Константин Шахматов - Последняя кукла Питера Страубе. Мрачная сказка на грани фантастики

Так размышлял старый мастер, пока трудился над туловищем. И этот процесс был не менее трудоемким, потому как внутренняя начинка была сродни сверхточному механизму часов, со всеми его шестеренками, камнями, пружинами, и даже вилками.

Как поступить, – думал он, – ведь в данном случае, моя кукла не будет в качестве украшения мирно стоять на полке, где ее не достанут проклятые дети, а будет интенсивно ими использоваться. Дети жестоки. В своих играх они с легкостью переходят ту грань, которую взрослые называют насилием. Отломать руку, или уронить куклу на пол, чтоб посмотреть, а не отвалился ли у нее фарфоровый носик, дело привычное.

Закручивая очередной винтик, гер Страубе обомлел, а потом просиял. Ему в голову пришла ошеломительная идея. Что будет, если вместо фарфора сделать куклу из…

Володя взбежал по лестнице и, очутившись рядом с знакомой дверью, замер, с трудом сдерживая дыхание. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. И то вряд ли было одышкой. Скорее – страхом от неизвестности. Там, за дверью, его могло ожидать все, что угодно. Но лучше бы, чтобы супруга была одна. В это время она обычно только готовилась идти на работу, и Данилов рассчитывал застать ее дома.

Ах, как бы хотелось, чтобы вчерашнее происшествие оказалось неправдой. Вот сейчас он снова отворит дверь ключом, и Светлана встретит его на пороге, и улыбнется ласково, и обнимет. Как раньше, как тысячу раз до этого… Но вешалка в прихожей оказалась пуста.

Не снимая кроссовок, Данилов прошел в гостиную. В ней кавардак. Впрочем, как и везде. На кухне, во второй комнате, в туалете, – повсюду в беспорядке валялись осколки его прежней никчемной жизни. Оборванные шторы; горшки с цветами, разбитые в дребезги; перевернутые стулья; разбросанные книги; сорванные со стен и растоптанные фотографии; хрустящие под ногами осколки посуды. А еще ему на глаза попалась желтая кофточка, которую он подарил Свете, когда они только встречались. Разоренное войною гнездо.

Перевернув стул, Данилов сел на него посреди комнаты, и закурил. А чего он мог ожидать? Торжественной встречи с цветами? Нет, в том мире, где он живет, чудес не бывает.

Неожиданно зазвонил телефон. Данилов кое-как отыскал его среди кучи разбитого хлама. Его грязно-белый пластмассовый корпус был еще цел, хотя сам звонок уже отдавал хрипотцою.

– Да, – сказал в трубку Данилов.

Тихо сказал, будто бы находился сейчас в чужой незнакомой квартире.

– Володя?! – раздался сквозь треск помех голос.

– Стас, – констатировал он.

– Куда ты пропал, черт побери!?

– Ближе к теме!

Данилову совсем не хотелось пересказывать Стасу все то, что произошло с ним за последние сутки.

– Дело Подольского я забираю себе… Ты понял меня?

Данилов лишь фыркнул.

– Неудивительно.

– И вообще, нам надо как-нибудь встретиться, и обсудить кое-что, касаемо фирмы. Думаю, нам надо расстаться.

– Я понял, – ответил Данилов, все так же негромко.

– Что? я не расслышал?

Опять помехи и треск.

– Хорошо!

Движением руки Данилов разбил пластмассового негодяя об стенку. Затем вскочил, и заметался по комнате, круша и распинывая по углам все, что еще осталось нетронутым.

– Мразь! Какая ты мразь! – закричал он в злобе, намереваясь покинуть квартиру.

И только тут узрел на входной двери приколотую ножом записку. На измятом тетрадном листе значилось страшное в своей простоте слово: « Р А З В О Д!!! ».

*

Данилов гнал с дальним светом по разделительной полосе. Напролом, вдавив педаль до отказа. Встречные авто шарахались в рассыпную, и жались к обочине. Фонари по бокам тротуаров мелькали с бешеной скоростью. Он смотрел на дорогу остекленевшим взглядом, и не видел ее. Пальцы, до боли в костяшках, сжимали руль. Его ослепил яркими фарами встречный КамАЗ.

– Все, – подумал Данилов, и резко затормозил.

Авто занесло, и закрутило волчком на мокрой поверхности. Он сжался в комок, ожидая удара. Странно, но в предвкушении смерти, ни одна из картинок из прошлой жизни не промелькнула перед глазами. Возможно, ему будет больно, но потом – все закончится. И пустота.

Бах!!!

Мерседес влетел правым боком между передним и задним мостом КамАЗа, и несущийся на полной скорости грузовик проехался по его средней части всеми своими колесами. Превращая элитную иномарку в стоптанный тапочек, большегруз лишь подпрыгнул на нем слегка, после чего стал прерывисто притормаживать.

– Эй, парень! – какой-то мужик тряс лежащего на асфальте Данилова, – Ты живой!?

С трудом приподняв голову, он огляделся. Толпа народа вокруг; дымящийся Мерседес, уткнувшийся мордой в сугроб; подоспевшая сию же секунду скорая. Все, как в тумане. Народ расступился, при виде средних лет санитара в белом халате. Тот ужасно походил на доброго, но уставшего от непомерной работы небесного ангела. От него даже пахло, как от покрытого пылью почтового голубя. К сожалению, крылышек у него за спиной, Данилов разглядеть не успел. Может они и были, но черт его знает…

– Как вы себя чувствуете? – спросил санитар.

Заглядывая неудавшемуся самоубийце в глаза, он двумя холодными как ледышки пальцами раскрыл его верхние и нижнее веки. Словно заглядывал Данилову в душу, намереваясь сию же секунду узнать, достоин ли мерзавец спасения?

– Хорошо, – прошептал пострадалец, – чувствую.

Нашатырка резко ударила в нос. Данилов отдернул голову. Все вокруг закружилось. Ангел в белом, тем временем, ощупал его руки и ноги.

– Легкое сотрясение, – констатировал он, – переломов не наблюдается. Поедем в больницу?

Данилов не знал, что ответить, поэтому замычал. Санитар устало вздохнул, и отстранился, дав время подумать. Он закурил сигарету, и встал, прислонившись спиною к машине.

Данилов готов был поклясться, что слышит телефонный звонок. В числе многих органов чувств, подвергшихся неожиданной амнезии, слух точно его не обманывал. Поднявшись кое-как на ноги, он дошел до машины, открыл переднюю дверцу, и полез в бардачок. Он совсем позабыл про Анин мобильник.

– Да, – прохрипел он.

– Володя! – из трубки раздался радостный девичий голос, – Сможешь подъехать?

Девушка назвала адрес на другом конце города. Точнее – пригорода, где располагался элитный поселок. Ну, конечно! А как же иначе!

– Когда?

– Прямо сейчас, если не трудно.

Конечно, он прямо сейчас к ней и помчится! На битой машине, с тяжелой как тыква головушкой…

– Да, я подъеду, – пообещал он.

За всей кутерьмой он совсем позабыл о том деле, которым она собиралась его озадачить.

На плечо Володи легла чья-то рука. Легкая, почти невесомая, словно птичье крыло. Ангел!

– Молодой человек, вы не забыли?

Он обернулся. Санитар выжидательно смотрел на Данилова.