Лери Пэн - Лес Потерянных Душ

– Наконец-то, хоть кто-то в этом мрачном месте, – сказал он, когда Егерь осветил окрестности мерцающим фонарем, выйдя ему навстречу. Густые волосы вились и спадали опрятными волнами на плечи и в свете пламени отливали серебром. Черные ткани одеяния струились складками вниз, сливаясь с окружающей темнотой, и только светлая полоска у горла выделялась во тьме. – Добрый человек, помогите слуге божьему выбраться из этого леса. Похоже, что я заблудился.

– Вовсе я не добрый человек, – буркнул Егерь, поднимая фонарь ближе к лицу мужчины. Его кожу покрывала сетка морщин, но старым он не казался. Глубоко посаженные глаза спокойно следили за действиями Егеря из-под густых аккуратно подстриженных бровей. – Но из леса я тебя все-таки выведу. Для начала достань бумагу из своего кармана и прочти.

Мужчина вскинул брови, но послушался. Откуда-то из недр своих одеяний он извлек свиток, развернул и взглянул на него. На его лице отразилось недоумение.

– Это шутка? – спросил мужчина, глядя на Егеря.

– Что там?

– Ничего. Там ничего не написано. Лист абсолютно чист. – мужчина протянул бумагу. – Взгляните сами.

Руки у него были гладкие и выглядели так, будто он ни дня в своей жизни не работал. Не то что руки проводника, огрубевшие от постоянного махания топором. Егерь взял свиток, ему и без того было понятно, что означал пустой лист. Он развернул бумагу и внимательно вгляделся в него.

– Что все это значит? – мужчина сложил руки на груди и выжидательно смотрел на Егеря. – Объясните же мне, кто вы, где я и что это за пустой клочок бумаги?

– А сам ты, что думаешь? – мрачно ответил проводник, сворачивая свиток.

– Я… Я не уверен, – замялся мужчина в темных одеждах. Он снова огляделся по сторонам, глянул наверх, стараясь увидеть небо, откуда уже начинал падать колючий снег, а затем заглянул в синие горящие глаза Егеря. – Кажется, что я… умер.

– Вовсе не кажется, – ответил проводник, перехватывая фонарь другой рукой. Его свет как-то поугас и уже не мерцал ярким синим пламенем. Мужчина в черном некоторое время стоял в полном молчании, а затем коснулся белой полоски своего воротника и спокойно воззрился на собеседника. В его глазах стоял немой вопрос. Егерь развернулся и направился вглубь леса. – Идем.

Мужчина отправился вслед за своим провожатым, стараясь не отставать. Оставаться одному в лесу ему совсем не хотелось. Куда этот здоровяк его ведет, мужчина не знал, но отчего-то был уверен, что для него отведено особое место, и его там уже заждались. На их пути обледенелые деревья ощетинились белыми ветвями и били по лицу, снег колючими иглами впивался в глаза, норовя ослепить.

– Что же, – с трудом нагоняя Егеря начал мужчина в черных одеждах. – Выходит это чистилище?

– И так тоже это место называли. У него множество названий.

Мужчина помолчал, пытаясь осознать то, что ему сказали. Все, во что он верил при жизни, оказывается правда?

– Что за пустой лист бумаги?

– Слепой – не тот, кто не видит… – загадочно ответил провожатый.

– И что это должно значить? – возмутился мужчина, нахмурив брови. – Если это чистилище, то мне здесь не место. Я человек божий. Бог всегда со мной. Он не допустит, чтобы я здесь оставался. Я набожный христианин. Ты должен меня вывести из этого леса. Ведь это Он тебя сюда послал, как я понимаю.

– Твой бог здесь не властен. Здесь властвуют человеческие эмоции. Но в чем-то ты прав, здесь, в лесу, тебе точно не место.

Мужчина облегченно вздохнул и кивнул. Все шло, как надо. Продираясь сквозь густые ели, он и Егерь наконец вышли на более-менее открытое пространство. Тьма отступила, и в воздухе повисла серость, все вокруг ею пропиталось. Витая дорожка не тронутая снегом петляла вверх, и они направились прямиком по ней.

– Знаешь, я был уверен, что за все мои деяния я обязательно должен был попасть в Рай. Не думал, что промежуточной остановкой будет чистилище. Но пути Господа нашего неисповедимы. Даже такие верные слуги Его, как я, должны пройти испытание, пройти через этот темный лес.

– И чем же ты заслужил, его, этот самый рай?

– Я служитель бога, этого уже достаточно, – самодовольно ответил мужчина в черном и поправил воротничок. – Я усердно молился, постился, выслушивал исповеди прихожан и хранил их в тайне. Я делал все, как велит Святая Церковь. Я славил Бога, а значит место мне в царствии Его. Я помню, что незадолго до того, как отойти в мир иной, Святая Церковь отпустила мне все грехи, а это многое значит. Я творил добро, помогал нищим, предоставлял им место для жилья. Кормил их и обогревал, но самое важное, я их приводил к Богу. Они проникались любовью к Нему и к Церкви.

– К богу значит? – Егерь резко остановился.

– Что случилось? Почему мы остановились? – удивился мужчина в черном, оглядываясь вокруг.

Они стояли на вершине горы, а под ногами разверзлась бездна, оскалившись острыми выступами горной породы. Серая пелена сползала вниз по извилистым мрачным скалам, ощерившимся камнями, торчавшими будто клыки страшного монстра. Дна не было видно, и казалось, что нет конца и края тьме, поглощающей все попадающее в нее.

– Не мне судить тебя, я лишь выполняю свою работу. Я другой веры. По крайней мере был когда-то, – начал Егерь и пнул камешек в пропасть. – Но у меня было достаточно времени узнать, что есть такое религия в вашем мире – твоем и тебе подобных. Ты говоришь, что приводил людей к богу. А те несчастные мальчики, которым ты сдергивал штанишки и ублажал свою плоть, тоже проникались любовью к твоему богу? Не ты ли говорил, что являешься воплощением бога на земле, а все, что ты делал, им во благо?

Мужчина стоял как вкопанный, вытаращив глаза, а тело его начала бить мелкая дрожь.

– Как ты узнал? – выдохнул он.

Егерь усмехнулся и помахал перед носом у того свернутым свитком.

– Ты прикрываешься богом, но душа твоя черна. А слепое коленопреклонение и молитвы никогда никого не спасали. Возможно, когда ты заплатишь должную цену, тебя и пустят на другую сторону. Но будет ли это желанный тобою Рай?

– Нет-нет, – вскрикнул мужчина в черном и ринулся обратно в сторону леса, но путь ему преградил гигантский белый волк.

Его пасть была настолько огромна, что мужчине показалась, что зверь его сейчас проглотит. Он попятился назад, закрывая руками голову и тихо постанывая.

– Прошу, умоляю, – взмолился человек, падая на колени перед Егерем, заламывая руки и заливаясь слезами. – Я обещаю, я клянусь, я все исправлю. Я исправлюсь…я…я…

– Глупец познает только то, что свершилось, – спокойно сказал Егерь и пнул тяжелым сапогом человека в грудь.

Когда крик стих в глубине темной бездны, великан подхватил фонарь и посмотрел на волка.

– «Тот ненавистен мне, как Ада врата ненавистны, кто в душе скрывает одно, говорит другое». Все-таки мой соотечественник был мудрым человеком, – Егерь развернулся, и они с волком отправились вглубь леса. А за ними, скрываясь во тьме за стволами деревьев поплыли страждущие тени.