Александр Москалев - Тихие омуты

Деревня дугой растянулась вдоль берега Ярозера. На пригорке стояли жилые избы: добротные старинные постройки, в которых и жилая часть и двор были объединены под одной крышей. Только так можно было вести хозяйство в суровых северных условиях. Избы образовывали изломанную линию, фасады были обращены в сторону озера. Среди потемневших от времени строений выделялось два-три новых дома, сложенных из кирпича или блоков. Многие избы были заколочены, некоторые, заброшенные очень давно, медленно разрушались. Раскинувшийся под низкими и серым северным небом, Пустоволок представлял собой живописное, но мрачноватое зрелище.

За деревней находился выгон для скота, окруженный невысокой изгородью, а вдоль берега озера выстроился еще один ряд маленьких строений – бань. Около каждой бани был сработан мосток, с которого полоскали белье или набирали воду. У некоторых мостков покачивались на воде привязанные лодки.

Артем, Маша и Олег прошли мимо большого деревянного креста с вырезанным на нем названием деревни и годом установки – 2005. В будний день улица казалась пустынной. Мужчины трудились в монастыре, многие уезжали на заработки в Златоустьинск или вахтовым методом работали в Москве и Питере. Женщины копались в огороде или ухаживали за скотиной. Непогода разогнала по избам даже стариков, которые обычно сидели на лавочках или завалинках около изб. Только у колодца, находившегося почти в центре деревни, друзья встретили первого человека. Крупная женщина с собранными в пучок грязными волосами, в резиновых сапогах и ватнике, накинутом на выцветший сарафан, набирала воду в два эмалированных ведра. Она с подозрением посмотрела на приближающихся туристов.

– Доброе утро! – поздоровался Артем. – Помочь не нужно?

– Воды-то принести? – с пренебрежением отозвалась женщина. – Спасибо, не надо, сама управлюсь.

Артем понял, что приятного разговора не получится, поэтому сразу спросил:

– Вы не знаете, у кого здесь можно лодку взять на прокат?

– А вам зачем? – так же неприветливо спросила женщина.

– Хотим по озеру прокатиться, – ответил Артем. – Мы туристы, остановились в монастыре.

– Вот и брали бы в монастыре лодки, что по деревне-то шататься.

Маша первой не выдержала этого не мотивированного хамства:

– Тогда мы в другом месте поспрашиваем. Спасибо Вам большое за помощь! – язвительно сказала она и, схватив Артема и Олега за руки, потащила их дальше по дороге. Старательно обходя оставшиеся после дождя лужи, друзья дошли почти до самого края деревни, когда им встретился еще один местный житель. Маленький морщинистый старик в грязной и порванной болоньевой куртке пытался обухом топора вбить поглубже в землю один из столбиков покосившегося плетня.

Артем хотел было открыть рот, чтобы предложить помощь, но Олег, не говоря ни слова, подошел к старику, взял из его рук топор и в два удара крепко вколотил столбик в мягкую после дождя землю.

– Спасибо, сынок, – поблагодарил дед. – Вы откуда такие красивые будете?

– Туристы мы, отец, сами из Москвы. В монастыре живем, по окрестностям гуляем, – сказал Олег.

– Ух ты, далеко же вы забрались. Как дела на Москве?

– Дела идут, отец, народу много, дышать нечем, от работы устали, вот и поехали путешествовать.

– Хорошо тут у вас, места красивые, – вставила Маша. Старик в ответ заулыбался беззубым ртом.

– И люди приветливые, отзывчивые, – иронично добавил Артем, вспомнив разговор с женщиной у колодца.

– Что верно, то правда, – ответил дед. – Красивше наших мест нигде нету. Вот я здесь семьдесят два года прожил, а все равно как выйду за околицу, или вот на Ярозеро погляжу с бугорочка вот с этого, так душа прям поет-раскрывается.

– Отец, а ты нам не подскажешь, у кого в деревне можно лодку напрокат взять?

– А вам с мотором или на веслах?

– Да желательно с мотором. Мы за горючее заплатим, и за аренду тоже.

– С мотором и у меня есть. А много ли заплатите? – глаза деда хитро блеснули.

– В обиде не останешься.

– Тогда по рукам. Только вот еще что. Чтобы все было как полагается, надо еще этот оставить… как его… залог!

– Ну, отец, ты прямо коммерсант! Паспорт мой в залог примешь? – предложил Олег.

– А почему нет? Пойдемте, я лодку покажу. Кстати, зовут меня Романом Алексеевичем, а все местные кличут Костылем.

– Почему Костылем? – удивился Артем.

– А я как-то по молодости в лесу ногу сломал, да она все срастаться не хотела, я года два с костылем ходил, вот и приклеилась кличка. Костыля давно нет, но и сейчас хромаю немного.

Пройдя мимо дедова дома, они спустились к берегу Ярозера. Он весь зарос камышом и осокой выше человеческого роста. У воды было заметно холоднее, чем на пригорке, по серой глади озера бежали барашки волн. На берегу стояла старая покосившаяся баня: маленькое строение с мутным окошком. Проходя рядом с ней, Артем провел рукой по бревенчатой стене. Отполированные ветрами, дождями и снегом бревна были теплыми, несмотря на прохладную погоду. Артему вспомнились мистические истории, которые он знал по фольклорным сборникам. Наши предки считали баню самой нечистой из всех крестьянских построек. По их представлениям в бане нельзя было париться после полуночи, за это мог наказать обитавший там злой дух – банник, или его еще более злая и жестокая жена – обдериха. Смельчака, который рискнет зайти в баню в неурочное время, а тем более растопить там печь и начать париться, ждала незавидная участь: обдериха могла заживо содрать с него кожу и запихать ее за печку или под полати.

Артем подумал, что для мировоззрения русского крестьянина всегда была характерна определенная двойственность: баня представлялась ему местом, где человек мог очиститься, омыться от внешней грязи, но с другой стороны, она же была и сосредоточением темных, злых сил, несущих вред и даже смерть. Чистое и нечистое, святое и грешное на Руси всегда ходят рука об руку, трудно их разделить.

– А вы далеко плыть-то собираетесь? – спросил дед Роман. – Погода сегодня что-то разыгралась.

– Да вон туда нам надо, – Олег показал рукой. – На Большой остров хотим сплавать.

Старик остановился как вкопанный.

– И что вы там забыли? – спросил он, с подозрением глядя на ребят.

Друзья переглянулись: слишком уж резко изменилось отношение к ним деда Романа.

– Это мне туда нужно, – сказал Артем. – Я деревянные церкви изучаю. Вот прочитал, что на острове есть одна старинная церковь пророка Моисея, хочу ее осмотреть и обмерить.

Дед Роман состроил на своем морщинистом лице недовольную гримасу, но промолчал. Однако перемена настроения их спутника заинтересовало друзей.

– А что с этим островом не так? – спросила старика Маша.