Константин Подборнов - Восставший

–Вот, кстати, когда ты говоришь "нас"… кого ты имеешь ввиду? Как мы зовемся и сколько таких "нас" таких вообще?

– Кто как себя зовет. Мертвецы, вампиры, зомби, упыри… да много как еще. Лично я за свою жизнь видел около пятидесяти в городе. Не перебивай меня…– Виктору потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, о чем он говорил минуту назад. – Так вот, самые старшие и опытные из нас смекнули, что таким макаром, при таком количестве случайных факторов жизни им не удастся существовать вечно, и создали объединение паука, насколько я помню, в тысяча девятьсот девяносто пятом году и существуют поныне. Но не сильно обнадеживайся формулировкой ''самые старшие и опытные", ибо всем из них не более ста лет. О более старших упырях, скажем ста пятидесяти – двухсот лет, я никогда вообще не слышал. Да и занимаются они только тем, что предоставляют крышу и питание нуждающимся. За определенную плату, разумеется. Найти такие места можно по характерным изображениям паука, смотрящего жвалами вниз. Редкостные пижоны и бюрократы. И польза от них на мой взгляд тоже нулевая. Я говорил уже?

–А где их найти?

–А я не знаю. Я, если ты еще не заметил, ничего, ни о каких других упырях, не знаю. Совсем. Не хочу знать ни их, ни о них.

–А как появились остальные общества?

– В противовес. Не все были согласны с правилами паука. В правила входили, первое– не питаться людьми среднего достатка и выше, второе – не общаться с живыми ни при каких обстоятельствах, если в дальнейшем ты не планируешь его убить, и не оставлять следов. Третье, и самое главное – не выдавать себя, расположение убежищ и количество…м-м-м… нас, живым. Если с третьим были согласны все, то вот с первым и вторым вышло много неувязок. Одни цеплялись за остатки своей человеческой жизни, либо просто хотели поговорить с теми, кто не являлся уродливым озлобленным людоедом. Так от паука откололась змея. Другие хотели полностью отдать себя новой жизни, во всех ее жутких полутонах. Раз уж тебе довелось отведать человечины ты можешь помнить, как воспоминания того сторожа передались тебе. Ни ты один такой. Многие страдают тем же. Так, о чем я? … Ах да, не все хотели мириться с тем что будут проживать раз за разом нелегкую жизнь бомжей, проституток и прочих люмпенов, поэтому от паука затем откололся бык.

–А почему нельзя питаться людьми среднего достатка?

–Кошмар. Ты точно не детсадовец? Да потому что их искать будут серьезнее. Очевидно же, что закон един не для всех, и жизнь бульварной профурсетки не стоит времени и сил жандармерии, и поймают ее убийцу, в данном случае тебя, если ты сам придешь с ее отрубленной головой и положишь ее прямо к ним на стол, и то – не факт. Но вот пропади какой-нибудь уважаемый член общества, у которого не дай бог еще связи с полисменами – это сразу другое дело. Был один такой лет десять назад – поселился в подвале дома в металлургическом районе и повадился питаться жильцами только строго определенного кроя и без характерного хмельного запаха бедноты, ну так сразу вокруг этой местности поставили патрули и усиленную охрану. Поэтому для сохранности тайны он был убит теми, кого еще вчера называл друзьями. Может ты даже помнишь эту историю. Из всех щелей гудела как никак.

– Да, помню. Я тогда еще жил неподалеку. Меня из-за этих убийств полгода не выпускали на улицу. Так это был он – тот самый "рюшечный маньяк", которого так и не нашли? Тогда и правда, было много шумихи. Я как-то не подумал об этом.

–Да тут и не надо думать, все уже давно продумали за тебя, от тебя сейчас только требуется слушать. Если ты конечно не захочешь пойти на вольные хлеба, как я. Если что, это шутка. Пойдешь на это – жизнь твоя будет нелегкой. Не смотри что я весь такой оптимистичный и жизнерадостный… хе-хе – самому аж смешно стало – просто я нашел себе удобную кормушку.

– Какую?

– Бомжи с одного района. Они прекрасно знают кто я такой. Скрывать это с моим лицом долго не удается, как правило. Это одна из тех причин почему мне не совсем подходит образ жизни паучьих. А история знакомства с ними такова:

Когда-то у меня был приятель среди них – жил около моего дома, еще до превращения. Ну я, то хлебушка ему подкину, то денег дам немножко, вот и заобщались по чуть-чуть. Ну и когда случилась у меня эта напасть я пошел к нему. Сначала я как-то пытался скрыть это все, но он быстро начал догадываться, что что-то не так… даже не знаю почему… хех – пришлось рассказать ему всю правду. Надо было, конечно, видеть его лицо в этот момент – словами не описать, жестами не изобразить. Но спустя некоторое время он пришел в себя, и мы поговорили как настоящие жентельмены. В итоге мы договорились о взаимной услуге – я охраняю его и его друзей от всякой сволочи, типа буйных подростков, или пьяного быдла, они же дают мне тела умирающих товарищей, дабы я прекратил их страдания и заодно похоронил по-человечески. Немногим знаешь ли нравится то, что, когда находят тело бездомного, его тут же отдают на растерзание студентам медикам, или маринуют как огурцы и выставляют в том же университете. Вот так и зажил. Большую часть времени я провожу на Теплотехе, а когда кто-нибудь умирает, то несу его ночью на кладбище и провожу день в этом переходе.

–Получается сегодня тоже…?

–Ага. Тимохой звали – нормальный парень был. Представляешь, поехал в командировку на месяц, а когда вернулся ни жены, ни детей, ни квартиры, а потом еще и ограбили, а в портфеле были документы. Все! Если ты без бумажки, то ты уже никто в нашем обществе – мусор, дрянь. Ну, не в нашем мире, а в их. Да и в нашем не сладко жить.

–И ты его?

–Убил его и съел. Стыдно, конечно, но диета уж такая, что поделать.

–А почему ты тогда не похож, ну знаешь… на человека?

–У каждого этот вопрос строго индивидуален. Ты вот переживаешь чужие воспоминания, а я не могу принимать прежний вид, если он у меня вообще был. Даже не знаю, что хуже, твое проклятие, или мое.

–Любопытно.

–Да ты я погляжу больно любопытный. Дальше больше, но я немного устал от твоих расспросов. Если вкратце, то потом объявилось это общество паука со своими правилами. Мне они только мешали – мой быт к этому моменту был давно налажен, и рушить его ради мнимой безопасности я не стал, и посмотри на меня – тридцать лет уже живу, почти… ну, как живу… ты меня понял, короче говоря.

–Да, понял – с ухмылкой ответил Антон.

–Теперь постарайся не докучать мне. Нужно много-о-чем поразмыслить…

Время в этом переходе словно замерло. Никто из зевак не проходил по нему, ибо его строительство было большой градостроительной ошибкой. До кладбища удобнее всего доехать на машине, а если ты доехал на автобусе, то недалеко была более безопасная с точки зрения криминогенности зебра.