Nick Bachman - Seattle Overdrive

Действо происходило за городом, на дорогу ушёл не один час. Всюду был песок – его здесь когда-то выкапывали, оставив громадные песочные кратеры и навалы. Помимо байков в шоу участвовали квадроциклы, и прочая весьма шумная техника. В опасной близости от трассы были сколочены лавки, столы и прочие предметы для отдыха. Из специально оборудованных машин играла музыка, был организован бар с прохладительными напитками и алкогольными коктейлями. Мы уселись в тени под навесом, явно желавшим обрушиться в любой момент. Солнце неумолимо светило, не давая разглядеть ни одного трюка очередного сорвиголовы.

Я надел тёмные очки. Джейк подошёл с охапкой банок холодного пива, мы расхватали по одной и начали наблюдать. Иногда люди падали, но травм никто не получал, – как я понял, это норма подобных мероприятий. Даже в такое время я думал о своём, в основном о неудачах на работе, – скорее, это были закономерности, если начистоту. Родители перестали давать денег, им казалось, что от них мне только хуже, тратить с пользой я не умел. И, конечно, я думал о Мишель и своей ещё не написанной песне для неё. Зря пообещал, придётся исполнять, а мне стеснительно, чтоб её.

– Слушайте, парни, как думаете, – спросил я, почувствовав лёгкое смущение, – если я придумаю песню и спою для Мишель, это будет не слишком сопливо? В смысле, не банально? А то как в дурацком романтическом фильме. Не люблю так это всё… Пообещал просто, теперь не знаю, что делать.

– Тебе она нравится? Мишель замороченная какая-то, будто вылезла из фильма Тима Бёртона 2 2 Тим Бёртон – американский мультипликатор, режиссёр и сценарист, известный причудливым стилем своих работ. . Понятия не имею, как она к этому отнесётся, – сказал Рич.

– Пока не знаю… вроде как нравится… – сказал я по возможности холодно.

– Да придумай и спой, что такого особенного. Хотя, конечно, дьявольски сопливо, – хихикнув, сказал Джейк.

– Алан, ты как думаешь? – спросил я.

– Чего?.. О чём?..

Алан тупо смотрел на трассу, даже не слушая разговора.

– Да ничего, не парься, – прыснул я, и ещё больше запутался – хорошая идея или таки нет?

Разговор не слишком ладился, и мы просто смотрели шоу, я задумался о желаниях каждого из нас. Джейк мечтал быть на месте тех ненормальных ребят; Алан мечтал просто о деньгах, насколько я знаю, о размеренной жизни; Рич хотел успеха и публики, но точно не мог определить инструмент достижения цели. Я хотел стать музыкантом; мне не нужны яхты, феррари по цвету на каждый день недели, виллы и самолёты.

Возможность – вот в чём суть. Одно дело, если у тебя нет крутой машины, но ты можешь купить её так же легко, как хот-дог. Совсем другое, если у тебя её нет и, скорее всего, никогда не будет. В обоих случаях ты пешеход, но случаи эти уж очень разные. Круто вести себя как бездомный хиппарь просто потому, что ты так хочешь, а не из-за того, что приходится. Большой успех может оправдать почти любые виды маргинального поведения: он алкоголик, но отличный художник; он наркоман, но гениальный музыкант; он шизофреник, но гениальный писатель. В таких случаях суммы положительных и отрицательных черт возносят больше, чем сумму только положительных. «Да будет хвала саморазрушителям!» – вскрикну я. Чем больше эпатажа и глупости при наличии гениальности, тем больше любви и внимания: философия очень одиноких вечных детей выглядит примерно так. Я это понимаю, но другой философии у меня нет. Не я первый, не я последний.

Мне тогда казалось, что успех есть эссенция жизни. Мы ещё успевали всё реализовать, хотя уже чувствовали давление времени. Слишком часто скатываюсь в эту тему, постараюсь избегать её впредь. Чёрт бы её побрал.

Прошло около полугода после нашей поездки на мотокросс. Мои навыки росли: пальцы были быстры, голос срывался с лирического тенора на истерику в один момент – я безустанно тренировался. В мыслях было только одно – музыка, ритмы. Слова крутились в голове, сплетаясь с новорождёнными мотивами, и не давали покоя, всё постороннее слетало с этой чёртовой карусели. Я собрал какую-никакую группу и назвал ее Jerash – в честь города на севере Иордании, который был разрушен землетрясением, но был воздвигнут вновь. Тут шла параллель с рок-музыкой, которая явно потеряла былую вездесущность, мне от этого было действительно больно; я видел, как она умирает, и хотел успеть побывать на вершине ниспадающей гранж-революции, несущей погибель рок-н-роллу. Время психоделического рока 3 3 Психоделический рок – музыкальный жанр, возникший в середине шестидесятых; тесно связан с употреблением психоделиков. Имеет связь с хиппи и восточной философией. По своей сути это экспериментальная музыка с абстрактными текстами и необычным звучанием. Одними из значимых музыкальных коллективов этого жанра считаются: Pink Floyd, Grateful Dead, The Doors и многие другие. давно прошло, а гранжа 4 4 Гранж – музыкальный стиль, образовавшийся к концу восьмидесятых в Сиэтле. Отличается экспрессивным, депрессивным и «грязным» звучанием. Яркие представители: Soundgarden, Alice in Chains, Pearl Jam, Nirvana и многие другие. – как раз уходило. Бывали времена, когда на пике популярности The Rolling Stones 5 5 The Rolling Stones – популярнейшая британская рок-группа, образовавшаяся 12 июля 1962 года. Общемировой тираж альбомов: более 250 миллионов. В 1989 году группа была включена в Зал славы рок-н-ролла. женщины падали в обморок на концертах и мочились в штаны.

Сейчас всё это начинает неумолимо затухать, происходит смешение стилей, но ничего нового не изобретается. По крайней мере, после нулевых. Кто знает, может случится ещё что-то особенное, ведь скорое начало нового тысячелетия сулит много перемен, – но всё же, кажется, что гранж-революция была последней. Короче говоря, у нас была непосильная задача – напомнить о рок-н-ролле, сделать что-то новое и успеть отхватить кусок той остаточной истерии. Подозреваю, что это невозможно, но попробовать стоит, терять особо нечего, – а если говорить совсем уж откровенно – это невозможно абсолютно точно. Идти в тупик, делая вид, что это не так – моё кредо. Ну и к чёрту.

В группе состояли: я, как ритм-гитарист и вокалист; Джейк был соло-гитаристом, играл он лучше меня, но петь не умел, да и не хотел. Рич был басистом, играл на клавишных инструментах, а также разбирался в мастеринге и во всех этих сложных и страшных словах; у него было много аппаратуры и у единственного из нас – музыкальное образование оно нам сильно пригождалось. Это был редкий случай, когда человек вспоминал злого преподавателя по фортепиано и его линейку-хлесталку на своих пальцах добрым словом. Алан слыл барабанщиком: учился сам под нашим давлением – ибо другого барабанщика не нашлось, поэтому получалось не очень круто, но получалось.