Евгений Пышкин - Разбудить цербера

– Остались бы навсегда? Именно в этом доме? Спорить не буду, мой дом самый лучший. – Хозяйка ненадолго задумалась. – Вам что-нибудь дать в дорогу?

– Конечно! – радостно ответил Йозеф.

И это было не фальшивое восклицание. Он ничуть не слукавил. Домашняя выпечка у госпожи Хэмиш пальчики оближешь. Да и не только выпечка. К чему бы ни прикоснулись ее ловкие пальцы, из-под них выходила волшебная снедь. Именно – снедь – это самое подходящее слово. Снедь, как показалось Йозефу, слово, впитавшее волшебство и доброту. Есть лекарства, но есть и зелья. Есть просто еда для утоления голода, а есть снедь и яства. Супы, гарниры, десерты, салаты и так далее – все эти простые рецепты обретали умопомрачительный вкус, будто знала хозяйка летнего домика ту изюминку, тот философский камень кулинарии. Ни Йозеф, ни Мари так и не смогли разгадать секрета.

Госпожа Хэмиш выключила телевизор и, поднявшись с места, произнесла:

– Что ж придется скашеварить чего-нибудь для вас. – И фраза прозвучала как всегда с нотами укора.

Йозеф не раз ее слышал, ведь не впервые он с Мари отдыхал здесь. И было смешно и грустно на душе. Грустно, потому что скоро покидать гостеприимный дом. Смешно оттого, что реплика слово в слово повторялась в каждый отъезд, как заклинание. Оно действовало безотказно – они вновь и вновь возвращались именно сюда.

Йозеф прошел в комнату. Мари паковала вещи, чтобы утром не думать о сборах. Он залюбовался ее движениями.

– Йозеф?

– Да. Может, тебе помочь?

– Нет-нет. Я уж сама. Ты так смотришь, будто хочешь что-то сказать.

– Госпожа Хэмиш вновь произнесла ритуальную фразу о том, что нужно приготовить нам чего-нибудь в дорогу.

– Ага, значит, в багаже надо оставить свободное место, – деловито заметила Мари. – Что на этот раз будет? Пирожки с рыбой или котлеты из индейки?

Йозеф рассмеялся.

– Ты чего?

– Все в порядке. Мне нравится за тобой наблюдать. А вот что дадут в дорогу, не знаю. На ужин, кстати, будет жареная камбала и сухое белое вино.

– Угу, – ловко застегнув небольшой чемодан, сказала Мари. – Значит, камбала?

– Да. Госпожа Хэмиш так и сказала: «Ну, большая такая рыбешка, плоская и с удивленными глазами».

– Теперь твоя очередь, Йозеф. Поставь чемоданы у двери.

Пока он расставлял багаж, послышался голос хозяйки:

– Госпожа Мари, Йозеф у вас!?

– А где ж ему быть! – крикнула удивленно Мари, приотворив дверь.

– Так вот, через пятнадцать минут жду вас обоих к ужину. Таки прошу вас не опаздывать, ибо рыба ждать не будет.

– Надеюсь, она не уплывет?

– Уплыть-то не уплывет, а вот остыть сможет. Холодная камбала не так вкусна.

– Большое спасибо, госпожа Хэмиш!

Снизу прозвучал голос хозяйки, но что она произнесла напоследок – не разобрать. Послышались легкие шаги, и все стихло.

И когда пришло время ужина, они ели молча. Не хотелось разбивать тишину напрасными словами, хотелось пить молчание большими глотками, словно напиток, который никак не может утолить жажду.

Затем, вернувшись в комнату, Йозеф вымолвил:

– По-моему, это волшебный вечер.

– Не знаю, – рассеяно произнесла Мари, посмотрев на него. – Самый обычный вечер, таких вечеров случалось множество. И хорошо, что молчали. Помнишь, в позапрошлый раз госпожа Хэмиш завела беспредметную и расплывчатую беседу.

– Ну, это понятно. Место такое, убаюкивающее сознание.

– Тебя тогда сильно убаюкало: стихотворение сочинил.

– Помню. Баловство, конечно, но приятное.

И Йозеф прочитал его по памяти:

– Может, ты в стол стихи пишешь? – спросила Мари.

– Нет, это единственное написанное. Я стихов не сочиняю. Больше люблю мифы.

Мари знала об этом. Однажды он рассказал одну из своих любимых легенд, предваряя словами о том, что человек в основном пользуются привычными чувствами: зрением, обонянием, слухом, вкусом, осязанием. С помощью них он и создает представления об окружающем мире, но это работают физические органы, а есть еще и метафизические. Как они выглядят – не известно. Иногда они проявляют себя, и сознание касается тех законов мироздания, которые и возможно ощутить только с помощью метафизики. Тогда рождаются сказки, мифы, саги и легенды. Одна из любимых Йозефом – «Притча об ангеле смерти».

…

Когда это случилось и где, не важно. Ангел смерти прилетел к пожилому мужчине и сказал ему:

– Здравствуй. Ты понимаешь, почему я здесь?

– Вполне, – ответил грустно мужчина.

– Вот именно. У тебя старое тело, и срок подошел. Пора сбросить его и лететь в иной мир. Я сопровожу тебя.

– А можно повременить?

– Что? Повременить? Даже и не мечтай! – Ангел растворился в воздухе и тут же появился вновь. Теперь на его лице было раздражение. – Послушай, человек, таких как ты множество. Знаешь, сколько я проводил душ в мир иной? Тысячи и тысячи. И вдруг нашелся один – ты, что готов поспорить с вселенским законом. Смешно даже слушать. Поэтому и не мечтай. Пришло время. Я прочитал твое имя в книге судеб.

– Да я знаю об этом.

– Так в чем же дело? – Раздражение улетучилось, и ангел удивленно посмотрел в глаза старика.

– Не мог бы ты исполнить одну мою просьбу?

– Просьбу? Это что-то новенькое! – Ангелу стало весело. – Чего же ты желаешь? По-моему, на твоем веку всего было в достатке: известность, богатство и прочее. Что же нужно тебе еще?

– Любви.

Ангел смерти рассмеялся сухим и визгливым смехом, будто железные крючья заскоблили о стекло.

– Любви, человек?! Позабавил ты меня, позабавил. В твоей жизни столько женщин любили тебя, со счету можно сбиться!

– Но я не одну из них не любил.

– А-а, так вот в чем дело. Ну, это было твое упущение. Твои проблемы. Ты сам виноват.

– Знаю.

– А теперь хочешь на закате жизни испытать настоящую любовь?

– Да.

– Я – ангел смерти. Мне подвластна смерть, но не любовь. Извини, но просьбу твою я не могу исполнить. Я не в силах зажечь в сердце любовь.

– А я и не прошу об этом. Найди мне женщину с такой же судьбой как у меня.

Ангел задумался и погрустнел, но все же согласился:

– Ну, хорошо. Хорошо. Будет сделано. Вот только сомнение гложет: если ты увидишь эту женщину, полюбишь ее?

– Полюблю. Ведь все зависит сейчас только от меня, правда? Подойди ко мне.

– Зачем? – Ангел смерти насторожился. Он знал, люди порой бывают непредсказуемыми в своих желаниях и действиях.

– Я шепну тебе на ухо слова, которые ты передашь женщине.