поэтому подходить с нашими приземленными мерками к таким глобальным понятиям смешно, просто смешно! Представляешь, а эти придурки из ЛВИПа всерьез себя считают научными исследователями ЧП. Скопище тупых идиотов!

Я покивал соглашаясь. Валеру «несло», видимо, всплыли какие-то его старые обидки. А не сам ли он хотел в свое время попасть в этот самый ЛВИП, лабораторию по изучению природы здешнего мира?

– Да мы понятия не имеем с чем в этом крякнутой копии сталкиваемся!

– А у тебя самого-то есть эти понятия? – подначил я Мордвина. Тот замер и озадаченно повернул ко мне голову, глаза серьезные, задумчивые. Ох, непрост Валера, очень непрост!

– Хм, знаешь, пока нет. Я достаточно самокритичен. Так, имеются некоторые догадки.

Я тут же подался вперед. Честно говоря, за эти несколько дней я о здешней реальности получил больше информации, чем за все прошедшие полтора года. Хотя, может, мне до сих пор просто это неинтересно было? Плыл себе по течению, как кусок гуана. Так ведь большая часть людей и живёт.

– Понимаешь, Петрович, всё имеет свое начало и конец. Если принять, что вселенная является системой изолированной, то энтропия в ней с течением времени не уменьшается. Это как бы и есть так называемый физический смысл второго закона термодинамики. Физику по школе помнишь?

Мне оставалось только задумчиво кивнуть, вспоминая те научно-популярные книжки, которые я читал уже после окончания школы. Ведь нам на школьных уроках в головы в первую очередь вбивают различные теоремы, изложенные каким-то нерусским языком законы, но никак не суть понимания физического строения Вселенной. В итоге из учебных заведений выходят люди, честно непонимающие, как же все-таки устроен на самом деле наш мир.