Лин Эхо - Черные карты для белой дамы

– Господи, что ты такое говоришь? – Лена испуганно смотрела на мать.

– Правду и говорю.

– Побойся Бога говорить так о мертвом, о них только хорошее надо говорить.

– Это неужто ты, проститутка, о Боге вспомнила? Грехи, случаем, не бегаешь замаливать?

– Все! Хватит! – разозлилась Лена. – Иди коз паси, это как раз по тебе, в лесу ты ядом никого не отравишь.

– Это ты о ком? – остановилась мать в дверях.

– Иди! Ни о ком, – махнула рукой дочь, не желая больше разговаривать с ней. Мать зло зыркнула на дочь, но промолчала и вышла из дома. «Что же это такое? За что я так наказана? Кажется все против меня, весь мир против меня». Лена подошла к трюмо. «Сколько я еще смогу работать, год, два? Сейчас есть такие молоденькие девочки, глядя на которых можно и стриптиз не смотреть. Лена провела рукой по лицу, уставшая, помятая, вон и морщинки, пока еще легкие, но уже есть. «Еще год, два, а потом?» Она села возле зеркала. «Я и пожила-то совсем мало, что видела? Истеричная мать, пьянки отца, братец тоже не подарок, воровать начал лет с десяти. Мать все время его защищала: «Не Сереженька это, Ленка, та могла, сучка». Может, оттого она и уехала с первым, предложившим ей это, и неизвестно, как бы они жили, может даже и хорошо, только где ей, симпатичной, невинной глупышке было знать, кто ее будущий муж. Только позже она узнала из газет – грабитель. Тогда это казалось страшным. Ей думалось, что на ней как-то это отметилось, точно клеймо. Мать, обозвав ее последними словами, хотела вышвырнуть, но вступился отец. «Беременная она, не бери грех на душу», – строго сказал он. Как мать ни бушевала, и Сергей ни кривился, Лена осталась в доме. Вскоре после рождения Данила ей выделили комнату. Отец помог построиться. Работая водителем в совхозе, вез домой все, что плохо лежало, только благодаря нему они теперь имели отдельное жилье. Он даже пить на некоторое время бросил, только ненадолго. Лена вздохнула. «И почему милиция не вышла на ее братца? Вот уж правду говорят, дуракам везет. Но ничего, ничего. Сколько веревочка ни вьется, конец будет. Не возьмут за воровство – попадется на наркотиках. Это надо же! У человека нет будущего. Впрочем, у кого оно сегодня есть? У меня? Или у моего сына?» При воспоминании о Даниле ей стало тоскливо. Он все понимает, жалеет ее, хочет помочь, но что он может, ребенок, если она уже опустила руки и пустила все на самотек, говоря себе: «Будь что будет!»

Окончив с отличием хореографическое училище, Лена поступила работать в клуб строителей. Это, пожалуй, самый чистый и светлый промежуток в ее жизни. Преподаватель танцев! Ей нравилось, когда на урок приходили дети, смеясь и толкаясь. Она вела себя с ними очень строго. Сама подтянутая, стройная, требовала от своих воспитанников того же. Все были одеты в одинаковые темно-синие трико и белые носочки, волосы подобраны, нигде ничего не висит. Дети чувствовали порядок и старались подражать своей молодой учительнице. Ей выделили самый большой зал клуба. Две стены его покрыли зеркала в тоненьких дубовых рамках. Паркетный пол всегда сверкал, она сама его натирала. Зал имел три больших окна, на которых любили сидеть дети во время отдыха. Урок начинался со станка. Красиво поднятые головки, вытянутые носочки, они любовались своим отражением в зеркалах, а она любовалась ими. Да, она была счастлива, когда ее танцевальные пары спустя год брали призы на сценах города. Они были сильными конкурентами многих танцевальных коллективов, даже тех, что имели звания «народных». Ее девочки двигались легко, чувствовали ритм, она заставляла их заниматься музыкой, что много значило для их развития.

Раз, два, три, раз, два, три… Считала она громко – и пары скользили по паркету, точно порхали.

Глава 3

Все оборвалось сразу. Пошла черная полоса.

Умер отец, вскоре закрыли клуб. Сначала говорили на ремонт и реконструкцию, но всех работников при этом уволили. Лена оказалась на улице. Побегав по городу в поисках работы, пошла официанткой. Надо было на что-то жить, но и тут ей не повезло. Жаркой, летней ночью горел их ресторан на набережной синим пламенем. Тогда впервые Лена почувствовала, что такое безработица. В городе для нее работы не было, да, пожалуй, и во всей Украине для таких, как она, работы нет. Зачем тонущей стране культура, зачем ей красивые здоровые дети, когда она сама бьется в агонии, выбрасывая юные создания на панель или за границу в виде дешевой рабочей силы. Стране никто не нужен, только деньги, любой ценой деньги. Лене нечего было продавать, да и товар покупать не за что. И где иметь такую лошадиную силу возить товар на себе? Нет, торговля не для нее.

Работа ее нашла сама, как ни странно. Антон, хозяин ресторана, выискивал безработных, молодых, танцующих, создавал варьете.

Отступать некуда-и вот она солистка варьете. Цветы, шампанское, конфеты… Хозяин их хорошо одевал, не обижал. Вскоре его девочки стали продаваться в разные страны. Это называлось «подработать». Девочки уезжали на полгода, возвращались с деньгами, рассчитывались с работодателем – иначе за границу не выпустит, и снова танцы.

Лене не с кем было оставить Данила. Спрос на нее был велик, но мать отказалась смотреть за семилетним ребенком: «Вот еще! Буду я за твоим выблядком ходить!»-кричала она в лицо дочери, когда та рассказала ей о своих планах. Больше Лена к ней с такими предложениями не обращалась. Денег не хватало. Нужно было держать себя в хорошей форме. Антон предложил ей работать стриптиз. Ее это поначалу напугало. В городе не было еще подобных заведений, ей предстояло быть первой. Обдумав все, она решилась. Кто-нибудь знает, что творится в душе женщины, которой приходится обнажать свое тело за деньги перед пьяными, скалящимися лицами. Сколько разных взглядов она ловила на себе: презрение, похоть, стыдливость, понимание. Она по взгляду могла определить, какого мнения о ней человек. Она себя ненавидела, ненавидела свое красивое тело, выставляемое на потеху. Зато появились деньги. Плохо стало буквально после нескольких ее выступлений. Хозяина прижали, требуя отдать Лену на растерзание, а он как человек, слабый до денег, молча согласился. Партнеры менялись, она даже не пыталась узнавать их имена. Зачем? Легкий бизнес понравился хозяину, и в их ресторане появились юные путаны. Лене стало полегче, правда, и доход упал. Последние полгода она не очень-то котировалась в кругу постоянных посетителей. Юные соблазнительницы всегда были рядом, мило, по детски, улыбаясь.

Еще год, два… А потом? Лена обмакнула палец в крем-пудру и принялась закрашивать ожерелье на своей груди.

Глава 4

Ребята подбежали как раз вовремя. К пристани пришвартовался большой, белый корабль с ярко-синей трубой, с изображением золотой короны.