Андрей Караичев - Гроза над скудельницей… не стихнет

– А! Скоро дойдёшь, скоро. В общих чертах: тогда тоже появился властный призрак, боюсь, как бы Ритка до него ни дотянула, или того хуже – не переплюнула! Чтобы сразу после заката, навести морок на молодой разум, да настолько натуральный, с ощущениями, запахами – недюжинная энергия требуется, мощь. Пора принимать меры – это отныне не безобидное отражение, на которое можно не обращать внимания и тады она, разозлившись, сама взорвётся.

– Идеи есть? – Поднялась Екатерина с дивана.

– Скоро солнцестояние! – Радостно воскликнул Бастраков.

– И что? – Не поняла Раскова.

– Солнцестояние! – Повторил сторож, подняв жёлтый от курения палец к потолку.

Смирнов снова рассердился от поведения старика, влез в разговор:

– Та хоть писюнолежание! Нам-то от него что, Порфирич, можно яснее мысли излагать?

Хранитель усмехнулся:

– Надо вот тебе «красное словцо» втулить! Не знаю сам: важное нечто крутится в голове, а собрать папье-маше мыслей не могу. Ладно, завтра поеду к товарищу в Водопьяновск, надеюсь, жив он… с ним посоветуюсь. Ты пока, – обратился дед к богатырю, – береги её, глаз да глаз! Неспроста же, Ритка вцепилась в нашу Катеньку, ой неспроста. Вы у меня остаётесь или домой?

– Нет, мы поехали! – Накинула на плечи зелёную олимпийку Раскова, – нас же не сожрут по дороге?

– Полчаса точно есть. – Заверил Бастраков.

– Погнали. – Потянула Екатерина друга за правую руку.

Миша, с одной стороны, уже не очень торопился уходить: на улице стемнело, он хоть и не трус, всё-таки повторной встречи с коемифлетом категорически не желал; с другой – боялся показаться перед девушкой слабаком. Плюс хотел с ней наконец остаться наедине: посидеть напротив костра или печки, поговорить, возможно, обняться. Какой-никакой, а интерес к противоположному полу ростовчанка пробуждала постепенно в здоровенном во всех смыслах мужике.

Сторож вышел на улицу – провожать гостей. С заходом солнца, без «Фроловки» заряженной солью, Бастраков на кладбище не ступал – мало ли? Тем более сегодня произошёл нехарактерный для нечисти выпад в сторону Екатерины, вдруг припасли ещё сюрпризов?

– С богом! – Пожал Порфирич руку Смирнову и слегка приобнял Катю, – не бойся, внучка – ничего не бойся. Приеду завтра-послезавтра, со всем разберёмся! А скоросшиватель мой, дочитай, оно не лишнее.

– Я с радостью.

Милое прощание Расковой с хранителем прервал заведённый двигатель мотоцикла и прокручивание Мишей ручки газа: богатырь нервничал – подгонял подругу. Ночь опустилась, и скоро нечисть будет править бал на скудельнице – следует торопиться на дачу.

Екатерина не испытывала страха или волнений, невзирая на пережитое ей меньше часа назад, сумерки, поглотившие улицу; путь через скудельницу и возможную угрозу, затаившуюся под каждым крестом. Наоборот, вечерняя прохлада, свежесть крайних дней весны, встречный ветерок от небольшой скорости «Чезета» – навеяли ностальгические позывы в солнечном сплетении. Это напоминало Кате неосязаемое, тёплое событие из подросткового возраста, а сконцентрировать идею точнее, – "какое именно?" – не выходило. Девушка сильнее прижалась к водителю, положила на его спину голову и закрыла глаз – так бы и ехала без остановки с приятелем до утра! Правда, лучше не по погосту.

К сожалению, «путешествие» не продлились и десяти минут: заехав на садовый участок, Миша заглушил двигатель и загнал «железного коня» в раскрытую хозяйкой дверь веранды.

– Ты в порядке? – поинтересовался богатырь у подруги.

– В полном! Очухалась после «прогулки верхом» окончательно.

– В дом пойдём или посидим на улице? Эмм… если тебе не страшно.

– С тобой?! – усмехнулась Екатерина, – одна вчера с Рыж… с Морковкой! Приход ведьмы пережила, а вместе и подавно!

Освещение дворика, появившееся благодаря генератору, решили не включать, дело не в экономии топлива, так увлекательнее! Когда костёр, керосиновая лампа под рукой… есть здесь, что-то особенное, сохранившееся в современных людях на уровне эволюции от предков.

Дачница приготовила неплохой ужин, они перекусили, поболтали на периферийные темы, побросали в золу картошку, в общем – соблюдали «ритуал». Ближе к полуночи, устроились на скамейке возле фронтального окна: смотрели на звёздное небо. Раскова ласкала вернувшегося кота, предварительно того накормив, а Смирнов, удивлённый собственной смелости, решил спросить открыто:

– Катюх, что всё-таки с тобой? Скажи честно… я замечаю: ты в глаза стесняешься мне посмотреть, ведёшь себя странно. Выкладывай без балды, как товарищу… ну?!

Девушка собралась с мыслями и, решила ответить прямо. Зачем врать, собственно? Михаил не тот человек, которого есть резон водить «вокруг да около».

– Да, причина есть. Поверь, сама толком не понимаю, почему… но, мне сделалось перед тобой совестно.

– Не допёр…

– Когда в Ростов вернулась с родителями, загуляла лихо, окунулась в «стародавние времена». Представляешь, почти позабыла и про дачу, и про вас с Порфиричем. Алкоголь, веселье, все дела…

– Та не переживай! – Выдохнул облегчённо богатырь, полагая, причина странностей подруги кроется здесь, – с каждым бывает. Ты вернулась, одумалась… оно главное.

– Дослушай… а то больше не дождёшься откровений.

– Выкладывай, я заткнулся.

– Ты не сильно интересуешься темой девочек, для тебя подобные вещи – «глупости», а для меня нет. Так получилось, на одной из вечеринок дома у однокурсницы познакомилась с парнем, как познакомились? Наедине толком и не общались, имя его с утра вспомнить не могла. Выпили, пошли пляски, снова выпили… заиграл медляк, мы потанцевали, он меня поцеловал… нагло так, зато нежно! Напору его я и поддалась. Что-то шепнул на ухо, из-за басов не расслышала, взял под руку и повёл на второй этаж – в спальню. Вроде не разделяла его страстного порыва, но и не сопротивлялась. Знаешь, девичья совесть шептала типа: «Ты же не сама, он настаивает и у тебя нет другого выхода!» Положил на кровать, последовали ласки. Кавалер «завёл» меня и, сделал дело… достаточно хорошо, не скрою. Через пару дней другой мальчик попался, сценарий аналогичный, потом следующий… стыдно мне перед тобой почему-то именно из-за первого, он тоже – Миша, позднее подруга имя его напомнила. Разумеется, в сравнении с тобой тёзка тот лилипут, слащавый чересчур. Единственное – взгляд! Имелось звериное в нём, способное пробуждать инстинкты. Да и в постели, хорош… уж извини, за излишнюю откровенность. Высказалась, легче стало, правда.

– Почему стыдно? – Отрешённо прошептал Смирнов, – мы не жених и невеста.

– Я и говорю: сама не знаю. Тебя ещё что-то интересует? Спрашивай, пока настроение сентиментальное.