Оливия Чарльстон - Проклятая книга

Канцелярские ножи продавались за вторым стеллажом с конца, все они лежали в огромной картонной коробке. Синие, желтые, красные – тут были собраны практически все цвета радуги. При взгляде на синий, Алину на секунду посетило неприятное воспоминание об инциденте с автобусом и старушкой. Черный цвет вызвал у нее пугающие ассоциации с толстым кухонным шнуром. Алина понимала, что нужно было гнать эти глупые сравнения прочь, тем не менее ее выбор пал на ярко-желтый цвет. Этот цвет ассоциировался у нее с летом и напоминал о том, что после весны, несомненно, последует теплая пора. А в дополнение к этому на горизонте покажутся сложные экзамены и поступление в университет. И еще куча других проблем, которые поджидали всех выпускников гимназии… Может, она поторопилась с выбором?

Присев на корточки, Алина начала старательно отбирать ножи. Теперь уже и желтый цвет казался ей таким же унылым, как синий и черный. Серый напоминал ей обложку «Проклятой книги», а красный… красный всегда ассоциировался у девушки с кровью – она видела в этом цвете длинную дорожку из алых капелек крови. Точь-в-точь таких же, какие были изображены на серой обложке той чертовой книги. Ну вот, теперь она рассуждала прямо как помешанная!

Наконец Алина обратила внимание на нож с зеленым основанием и решительно взяла его в руки. Зеленый. Зеленый цвет всегда ее успокаивал. Ни в эту секунду, ни в следующую он не вызвал у нее никаких отвратительных ассоциаций, и Алина облегченно выдохнула. Времени до начала занятия в Клубе оставалось все меньше, и ей пора было рассчитываться за покупку.

Алина поднялась на ноги и уже приготовилась пойти на кассу, как вдруг… внезапно осознала, что обстановка вокруг нее стала другой. Она по-прежнему стояла на кафельном полу магазина и видела желтую лампу в форме шара, висящую на потолке. Но теперь вокруг нее образовалась густая сероватая пелена, чем-то напоминающая табачный дым. Загадочная пелена тянулась от начала второго стеллажа и заканчивалась только у ног девушки. Вокруг Алины был образован плотный круг, который на какое-то мгновение вызвал у нее ассоциацию с тюремной камерой. Возможно, это был вовсе не дым, ведь дыму было просто неоткуда взяться. Скорее всего, это была какая-то ткань, потому что сквозь нее Алина слабо видела очертания других стеллажей. Что бы это ни было, она испытала острое желание вырваться на волю. Делать это нужно было как можно скорее, пока паника не успела взять над ней верх.

«Этого не может быть! Пелена не могла возникнуть всего за минуту, пока ты ковырялась в ножах!» – внушал Алине здравый смысл, но она отказывалась его слушать. Эмоции уже одерживали над ней ошеломительную победу. Прямо как тогда на дороге, когда она со злости столкнула старушку под автобус.

Алина начала отчаянно размахивать руками, но ничего не происходило. Загадочная пелена оставалась на месте и все больше походила на огромный целлофановый пакет, свисающий откуда-то с потолка. А повернув голову влево, Алина обнаружила на ней какие-то мелькающие тени. Они не были похожи на тени обычных людей, а их резкие прыжки то вверх, то вниз вводили в ужас. Те словно поддразнивали ее, крича: «Ну же, давай, поймай нас, если сможешь».

И в это же время Алина чувствовала, как к ней медленно, а затем все быстрее и быстрее подступает ярость. Злиться в моменты крайнего изумления было ей совершенно несвойственно, однако кулаки, в одном из которых был зажат канцелярский нож, сжимались все крепче и крепче. Все в этом магазине, включая непонятно откуда взявшуюся пелену и причудливые бесформенные тени, выводило ее из равновесия. Ей больше не хотелось понимать, откуда это взялось и не было ли это игрой ее воображения. Ей просто хотелось выбраться из этой чертовой ловушки. В глазах девушки сверкнул злобный огонек, а с губ начали слетать негромкие ругательства. Раз эта густая пелена не собиралась рассеиваться сама и, похоже, брала свое начало откуда-то с потолка, ее нужно было просто-напросто уничтожить. Разрезать с помощью ножа.

«Пошли к черту!» – то ли про себя, то ли вслух выкрикнула Алина и выставила правую руку вперед. Затем начала выдвигать лезвие до тех пор, пока его длина не достигла максимума, а острие не вошло в нечто, напоминающее пелену. Злобно сверкнув глазами на прыгающие тени, она как следует дернула рукой. И вот уже на серой пелене показалась длинная полоса. До Алины мгновенно долетели лучи света лампы. Стало быть, она выбрала верную тактику – искромсать всю пелену на кусочки. Только так можно было высвободиться из заточения.

– Ай, мне больно! – выкрикнула какая-то тень, на что Алина только злобно улыбнулась.

«Не нужно было начинать игру с моим разумом», – мысленно ответила она и сделала очередной порез на пелене. Проблесков света становилось все больше, а Алина активно делала новые надрезы. Ею руководили ярость и страх остаться тут навсегда.

– Что ты творишь? – завопила другая тень.

В любой другой день Алина спросила бы себя, почему ей вдруг начали слышаться голоса теней. Но сейчас она была одержима только одной целью: уничтожить эту пелену. Соотношение гнева и страха составляло восемьдесят к двадцати.

Неизвестно, сколько еще попыток разодрать пелену на части предприняла бы Алина, если бы кто-то внезапно не вцепился ей в руку. Вздрогнув от неожиданности, она выронила канцелярский нож из правой руки. Тот, кто стоял сзади, довольно грубо встряхнул девушку за плечи, и это побудило ее на секунду-другую закрыть глаза.

Когда же Алина их открыла, то поняла, что по-прежнему стоит на кафельном полу книжного магазина. Вот только теперь ее не окутывает никакая пелена. Она куда-то испарилась, будто ее и вовсе здесь не было. На присутствие теней тоже не было ни единого намека, и Алина уже начинала сомневаться в своей адекватности.

Что-то здесь было не так. И едва Алина повернула голову влево, где еще пару секунд назад была ее рука, она поняла, что именно. Во взгляде девушки тут же промелькнул ужас.

– Ты совсем больная?

Этот вопрос был задан женщиной с пепельными волосами, которая стояла всего в метре от Алины. И теперь Алина могла с точностью сказать, что те голоса принадлежали вовсе не тени. Они принадлежали этой разъяренной даме, которая готова была порвать гимназистку на части. А еще на правом рукаве ее пальто было множество порезов, и из одного из них сочилась кровь.

– Я тебя спрашиваю, идиотка! Ты знаешь, сколько денег я отдала за это пальто?

– Погодите, дайте ей прийти в себя.

Только сейчас Алина повернула голову назад, чтобы разглядеть того, кто прекратил это безумство. Позади нее стояла Евгения, ее бывшая одноклассница со своенравным характером и ярая фанатка литературы. Вид у нее был грозный, но, несмотря на это, в глазах плотно засел страх. Похоже, она боялась Алину, хотя все еще держала руки на ее плечах.