Алексей Лагутин - Последний их Первых Миров – Эпоха Тишины. Том 1

–Я порубил их на части, чтобы они не могли спастись своим Пламенем. Раз ты пришла за ними, значит вы на одной стороне…

–Вы ошиблись! – уверенно крикнула она.

Самум, теперь почувствовав на себе решительность и злость Лилики, будто оглушенный ее криком, удивленно поднял голову. Сама девушка уже не замечала, насколько вдруг изменилась сама, и прежние боевые тренировки наверняка придавали ей решительности. Но вовсе не они играли главную роль в мотивации ее действий.

–Вы убили невиновных! – резко указала пальцем в сторону Самума, сверля его с каждой секундой пламенеющим взглядом. – Один из вас обманом заманил их сюда, чтобы они распечатали этот Храм. Но они не были вашими врагами!

–Что? – не понимал Самум.

–Они сами были против планов Археев людей, и не собирались их выполнять! Они ничего не знали о…

–Ты противоречишь сама себе, девчонка! – вдруг почти рявкнул Самум, тем самым мгновенно заставив Лилику замолчать. – Я говорил с Тарготом тогда, и все слышал сам. Они знали о планах людей, и участвовали в них! Они пришли, чтобы добить нас, пока мы не собрались с силами. Есть ли тебе, что сказать на это?

Лилика вдруг затихла, так и не меняя злого взгляда, и больше не знала, что сказать. Ведь и он был прав, отчасти. Таргот правда знал про планы людей, однако Самум не знал, что он не хотел им следовать, и что он держал Соккона и Френтоса в неведении до самой встречи с ним. Она знала это, но совсем не знала, как она может убедить в этом его, и возможно ли это теперь вообще. И…хотела ли она его уговаривать?

–Вы слишком заврались. Мне жаль, что ваш род поддался людям. Теперь мне остается лишь вырезать вас всех до единого. Для нас теперь вы просто предатели. – через несколько секунд, все еще будто сам решаясь на это, отодвинул правую ногу назад для рывка он.

В своей правоте Лилика была уверена, и, возможно, она еще могла переговорить Самума, и без того явно долго решавшегося, начинать ли ему бой. Но она сама уже не хотела с ним говорить. Она больше не боялась, и не могла простить ему того, что он сделал с ее братьями. Может быть, она больше не была похожа на себя, но ей было плевать на это теперь, когда впервые в жизни она, хотя бы самой себе, могла показать, насколько она выросла за последние два года. Теперь пришел ее через вступиться за ее вечного защитника Соккона так же, как это делал он – наказать кого угодно, насколько бы он не был сильнее.

–Я заставлю вас поверить. – быстро и нервно расстегивая на груди вуаль, быстро подняв ее в правой руке и бросив в сторону, исподлобья смотрела в маленькие злые глаза Самума Лилика. – Пускай даже для этого мне придется вбить вас в пол.

–Давай!

Молниеносным, почти совсем не замеченным Лиликой движением, разрушив под своими ногами пол при рывке, Самум проскочил у ее правого плеча и с разворота горизонтально рубанул по центру ее тела, надеясь максимально ограничить ее маневры. Заметив это, она, уже знакомая с тактикой ведения боя Восточного Генерала, разделила себя на две половины с помощью окто, пустив их ровно над и под топором, тем самым избежав столкновения с его лезвиями. Основной способностью ее окто помимо сокрытия было именно ускорение за счёт снижения массы тела, и разделение, пусть и не полное растворение. Оттолкнувшись от самого Самума рукой, нажав на его доспех сосредоточенным в руке ветром окто, она отскочила подальше, вновь собравшись обратно позади него, потому как тот так же мгновенно повернул топор и ударил назад, уже во время удара готовясь броситься за ней и нанести вертикальный удар в броске, закончив замах мощным ударом ноги по земле, дабы максимально усилить атаку. Лилика знала такие его маневры, и потому решила упредить его действия, и броситься на него, а не отступать. Бросившийся тогда же вперед Самум не смог вовремя остановиться, ведь подогнанная своим окто Лилика чуть выигрывала его в скорости, и решил не атаковать в лоб, чтобы не пропустить удар, будучи неуверенным, что сумеет остановиться и вовремя ударить, а ловко перескочил ее, сильно оттолкнувшись от пола ногами, развернувшись в броске, и готовясь отскочить в новой атаке от стены. Так он надеялся перехитрить Лилику, и броситься атакой ей в спину. Поняв, что момент наступил, она достала из кармана Винхорь, которую ранее незаметно успела активировать на спине Самума после его первой атаки, замаскировав это так, будто она оттолкнулась от него, чтобы скорее отскочить назад. Активировав устройство пока Самум разворачивался, она мгновенно поменяла его восприятие окружения, поменяв местами некоторые его чувства. По ее предположению, он не сможет сразу разгадать принцип действия устройства в пылу битвы и ошибется, нанеся удар туда, где Лилики уже не будет. С ее окто, она сможет вовремя сокрыть настоящую себя в воздухе под потолком, и устройство помешает ему это заметить. Это и будет ее возможностью контратаковать – других окон для атаки Самум не предоставит.

