Роман Б. Близнецов - Плетение своей судьбы. Том 1

– Если сделаешь ещё шаг, не сможешь вернуться в дом.

– С чего мне об этом беспокоиться?

– Но кто-то же должен развязать почтенного архивариуса.

– Ты связывала, ты и развязывай, – брякнул я, но с места не сдвинулся. Рита, наоборот, спустилась на две ступеньки с перекинутым через плечо пакетом.

Мы что, так и разойдёмся? Захотелось сказать что-то напоследок.

– У тебя друзья хоть есть?

– Это небезопасно.

– Хочешь, я буду твоим другом?

– Нет! Слушай, ты просто дурак или у тебя своих друзей нет?

– Таких нет, – пришлось признаться, уже с силой удерживая себя на месте. – Всё-таки, почему нельзя?

– Ты меня слишком плохо знаешь. Я не столь добрая и честная, как ты себе вообразил.

– Тебе меня не переубедить. Все равно я буду считать тебя своим другом. Ты можешь любое время приходить – я буду рад.

– В твоих словах и обещаниях нет смысла. Чистильщики сотрут все воспоминания обо мне.

– Но ты всё равно можешь прийти, – упрямо возразил я, ещё и пошутить решил. – Достаточно сказать «не дыши» и я сразу всё вспомню. Обещаешь?

– Дурак ты. Отсроченная смерть не делает тебя бессмертным. Даже если ты по глупости напорешься на нож, умрёшь всё равно от удушья.

С таким «оптимистическим» напутствием она и скрылась за забором. Замок автоматически щёлкнул, разделив нас окончательно.

«Отсроченная смерть»… Интересно, я один такой «везучий» или ещё есть? А зачем мне мучиться вопросами, если позади есть целый архив? Не мешкая, я вернулся в дом, только раз обернувшись. Интересно, догадывалась ли Рита, что я сам рискну покопаться в бумажках? Старик всё равно не сможет помешать. Или сможет? У меня ведь нет пса, который бы меня прикрыл.

Меня запоздало кольнула совесть. Что я, в самом деле? Может, старик и так разрешит? А если придут обещанные чистильщики и полученная информация станет бесполезной? Так какая разница, получу я её или нет? Замкнутый круг.

Я посмотрел на настенные часы. Три пятнадцать. Если к шести не буду дома, то можно уже и не возвращаться, а сразу идти в участок. Мама стопроцентно будет там.

– О чём задумался, малец?

А старик ведь ни капельки не сомневается, что я его освобожу. Вон какой снисходительный тон.

– И когда прибудут эти ваши чистильщики?

– А как только кнопочку нажму, так сразу и прибегут.

Возле входной двери и правда были две тревожные кнопки под прозрачными колпачками.

– Синяя? – уточнил я. Старик кивнул. – А красная зачем? Самоуничтожение?

– Спятил? Обычная блокировка. Развязывай давай.

– Нет!

– Что? Малец, ты не охамел? У кого ты такой наглости нахватался? Не у неё ли?

– Нет, она моя, собственная. И не наглость это, а уверенность.

Я открыл двери архива. Действительно, зачем зря трястись от страха, если итог один. За спиной, эхом вторя моим мыслям, хозяин активировал защиту. Теперь пути обратно нет: я здесь заперт. Может, Рита ошиблась, и старика кинутся искать намного раньше, значит и будет, кому освобождать. Но так или иначе, а я-то уже внутри.

Я огляделся. Всё правильно: длинные стеллажи с кучей одинаковых, стоящих стык в стык папок. Если бы Рита вытащила какую-нибудь из них и не вернула, сразу бы стало ясно, откуда она была взята. Только как искать их сейчас? Как старик вообще понимает, что и где стоит? Да тут самих стеллажей с два десятка. Нигде надписей нет. В задумчивости я остановился посередине, возле массивного стола.

Пришлось на пробу взять первую попавшуюся под руку папку. Открыть и закрыть. На листе что-то было написано на незнакомом языке. От руки. Действительно отчёт. Так, стоп, Рита же набранный текст читала, я сам видел. Может, они не все такие? Я проверил ещё несколько папок. Каждый раз новый почерк и другой язык. Очередная логическая задачка. Однозначно старик не в состоянии знать столько языков. Или в состоянии? Но Рита точно не может, а ведь ей пришлось искать без помощи. Или она заранее знала, что ищет, но тогда как это сделала? Я ведь помню, она довольно быстро вернулась.

На столе никаких папок не было, и я положил те, которые отобрал. Как и предполагал, щели после вынутых папок не пропали и настойчиво привлекали взгляд, как бы намекая: почитал – положи обратно. Сел, открыл. Листы были одиночные, но будто цеплялись друг за друга верхними углами, как намагниченные. Но обычные листы не могут магнититься. А необычные? Я провёл пальцем по верхним строкам, где часто пишут имя, и замер. Под пальцем проступил вполне читаемый текст, будто пыль стёрлась. Ух ты, удобно. Через минуту текст опять приобрёл изначальный вид. Я сглотнул, оглянулся на стеллажи. Нет, такими темпами я ничего не успею узнать. Но если предположить, что это магический архив, и если я прав… то как им пользоваться, как правильно задавать вопрос? С чего начать?

– Эм-м-м, – покосился я на стол. Да, точно. – Отчёты о… случаях… с… отсроченной смертью.

И охнул. По некоторым корешкам засветились маленькие серебристые всполохи и пропали.

Вот оно. А ну ещё раз. Что там старик говорил о свидетелях?

– Отчёты, где фигурировали случайные свидетели.

Ого, почти большая часть папок. И раскиданы неравномерно: где-то десятки, где-то всего несколько штук.

– Отчёты, в которых свидетели… погибли.

Папки замигали по-другому. Что характерно, место, в котором было больше свидетелей, на удивление могло похвастаться меньшим количеством погибших. А в других местах папки даже совпадали. Оказывается, это не сложно запомнить. Что ж, кажется, я разобрался, как тут всё работает. Но стоит ещё пару проверок сделать. Ведь они касаются меня напрямую.

– Отчёты, где свидетелям стирали память.

Замигали те же корешки. Понятно, память стирают почти всем. Тем не менее, мне показалось, что соотношение обычных погибших и тех, кому стёрли память, не совпадает.

– Отчёты, где… свидетели, которые стали работать на ЦУ… на ЦИМ.

На этот раз светимость была едва заметна и так быстро прекратилась, что если бы я смотрел не на полки, а, например, в проход между ними, то ничего не заметил бы. Но они были. И теперь все совпадало.

За дверью послышалась возня. У меня мало времени. Но я должен это знать.

– Сколько… кхм. Отчёты, в которых свидетели погибли от рук Ц… сотрудника ЦИМа.

Было страшно осознавать, что и такие были. Мало, но были. Я непроизвольно потёр шею в том месте, которое коснулось лезвие ножа. Рита ведь тоже здесь есть, или… именно о себе информацию и уничтожала? Она могла назвать мне поддельное имя, но её слова о том, что ей надоело врать… я ей верю.

– Отчёты, в которых фигурирует Маргарита Домбровская.

Ого, сколько о ней отчётов. Я пробежался по другим стеллажам, чтобы убедиться, что там она тоже фигурирует. Ничего себе биография для школьницы. Меня охватил азарт. Даже если это и не она, имя она назвала определено знаменитое.