Светлана Марковец - История о потерянных душах

– Да. Это такая защита от злых духов?

– Что?

– Ты хочешь таким образом защитить меня от Тьмы? В нем содержится что-то особенное, как и в крапиве, которую мы клали в наш амулет?

– Амулет? Что за амулет?

Но Дмитрий не отвечал. Он пристально смотрел на неё, словно именно она заговорила об этом амулете и сейчас должна все ему рассказать. Если бы не его слова, Аня выписала бы Дмитрия прямо сейчас. Она не понимала, что за игру он ведет, чего хочет добиться. Она могла поклясться, что он отделяет правду от вымысла, но к чему все эти фантазии?

– Чернослив не избавляет от злых духов, – продолжила Аня, так как игра в молчанку ей не нравилась. – Сухой чернослив повысит содержание кальция в твоем организме, что, возможно, облегчит течение судорог. Понимаешь?

– Разве я имел ввиду не тоже самое? – он приподнял одну бровь. Аня вздрогнула, но быстро отмахнулась от этой идеи.

– Нет, – ответила она. – Продолжим?

Дмитрий кивнул. Он пристально следил, как она в который раз обводит в кружочек цифру три у себя в блокноте и не смотрит на него. Аня же снова задумалась о своей затее, но сказанного не вернешь. Если она обещала ему хорошую новость, то должна ее исполнить. К тому же женщина поняла, что и сама хочет, чтобы он встречал её, как и сегодня, с радостной улыбкой на лице. Наконец, врач подняла голову и улыбнулась ему.

– Как и обещала, сегодня ты переселяешься в новую палату.

Аня выронила ручку, когда мужчина бросился к её ногам. Он благодарил её так громко, что в палату влетел главврач. От увиденного у него просто глаза полезли на лоб.

– Что здесь творится? – воскликнул он. – Аня, я знал, что ты имеешь какую-то магическую власть над своими пациентами, но чтобы они начали поклоняться тебе…

Врач не успел договорить, как они все трое засмеялись. Дмитрий поднялся и вернулся на свое место.

– Простите.

– Раз у вас все хорошо, то не буду вам мешать, – главврач подмигнул и вышел из палаты.

Аня улыбнулась.

– Дмитрий, ты должен вести себя немного сдержаннее.

– Почему? Я не умею по-другому.

В самом деле, как объяснить человеку, что нельзя показывать другим, как ты безмерно счастлив? Мы привыкли надевать маски, за которыми, порой, не можем узнать самих себя. Некоторые люди и вовсе встречают все новости с одним выражением лица. Родился ребенок? Прекрасно. Уволили с работы? Понятно. Умер кто-то из близких? Ничего, бывает и такое. Может, люди в стенах психиатрической больницы (не все, но многие) – это те оставшиеся с чистой и искренней душой, которой не может похвастаться и избалованный ребенок? Такие люди, кто не боится скрывать свою любовь, счастье и страхи? Они не похожи на нас, серых и скучных, с неизменным выражением лица – «не подходите ко мне, я так устал сегодня». Это те люди, чьи эмоции так зашкаливают, что их сразу же отправляют в эшелоны безумных. Но может ли быть такое, что, скорее всего, нас, злых и нелюдимых, нужно скрывать от их по-детски наивных душ?

– Хорошо, – ответила Аня. – Я считаю это, скорее, твоим плюсом. Просто некоторые люди весьма критично относятся к тому, когда очень сильно выражаешь свои эмоции.

– Брат часто ругал меня за это, – засмеялся он. – Наверное, он бы не похвалил меня сейчас, но мне казалось, что именно за это он меня и любил. Братишка был младше, а чувствовал себя стариком, столько нам пришлось пережить. А я…я не знаю, как мне удается оставаться таким. Наверное, это какая-то болезнь. Когда тело выросло, а душа нет. Бывает такая болезнь?

– Она называется по-разному – ребячливость, беспечность, наивность, инфантильность, но не является пороком и считается изюминкой человека.

– Вот как? Интересно.

Аня увидела, что Дмитрий заметно погрустнел после воспоминаний о брате, и попыталась его отвлечь.

– Давай я запишу, что тебе хотелось бы иметь в своей палате помимо мебели и одежды.

Дмитрий сразу приободрился, словно ребенок, которому пообещали мороженое после того, как он стукнулся коленкой.

– Разве я могу желать что-то большее? Ты и так стараешься ради меня. Я боюсь подвести тебя.

– Не волнуйся. Все хорошо. Ты просто подумай и скажи мне.

– Больше всего я хотел бы книги. Здесь есть библиотека?

– К сожалению, нет. Пациентам книги приносят их родственники и друзья.

– Как такое может быть? Обязательно постройте здесь библиотеку. Даже у Тьмы была библиотека. Если бы не она, я бы сейчас не знал так много и до сих пор оставался бы глупым.

– Хочешь сказать, что твоей темницей была библиотека?

– Нет, я пробирался туда, когда Тьма не следила за мной.

– Получается, у тьмы есть библиотека? В таком случае, как насчет спальни или гостиной?

– Нет, – он засмеялся, не понимая её сарказма. – Тьме не нужен отдых или сон, и она не принимает гостей, а вот знания ей нужны. Без знаний, самых черных и грязных, Тьма вовсе не будет такой, какая она есть.

– Хорошо. Скажи, какие книги ты бы хотел прочесть и я попробую принести тебе их.

– Ты, правда, это сделаешь для меня?

Женщина кивнула.

– В первую очередь я хотел бы снова прочесть книги про мальчишек. Том Сойер, Оливер Твист, эти ребята не просто дали нам свои имена, но и даровали надежду, что все будет хорошо.

– Так и будет.

– Надеюсь. Можно Крапивина? Он мой любимый писатель, еще Достоевского и Чехова, Гарри Поттера или Нарнию, на твое усмотрение.

Аня пыталась скрыть улыбку, записывая последние книги.

– И еще если можно сборники стихов Пастернака и Бродского.

– Конечно, я все записала и в скором времени постараюсь найти эти книги. Идем дальше. Мы назначим тебе МРТ примерно через неделю, как только ты окрепнешь и наберешься сил.

– Хорошо.

– Я хочу еще раз предупредить тебя, постарайся ужиться с другими пациентами, хотя бы на нашем этаже. Когда все хорошо себя чувствуют и ведут себя соответственно, мы спускаемся вниз подышать свежим воздухом. Ты должен понимать, что помимо нашего отделения, там отдыхают пациенты еще двух этажей. Мы регулируем время вашего отдыха, не более часа, иначе всех двор просто не сможет вместить. Во время прогулок не стоит даже и думать о побеге. Двор огорожен высоким железным забором без единого выступа. Если кто-либо все-таки делает такую попытку, его быстро ловят санитары. И если ты попал к ним в руки, то можешь не надеяться на мою помощь. Они постараются сломить твою волю и чувства, я же буду бессильна помочь. Так что решать тебе. Я понимаю, что для тебя это трудно, но постарайся контролировать свое поведение. Хорошо?

– Да, я обещаю вести себя прилично, – Дмитрий раскрыл правую ладонь и, убрав другую руку за спину, скрестил пальцы.

– Прекрасно. Ну что же, пойдем, надеюсь, перемены пойдут тебе на пользу.

Психиатр повела его по многочисленным лабиринтам коридоров.