Самум мгновенно оттолкнулся от стены, закрутившись волчком, нанося нескончаемые рубящие удары в воздухе, и после атаки по спине Лилики, мимо которой он пролетел, остановившись перед ней в полуприсяде, завершил атаку рубящим горизонтальным ударом. Из-за особенности своего оружия он не ощущал сопротивления ее тела удару, потому не заметил, что удар прошел по воздуху, в то время как настоящая Лилика уже вихрем промчалась к потолку и, вложив немало внутренней силы в один удар, оттолкнувшись от потолка как ранее от стены Самум, мощнейшим потоком ветра будто из всей своей злости, ударила на секунду замешкавшемуся монстру точно в голову. С ужасным треском и грохотом будто взрыва, разнеся пыль и разбросав окружающие осколки по всему залу, Самум по шею ушел головой в пол, тем не менее оставшись в приседе. Но здесь реакция подвела уже Лилику, и он, не теряя темпа, мгновенно схватил ее за руку и, резко оттолкнувшись ногой от пола, дернув ее за руку так, что она едва удержалась на ногах. С разбитой головы имтерда ручьем струилась кровь, а его челюсти приоткрылись, выпуская чудовищный, совершенно злобный рык. Ее рука хрустела, сжатая толстой перчаткой из уникального минерала, и теперь почти вплотную она видела его горящие все ярче звериные глаза. Она никак не могла разделиться, чтобы оставить руку и избежать атаки, поскольку ее опутала уже слишком давящая внутренняя сила Самума. Теперь она чувствовала, как ужасная боль, будто ее руку разрывает изнутри, парализует все тело. Она попалась под действие его окто.

Лилика знала, что длина топора Самума помешает ему нанести прямой рубящий удар с такой дистанции, и ему придется на мгновение отпустить ее и отскочить назад. И она не ошиблась. Когда это произошло она, уже собравшая еще большую внутреннюю силу в кулак мгновенно занесенной позади для замаха левой руки, ударила его по звериной морде, тем самым оттолкнувшись от него, надеясь нанести немалый урон, и избежать получения уже готовящегося удара его топора. Но как бы крепко она не сжала зубы, и как бы сильна не была ее воля, боль ее была слишком ужасна, и в нужный момент значительно ее замедлила. Снова сотрясая зал ударной волной, ее окто оттолкнуло Самума чуть назад, и сама она едва не врезалась в стену позади себя, рядом с тем проходом, откуда недавно вышел Самум. Истошно вскрикнув от чудовищной боли, она схватилась за плечо, пусть так и не спуская глаз с противника. Все ее платье стало теперь теплым и мокрым, и она слышала, как на пол начала капать кровь. Она лишь частично избежала удара, в результате чего топор не убил ее, но прорубил руку от плеча почти до левой груди, разрубив ключицу и едва не отрубив левую руку целиком. Самум был далеко, и боль ее теперь была уже совершенно обыкновенна без его окто. Обыкновенна настолько, что Лилика, в агонии схватившись правой рукой за левое плечо, крепко прищурила левый глаз и сжала зубы так, что они едва не потрескались. "Нет, нет, только не сейчас!" – кричала она у себя в голове. Противник все еще стоял впереди, и мог в любой момент сократить дистанцию. Она просто не могла отвлекаться на боль. Она должна была сосредоточиться, ведь он точно на этом не остановится!