Константин Подборнов - Восставший

Толпа окружала его, не проявляя никакой агрессии. Каждый из них пытался заговорить с ним на отвлеченные темы, словно событий последних дней не было. Только лишь сторож Дмитрий Валентинович ввиду отсутствия горла лишь радостно улыбался и периодически произносил хлюпающий: ''Бларгх-бларгх''

По мере того как солнце опускалось все ниже к горизонту улыбка толпы становилась все шире, а лица приветливей. Все старательней из нее стали доноситься вроде бы обычные предложения, такие как погулять, или сходить в кино, но все как один были поданы тоном человека, старающегося быть вежливым, при том что внутри него кипит гнев и ненависть. Когда же последний луч солнца упал за горизонт улыбки на лицах людей стали стремительно шириться, переходя за всякие пределы человеческих возможностей. Уголки рта подбирались к ушам: за ними раздавались щелчки похожие на треск ломающихся костей. Из самих же ртов текла жидкость абсолютно черного, не возвращающего глазам ни единого процента света. Словно сама вселенская пустота лилась из их ртов и заполняла каждый уголок окружающего пространства. Она была густой как смола, а ее капли падали вверх и растворялись в воздухе окрашивая его в черный цвет. С самими же телами начали происходить немыслимые изменения. Хруст множества костей и позвонков начинал сливаться в один протяжный гул. Руки и ноги удлинялись, становились тоньше, распадались на множество паучьих конечностей, тела разбухали, челюсти вытягивались вперед, превращаясь в огромную пасть, либо вдавливались и становились похожими на рот червяка. Все происходило под стенающие стоны боли, перебивавшиеся приступами истерического смеха. Толпа бесформенных уродцев сжимала Антона в кольцо. Попытавшись выбраться, он начал расталкивать их, но получив удар деформированной, принявшей форму костяного лезвия рукой в глаз, откуда-то из толпы, рухнул на землю вопя от боли. Толпа окружила его. Те, кто оказались снизу вонзали свои конечности в его тело, те кто был сверху давили его своей массой вызывая тем самым приступы клаустрофобии.

Антон лежал бессильный и беспомощный. Толпа, навалившаяся на него, выкрикивала слова, с первого взгляда казавшиеся тарабарщиной, но среди бессвязных сочетаний букв отчетливо слышалось:''Алур мал аур''.

Неужели это конец? – спрашивал Антон себя . – Это не просто кошмар. Наверное, наяву я сейчас умираю, и все, что здесь происходит – моя предсмертная агония.

Боль и ощущение давления внезапно отступили, а улицы затянула непроглядная даже для его глаз тьма. Посчитав, что уже умер, Антон встал и отряхнулся. Посмертную тишину разрывало негромкое эхо где-то вдалеке. Не успев осознать до конца, что произошло, он почувствовал, что оно усиливается. И вот уже поначалу едва слышимый расплывчатый голос начинал приобретать форму и даже походить на осмысленную речь:

–Да, я звоню сказать, что он жив. Не волнуйся за него… Нет, я знаю, чем это грозит… Я ему не нянька, как ты любишь говорить. Если надо – сам найдет.''

Антон открыл глаза и обнаружил себя в кровати Алисы. Осмотревшись вокруг он увидел и саму Алису – та разговаривала с кем-то по телефону. Антон решил не подавать виду и притвориться, что он еще спит.

–Я просто не люблю, когда кто-то умирает на моем пороге, вот и все… Ага, очень смешно… Ну, вроде как скоро должен. Я позвоню.

Поняв, что разговор на этом окончен Антон попытался встать с кровати, но грохнулся на пол привлекши внимание Алисы.

–Не вставай.! – в полушепот и с большой долей заботы в голосе предупредила его Алиса, подбежав к нему, чтобы помочь.

–Я понял. – тихонько сказал Антон и с помощью Алисы заполз обратно на кровать.

–Мог бы для начала поблагодарить меня. Ты в курсе, что ты бредил? Говорил какую-то ерунду и все время бормотал… как там это?… ''алу-у-ур алу-у-ур, аур.''

–Да, помню что-то такое. Я не знаю, что это значит, если тебе интересно. Но почему-то мне вдруг кажется, что это важно. Ты не могла бы это записать

–А? Да, конечно. Но ты сейчас лучше просто лежи. Ты мучился весь день и всю ночь.

–Сегодня уже четверг? О, господи. Так жжется лицо…

–Да, теперь это навсегда. Я не про жжение, а про шрам. Хотя с другой стороны я бы уж лучше выбрала жжение. Можешь мне поверить. Но это я так, к сведенью.

–Понятно. Когда я смогу встать? – спросил Антон, опасаясь того, что ему придется потратить слишком много времени впустую из-за своей глупой оплошности

–О, ну этого я точно знать не могу – со мной такого не было. Думаю, когда захочешь. Ну тебе уже лучше, а когда поешь, то вообще, наверное, сходу оправишься.

–Поешь?!

–Да. Поешь. Сегодня за счет заведения. Скажи спасибо своему другу. Он кстати волновался о тебе. Позвони ему, будь так добр.

–Хорошо, сейчас.

Антон достал мобильный телефон из кармана брюк и набрал номер Виктора. Из динамика донеслось слегка волнительное "Алло"

–Привет. Это я, Антон.

–Привет, малыш. Ты там цел?

–Я ин-цел. Нет? Не смешно?

–Хрень какую-то несешь. Не умеешь шутить – не шути.

–Ладно. Я цел. Немного все болит, особенно лицо, но в целом все хорошо.

–Алиса сказала – ты подпалился на солнце. Когда я зашел к тебе вчера ночью ты корчился и бормотал что-то себе под нос и совсем не отвечал мне. Помнишь?

–Ничего не помню, совсем.

–А, не важно, главное – сейчас-то все хорошо. Ну ты поправляйся там, и в гости заходи, если что. Пока.

Виктор спешно повесил трубку, не дав Антону попрощаться в ответ. Сам же Антон был даже рад, что разговор оказался таким коротким, потому что в данный момент он был слишком слаб, даже для разговоров.

Алиса, до сего момента молча стоявшая в стороне, вдруг направилась к двери, ведущей в гостевую зону. Антон при этом остался лежать в одиночестве. Ни мыслей, ни тревог не было в его голове. Он молча лежал в практически беспамятстве устремляя взор в потолок. Меж тем полчаса до возвращения Алисы прошли практически незаметно. Вернулась она не одна – за ней неспешно ковыляла потрепанного вида девушка в откровенном кожаном костюме с вырезами в районе груди и бедер. Ее русые кудрявые волосы были растрепаны и спутаны, а глаза были словно стеклянные и смотрели вникуда.

–Кто это?! – спросил у Алисы Антон, приподнявшись и уперевшись о спинку кровати.

–Обед. – Отрезала Алиса.

Девушка, стоявшая подле Алисы, не проявляла никаких эмоций и казалось не слышала ни слова, но стоило Алисе подозвать ее к себе как та без всяких возражений выполнила ее приказ. Следующей командой было взять пять медицинских колб с тремя иглами предназначенных для забора крови и наполнить их до максимальной отметки.

–Ешь – Приказала она Антону.

–Я не хочу – ответил Антон стараясь скрыть нестерпимый голод.