Hronos - Сдохну, воскресну, перезвоню…

Кобыла недовольно повела белокурым хвостом и фыркнула. Болотные жеребцы всегда выделялись сложным характером. Этот вид легко отличить даже внешне: графитовый цвет шерсти и ярко желтые глаза являются неизменной особенностью данной пароды. Зефирка намного послушнее своих сородичей, во всяком случае из седла на этой неделе Максим вылетал всего два раза.

«Надо было подождать и убить особь поменьше. Лошади тяжело будет»

Мужчина взял в руки поводья и направился в сторону дворца.

Королевство Энкилом после великой войны между валькириями и драконами объединило все расы существ вместе. Для каждого вида выделена своя территория, в основном они живут отдельно друг от друга, но в последнее время стали набирать популярность межрасовые браки и такие семьи селятся кольцом вокруг замка. Именно так дворец стал центром государства, куда стекаются существа в поисках работы, веселья и любви со всего королевства. Весь замок окружен садом, у короля небольшое хобби: собирать цветы, кустарники и деревья, со всего королевства, выращивая их у себя. Зная об этом, сюзерены регионов, входящих в состав королевства, стараясь угодить королю, привозят ему в дар новые диковинки, тем самым пополняя его коллекцию.

Максим подошел к каменному забору, окружавшему сад, нажал на чуть выступающий камень и открыл проход. Он вернул Зефирку в стойло, а сам, перекинув добычу через плечо, направился на задний двор к дверям кухни. Сейчас мужчина выглядел как настоящий охотник – черная кожаная одежда, меч на поясе и лук за спиной, уставшее довольное лицо. Он постучал в дверь, и к нему вышла пухлая женщина лет сорока.

– Ваше высочество, вы опять за своё? – она постаралась придать своему лицу максимально строгое выражение, но её выдают глаза, в них отражаются любовь и обожание, которые она испытывает к этому взрослому ребёнку.

– Линда, ты же знаешь, как я не переношу дворцовую суету. Приготовишь сегодня на обед? – мужчина указал взглядом на труп фантома.

– Конечно, вот только сомневаюсь, что это понравится вашему отцу – она добродушно улыбнулась и пропустила его внутрь. – Пройди через коридор для слуг, тогда он не увидит тебя в столь неподобающем виде.

– Спасибо – Максим улыбнулся ей в ответ и быстрыми тихими шагами направился по коридору к своей комнате.

«Не то, чтобы я очень его боюсь, просто мне не хотелось бы провоцировать его на очередную бесполезную словесную перепалку».

Большая часть пути преодолена, осталось подняться по лестнице и завернуть в северную часть замка.

– Стоять – недовольный голос раздался эхом по всему этажу, заставляя Литовского замереть.

«Черт, заметил».

Принц резко вдохнул и развернулся к отцу с совершенно спокойным лицом.

– Да, ваше величество. Вы что-то хотели?

Пожилой мужчина, повидавший всякое за свою долгую трёхсотлетнюю жизнь, сложил руки на груди, в очередной раз поражаясь наглостью юнца.

– Ты выполнил мое поручение? – от сверлящего взгляда холодных голубых глаз многие впадали в ступор и начинали сильно нервничать, даже если нечего плохого не сделали. У самого же Максима выработался к нему иммунитет. Литовский скопировал его выражение лица и спокойно ответил.

– Ещё утром. Документы лежат у вас на столе со всеми правками.

Мужчина поднял бровь, собирая морщинки на лбу, он приятно удивлен.

– Это конечно хорошо – он выждал паузу и продолжил. – Но, как мне кажется, мы уже обсуждали тему твоих вылазок в лес. Тебе не кажется, что ты ведёшь себя неподобающе и подвергаешь свою жизнь опасности?

– Боюсь, что моё мнение кардинально отличается от вашего, отец. Я выполнил свой долг пред вами и государством, а во время досуга я волен сам выбирать себе развлечения. Вам так ни кажется?

Король сконфузился, но не подал виду.

– С тобой невозможно спорить. Такой же упертый, как и твоя мать – мужчина осекся, но всё же продолжил. – Она тоже всегда верила, что существует только две точки зрения: её и неправильная – он устало вздохнул. – Прими душ и переоденься, от тебя несёт, у нас в приёмной гости. Приехал сюзерен вампиров с ежемесячным отчетом, посмотришь, как правильно вести деловые переговоры.

Литовский коротко поклонился и направился к себе. Ему, как наследнику, принадлежит северное крыло верхнего этажа. Там есть всё необходимое: три спальни, две душевых, ванна, уборная, гостевая комната и бар. Последний появился относительно недавно по личной просьбе принца. Он вошёл в большую и светлую ванную комнату, её пол и стены полностью выложены мраморной плиткой разных оттенков, большую часть одной из стен занимает зеркало над раковинами. Король не разделяет увлечение сына человеческой культурой, но никак этому не препятствует. Максим стянул с себя одежду, засунул в стиральную машинку и включил её. Найти не охраняемый людьми портал и протащить стиралку незамеченным, стоило ему немалых усилий. Выбор режима заставляет задуматься и вспомнить значение слов на человеческом языке.

Литовский выучил его, общаясь с Лисой, когда четыре года назад попал к Эльзе. Эта маленькая, зашуганная на тот момент, девочка уже знала интермагический язык, что облегчало процесс обучения. Ему хотелось иметь возможность в дальнейшем отправляться в людские поселения и общаться с ними без посторонней помощи.

Этот нездоровый интерес был обусловлен тем, что мама Максима была человеком. Литовская – её девичья фамилия, которую взял Максим, получая гражданство на земле. Он не помнит её, так как она умерла, когда он был ещё совсем маленьким. В его памяти сохранилось несколько воспоминаний и те обрывками, он помнит её ласковый взгляд, на который способна только любящая мать, её запах – запах её кожи смешанный с утренним кофе, любимым на тот момент напитком отца, и свежевыпеченными булочками с корицей. После её смерти, в доме многое изменилось: отец больше не пьет кофе, он напоминает ему о Маргарите, матери наследника. Он стал более раздражительным и больше времени уделяет управлению государством. Воспитание маленького Максима полностью легло на хрупкие плечи нянечек.

Зайдя в душевую кабину, мужчина прижался лбом к холодному стеклу, сжал руки в кулаки, так что костяшки побелели, стиснул челюсти и болезненно застонал. Эта боль далеко не физическая, она находится глубоко внутри своего носителя, разъедая его изнутри, её нельзя ослабить, про неё невозможно забыть. Эта боль – душевная. При упоминании матери у него сжимается сердце, наверное, это единственная тема, которую он просто не знает с кем обсудить. Причину смерти мамы ему так никто и не объяснил, ни отец, ни даже Линда, с которой он проводил много времени, когда был маленьким.

Литовским его называет только Лиса, ведь именно так он представился ей тогда, четыре года назад в двенадцатой исправительной колонии, которую Эльза переоборудовала под свою лабораторию.