Алиса Чалис - Аддикт. Кризалис

Стоило принять решение, как страх исчез.

Что может быть страшнее, чем когда родная мама, недавно угощавшая пирожками, считает тебя… распутной девицей?

Катенька вбежала в комнату. Инка испуганно вскочила. Сестренка с каким-то суеверным ужасом в глазах наблюдала, как охотница вытаскивает из-под кровати рюкзак и без разбора закидывает в него одежду.

– Ты куда собралась? – тихо спросила Инна.

Мама, увидев, что дело приняло такой оборот, подуспокоилась:

– Катя… Катенька, послушай, не надо так горячиться.

– Я не горячусь, так надо, – отрезала девушка, застегивая молнию. Не хотелось больше говорить, врать, переубеждать.

Мама сама придумала прекрасную легенду, что еще требовалось?

Кровь бурлила от накала эмоций, от постоянного ощущения холодной тьмы, впитавшейся в стены родного дома. Катеньке было не до разговоров. Хотелось одного – уйти.

– Я не пущу тебя. Куда ты собралась на ночь глядя?

Действительно. Куда ей ехать?

Серебров, неожиданно осенило охотницу. Он наверняка знает, где живет Валер.

Катенька, конечно, никогда близко не общалась с Борисом, но он же охотник, коллега, свой… она должна связаться с ним.

– Мне нужно к Косте, – спокойно ответила Катенька. Она двигалась по квартире, собирая нужные вещи. Последней в карман рюкзака отправилась плохо склеенная фарфоровая сова.

– Катя, я не понимаю… что происходит?

– А что обычно бывает в таких случаях? Это любовь, – буднично ответила охотница, закидывая рюкзак на плечи.

– Какая любовь?

– Очень дурацкая, – покачала головой девушка. – Прости меня, мам. Но я уйду. Присмотрите с Инной друг за другом. За папой.

– Как… Катя?

Но охотница молчала. Надев кроссовки, она выбежала из квартиры, оставляя маму и сестру в смятении.

Но лучше так. Лучше им оставаться в неведении, чем встретиться с…

С Киреевым.

Катенька не могла даже вообразить, насколько велика опасность и была ли она? Не запечатай Валер ее память, может, было бы проще понять. Сейчас охотница могла полагаться лишь на интуицию.

А та велела ей убегать. Как можно дальше.

Остановившись в пролете между первым и вторым этажами, девушка достала сотовый.

Серебров, как и Валер, не отвечал. Просто сбрасывал звонок и не реагировал на сообщения, оставленные на голосовой почте.

Вдруг что-то случилось?

Свиридова колебалась. Она могла набрать отдел, рассказать о ревенанте, но… Валер не зря так тщательно охранял эту тайну. Должна была быть причина, очень веская, чтобы спец умалчивал историю Катеньки.

Но нехорошее предчувствие не оставляло.

Тогда охотница набрала номер Лили, просто чтобы проверить, что, пока она была в магазине, в их маленьком мирке «охотников и аддиктов» не начался конец света.

– Привет.

В трубке послышался знакомый голос, и девушка облегченно выдохнула:

– О, слава богу.

– Что-то случилось?

– Слушай, я же могу составить тебе компанию в спортзале?

– Буду рада, – судя по голосу, Лиля улыбнулась.

– Я скоро.

Что ж, так она по крайней мере недалеко от своих – в зале наверняка есть охотники помимо Цветковой.

На входе установили рамки. Черт его знает, какой от них толк. Может, ревенанты, завидев разноцветные огоньки, убегали в панике?

Так или иначе, там будет безопаснее.

Им обеим.

Мысли сводили с ума. Попытаться понять ревенанта… Проще гадать на кофейной гуще!

Катенька вызвала такси и вышла из подъезда, когда в приложении появился сигнал: «вас ожидают». По дороге от подъезда до машины Катенька не переставая озиралась – ее глаза поблескивали во тьме. Несколько метров показались вечностью. В глубине души оставался страх, что Костя не ушел, а затаился. Поджидает ее в тени деревьев, где черный след ревенанта терялся.

Прежде чем сесть в салон автомобиля, охотница просканировала таксиста.

Человек. Обычный.

Волнение немного отпустило, когда девушка устроилась на пассажирском сиденье и назвала адрес. Стоило машине отъехать, как телефон завибрировал.

Валер.

Вместо приветствия Катя услышала хриплое:

– Что случилось?

Катенька, бросив взгляд на водителя через зеркало заднего вида, тихо сказала:

– Он приезжал.

– В смысле? К тебе? Когда?

– Ушел где-то за пять минут до нашего приезда, – соврала девушка, сама не понимая почему. Наверное, потому что на самом деле от встречи с Костей ее спас незапланированный поход в магазин.

– Где ты сейчас?

– Еду в зал к Цветковой.

– Что… зал?

– Ну наш зал. Рабочий.

– Ладно, – Валер что-то неразборчиво проворчал, явно поднимаясь с кровати.

– Так, жди меня там. И ни шагу, поняла? Повтори.

– Поняла. Ни шагу.

Катя выключила телефон и повернулась к окну. Теперь, когда мандраж отпустил, мысли о маме сами лезли в голову.

Как для нее это все выглядело? Настоящее безумие.

Да еще эта фразочка про любовь.

Могла ли Катенька сказать что-то еще? Не было ли это слишком резко?

Было.

– Надеюсь, ты простишь меня…

Если бы она переехала сразу после выпуска, осталась жить с Цветковой, все было бы проще. Хотя… тогда они не общались так близко. Катенька вообще ни с кем толком не общалась.

Погрузившись в нескончаемую меланхолию, Свиридова предпочла добровольное затворничество. И, если подумать, просто плыла по течению.

Можно ли это считать расплатой?

Вот оно что такое быть взрослым. Не мудрым и всезнающим, а скорее обязанным платить за каждый опрометчивый шаг.

Никаких поблажек.

Крупные капли дождя растекались по стеклу. Начиналась гроза.

4 сентября 2017

Полночь

Москва

Зайдя в раздевалку спортивного зала, Лиля заметила двух незнакомых охотниц. Девушки как раз собирались, о чем-то болтая. Судя по разговору, обе работали в «Новом» отделе. Стоило им заметить Цветкову, как оперативницы неестественно притихли и поспешили уйти.

Может, показалось? Не могли же они узнать и… впрочем, неважно. Лучше об этом не думать.

Цветкова переодевалась в одиночестве.

Каждому охотнику выделяли личный ящик для сменной одежды. А так как за безопасностью строго следили, никто не боялся оставлять и ценности, но Лиля держала мобильный при себе. Особенно сейчас, когда к ней ехала Катенька.

Так неожиданно.

Лиля, надела на руку браслет с ключом и, поправив спортивный костюм – серый с ярко-розовыми полосами, – подошла к раковине.

Косметика оказалась хорошей… или не очень. Как минимум стойкой.

Прежде чем вышла из женской раздевалки, охотница потратила немало времени, чтобы смыть с себя остатки эпатажного образа.

На горизонте маячил первый выходной – награда за «внеурочную» работу по отлову аддикта.