Андрей Колясников - Серия рассказов «Жизни вопреки». Первая часть книги «С чего все начиналось»

– Вооруженные силы России. – Прочитал Илья вслух надпись на шевроне с плечевого кармана диверсанта. В черном фоне шеврона развивался флаг, раскрашенный в три линии: белая, синяя и красная.

– Вы чего, как неродные? – Искренне удивился незнакомец. – На боевого офицера поднимать руку? Не хорошо! Что за нравы, в русских селениях?!

Человек надел темные широкие очки, чем вызвал негодование молодых людей, с осторожностью, встающих с пыльной дороги. Еще была не ночь, но солнце только бросило блики света в горизонт неба.

Пользуясь слепотой диверсанта «белой гвардии», Илья, в одном прыжке, подскочил к нему, но был остановлен широкой ладонью офицера, у лица Ильи.

– Ну, я же просил! – Неохотно сказал незнакомец. – Я не понимаю! Это не Термокарстовая база? Где мы? Интернет на нуле. С центром, связи нет, даже антенна на мобиле в ноль. Как-то все странно. Это, хотя бы Россия? – Сквозь золотые стекла очков, Илья чувствовал взгляд и обескураженность пятнистого капитана. Незнакомец вопросительно посмотрел на Семена.

– Колхоз Октябрьский. – Заикаясь, произнес Семен, боясь – не выдал ли он тайны. – РСФСР.

– Ты что, гонишь! – Усмехнулся капитан-механик. – СССР, уж полвека как нет.

Семен и Илья испуганно переглянулись, после, осмотрелись по сторонам, задержав взгляды на светящиеся окна хат, невдалеке.

– Вы что такое говорите? – Выдохнул Илья, убедившись, что их разговор никто не слышит. Его лицо побагровело от злости, а глаза налились кровью беспомощности – в руках диверсанта появился пистолет. – Можете стрелять, но утром, когда люди выйдут на поле, обнаружат трупы и начнутся вопросы. Вам это нужно? – Илья хотел потянуть время, а там, будь что будет.

Заиграла мелодия. Это была не музыка, а какой-то шум. Электронные ударные били по вискам, а «некто» царапал по струнам гитары, мерзко, вызывая дрожь по коже. Еще звучало пианино, на нем играл неуч, брякая куда попало по клавишам.

Молодые люди отпрянули в стороны, ожидая нападения захватчиков, но никого в округе видно не было.

Капитан достал из нагрудного кармана черный пластмассовый предмет, и его лицо осветилось ярким светом, в красном сияние зарождающегося утра. Мужчина нажал на светящееся стекло, неизвестного предмета, большим пальцем, и после, убрав предмет назад, в карман, задумчиво произнес:

– Будильник. Н-н-да. – Светлые усы капитана дергались от разыгравшегося тика под левым глазом. – …Это спецоперация. Я первый из людей, кто оправился через телепорт, как Юрий Гагарин в космос, но, по-моему, что-то пошло не так. – Он посмотрел на молодых людей, что ловили каждое его слово, они явно были не актерами, да и какие могут быть розыгрыши в военных исследованиях. Надо было выкручиваться. – Нам бы поговорить. – Капитан снова улыбался, хотя улыбка была натянутой, а лицо стало напряженным. По лбу стекали маленькие капельки пота. – Я вам все объясню, но не здесь. Поверти ли мне? Я русский, и работаю на правительство России. Я не шпион. Я объясню вам все, и вы поймете, поверти мне. – Уже взмолился он, убрав свой пистолет в кобуру.

С минуту, Илья и Семен, шептались, после чего они приняли положительное решение и отправились в дорогу. Как оказалось, молодые люди, приехали на Целину из Тюмени, но своим привычкам не изменяли, а лишь трансформировали их – вместо обливания по утрам холодной водой, они ходили купаться на реку, незадолго до рассвета.

Молодые люди рассказали Виктору, о том, что видели в небе, перед тем, как появился капитан. Они уже совсем не опасались его, разглядев необычные документы офицера РФ, и пластиковый прибор, который он именовал «сотовым». Именно из-за «сотового», сложилось доверие к человеку из будущего. Капитан показывал им фото, проводя по экрану пальцем. Включал короткое кино, причиной которого стало двойное падение Семена в пыль дороги.

Шли чуть более километра, но Виктору показалось, что прошло не менее часа.

Деревянные избы выстроились в ряд, некоторые еще строились, а за домами тянулся долинный шлейф из строительных вагончиков. На радость Виктора, молодые люди жили в третьем доме от перекрестка, в том, что был покрашен не до конца.

Еще в дороге, капитан узнал, что Илья и Семен, родные братья, он пообещал им не рассказывать о будущем, и те, с неохотой, согласились. Им хотелось узнать побольше, но страх изменить лучшее, к непоправимо ужасному, не хотелось.

На удивление, холостяцкое жилище было чистым и убранным: две кровати, тумбочки, стол по центру комнаты, комод с трельяжем, радио в углу над входом, шкаф и портрет Ленина между окон. За перегородкой, кухня – печь, стол и стулья у окна, фляга для воды. Что нужно еще для мужчин?

Сомнений не было, Виктор Васильевич Бирюков находился в прошлом.

Братья дали ему сапоги, вместо берцев, серые штаны и белую рубаху, под которой спряталась наплечная кобура, с пистолетом. Униформу убрали, завернув ее в наволочку, лишь маленький диск, сияющий синим светом, с обратным отсчетом времени, Виктор вертел в руке, но не долго. Когда цифры показали 17:00, он убрал диск в карман брюк.

На столе, из погребка, появились закуски и трехлитровая бутыль самогона, за окошком послышались голоса девушек, они пели. Виктор подбежал к окну, по улице, с граблями и лопатами, шла самая прекрасная половина человечества, она была молодой и стройной, а одна из нее, помахала рукой, завороженному незнакомцу у окна.

– Ну что ты там, прирос? – Послышался голос Семена, братья смеялись. – Неужели в будущем нет баб, тогда я не хочу в такое будущее.

Задорно, Илья толкнул брата в плечо, который смутил капитана.

– Все там есть, – ответил гость, усаживаясь на табурет – но не всегда хорошее. – Он взял в руки граненый стакан, с мутной жидкостью, и посмотрел внутрь. – Не рано ли для такого?

– Один день в месяц отдыхаем, – попытался оправдаться Илья – да и гость к нам с неба упал. Слыхал?

Виктор усмехнулся, но ничего не сказал, лишь выдохнув в сторону, он осушил стакан. Мутная жидкость обжигала все, к чему прикасалась, пока не дошла до желудка. Легкость окутала сознание.

– Сколько здесь градусов? – Спросил капитан, задыхаясь огненной водой. Он хватал все подряд, сначала огурец, затем кусок серого хлеба с моченой капустой, наконец «вареная картошка в мундирах».

– Слабоваты вы там, в будущем. – Не зло, посмеивался Илья над гостем. – Нет, дерешься ты конечно хорошо, но пить совсем не умеешь. Это же «первачок», в нем не меньше семидесяти градусов.

Пили не спеша, в основном чай. Хотели включить радио, но там говорили о неких преступниках, которым, по просьбе комсомола, ужесточили статью до расстрела, за валютные махинации. После, сразу же выключили. Семен достал из шкафа, укутанную в простыню, гармонь и, развернув инструмент, заиграл старую песню «Ой мороз, мороз». Он говорил, что им здесь, так не хватает снега. «Вечное солнце» непривычно для их организма.