Наталья Антарес - Контролируемая авария

– Что ты почувствовала? – словно специально вздумал поиздеваться надо мной Урмас, -говори, это очень важно!

–А ты? – в лоб осведомилась я в надежде выиграть немного времени и на ходу сочинить более или менее убедительную ложь, – расскажи о своих ощущениях?

–Слегка повышенную температуру тела и учащенный пульс, – спокойно озвучил свои выводы второй пилот, и у меня непроизвольно вырвался расстроенный вздох, – теперь твоя очередь.

–Всё тоже самое, – не стала мудрствовать лукаво я, -плюс, у тебя еще ладони вспотели.

–Отлично, – удовлетворенно кивнул Урмас, – сердца у нас бьются, кровь циркулирует, потовые железы работают. Что скажешь?

–А что тут сказать? – развела руками я и с выразительным стоном поморщилась, – разве только то, что у меня в довесок ко всему прочему поясница разламывается и после рвоты желудок к позвоночнику прилипает. Но разве не ты сам говорил, что мы призраки и все наши чувства фантомны? Это какая-то иллюзия, нам кажется, что мы способны реагировать на тепло и всё такое, а в реальности мы всего лишь астральные сгустки энергии или как там это правильно называется?

–Ладно, допустим, ты права, – не слишком впечатлился приведенными мною аргументами Урмас, – тогда следующий вопрос: эти горы, обломки самолета, труп КВС – тоже иллюзия?

–Наверное да, – кивнула я, несколько секунд подумала и неуверенно добавила, – а, может быть и так, что наши души бродят по реальному месту катастрофы.

–Это легко проверить, – заметил второй пилот, – смотри, вот это кусок от приборной панели, я наступаю на него ногой, и он ломается, ломается, потому что он настоящий. Отсюда третий вопрос. Наступив на осколок, я раздавил его собственным весом. Итак, сколько, по-твоему, весит призрак?

– Нисколько, естественно, – автоматически вырвалось у меня, – но это ничего не доказывает. Даже если бы при падении выжили лишь мы двое, а ты должен понимать, что это невозможно, то у нас сейчас бы ни одной целой кости не осталось. На нас нет ни царапинки, Урмас, мы умерли, смирись уже с этим! Когда погода наладится и сюда доберется спасательный отряд, нас никто не заметит и не услышит!

– Раз мы призраки, значит, мы должны проходить сквозь материальные объекты, да? – не унимался второй пилот, – попробуй, я с удовольствием посмотрю, что у тебя получится. Ну, давай, что же ты? Ничего не выходит? Хреновый из тебя призрак!

–На себя посмотри! – обиделась я, и вдруг осознала, что наш конструктивный диалог безнадежно перерос в театр абсурда, – прекрати нести околесицу! Честное слово, лучше бы меня черти живьем на гриле поджарили, чем заставили терпеть твое общество.

–Хочешь знать, я тоже не был рад тебя здесь увидеть, – отбил подачу Урмас, в течении последних минут лишившийся львиной доли самообладания, -я понятия не имею, как объяснить все эти нестыковки, но я готов поклясться, что мы не умерли, или не совсем умерли, я не знаю. Трупов нет, признаки жизни присутствуют, это же очевидно.

–Нет, это не ад, а психбольница сплошная! – в сердцах выдохнула я, будучи на грани нервного срыва, -дьявол намеренно сводит нас ума этими штучками с силой тяжести и так далее, вот что тут происходит! Это часть нашей кары, мы должны чувствовать себя живыми и страдать еще больше! Не веришь? Тогда давай дождемся поисковую команду! Мы будем для них невидимы, неслышны и неосязаемы, потому что мы мертвы! Мерт-вы, понял?

–Прости, но мы не будем никого ждать, – жестко рубанул второй пилот, – мы заберем аварийный самописец и покинем это место, как можно скорее. Ты примерно представляешь, как выглядит «черный ящик»?

–Прежде всего у меня сформировалось четкое представление, как выглядит убийца ста пятидесяти человек, а по совместительству еще и полный идиот! – взвилась от ярости я, – куда ты собрался идти? Отсюда нет выхода, это ад!

–Это Восточные Судеты на границе Польши и Чехии, – звенящим от напряжения голос сообщил Урмас, – я хорошо знаю эти места, когда-то мы тут часто отдыхали с семьей.

–О, Боже! – молитвенно сложила руки я и всенепременно опустилась бы на колени, если бы не проклятый копчик, не замедливший напомнить о себе при первой же попытке, – ты совсем свихнулся! Не зря говорят, что, если Господь хочет наказать человека, он лишает его рассудка! Делай всё, что тебе угодно, только оставь меня в покое!

–Нам нужно отыскать именно речевой самописец, CVR, запомни эти три буквы, CVR, – невозмутимо проинструктировал меня второй пилот, от которого мои обличительные речи, похоже, отскакивали не хуже гороха от стенки, – на параметрическом «ящике» есть маркировка «FDR», если обнаружишь его, просто не трогай, пусть «FDR» найдут спасатели. Искать надо среди фрагментов хвостового отсека, так что пойдем в обратную сторону. И поторопись, у нас мало времени, мы должны успеть найти наш «ящик», пока здесь еще никого нет.

–С чего вдруг я должна подчиняться сумасшедшему маньяку? –спросила я, до глубины души испуганная фанатичной решимостью Урмаса любой ценой осуществить задуманное.

–Потому что это в твоих же интересах, -поверг меня в глухой ступор второй пилот, однозначно, решивший не терять время даром и продолжающий вести со мной разговор прямо на ходу, – ты сама признала свою вину, и если ты попадешь в руки правосудию, то сгниешь в тюрьме.

–Какая мне разница, я уже умерла! – отчаянно пытаясь достучаться до затуманенного разума Урмаса крикнула я, – ну а если произошло божье чудо, то даже пожизненное заключение покажется мне недостаточно суровым наказанием за мою ошибку. Я остаюсь и жду спасателей. Будь что будет!

–Ничего не будет! Мы найдем CVR, а потом ты пойдешь со мной, – категорически не разделил моих планов второй пилот и весьма невежливо схватил меня за руку, отчего сам же первым и пострадал. Боль в запястье мигом дала о себе знать, Урмас сдавлено выругался, однако, мертвой хватки не разжал. К сожалению, я растратила все свои силы на недавний приступ дикой ненависти, и на активное сопротивление оказалась практически не способна. Поясница ныла, желудок скручивали спазмы, а в ушах крайне гадко шумело – одним словом, если я пока и не труп, то осталось мне так уж и долго.

Урмас увлекал меня в настолько быстром темпе, что я не успевала смотреть вниз, а с учетом непрекращающегося снега вскоре и вовсе перестала соображать, куда мы движемся. В мозгу всё перепуталось и смешалось, туфли промокли, ноги замерзли, а и без того похоронное настроение упало до критической отметки. В одном я была всецело солидарна со вторым пилотом: участок ада нам достался чрезвычайно навороченный, и обустроен он был, что называется, с душой и фантазией. Тут тебе и спецэффекты, и деструктивное воздействие на психику, и еще много всего такого, «что и не снилось нашим мудрецам».