Андрей Третьяков - Сон разума

– Ладно, давайте сюда ваши стопки, – нарочито весело объявил я, откупоривая бутылку. – Так, Саня, держи. Только будьте осторожны, это вам не пивас в подъезде хлебать. Полторашка, держи. Серега. Стас. Так, а это уже мне.

Я поставил бутылку и взял маленькую стопочку в правую руку. Янтарный напиток призывно блестел, заставляя выплывать наружу подавленные мною воспоминания. Воспоминания о чудесном вечере.

Я дернул головой и улыбнулся еще шире:

– Эти проказники называются «шотами» и вам лучше проявить к ним уважение, друзья мои, а иначе, они могут не хило дать вам в голову.

Все сочли мою шутку достойной веселого смеха, и я немного расслабился. В конечном итоге мы тут собрались, чтобы проводить весьма богатый на мерзкие события год, в надежде, что подобного больше не повторится, и потери, что мы понесли, будут последними потерями в нашей жизни. Какими же наивными мы были.

– Друзья мои, я скажу лишь пару слов, – торжественно произнес я, поднимаясь на ноги.

– Началось, – закатил глаза Саня и все рассмеялись.

Я не стал реагировать на его замечание, лишь наигранно скривился.

– Я лишь хотел сказать, что Новой Год – семейный праздник и потому, мне бы хотелось выпить за свою семью.

Я переводил взгляд с одного своего друга на другого и ответом мне были робкие смущенные улыбки. Улыбки моих друзей, улыбки людей, ставших мне семьей.

– За семью, – хором ответили мои друзья, и наши стопки громко звякнули, соприкоснувшись гранями.

Настенные часы пробили одиннадцать.

Я с интересом наблюдал за их реакцией. Не скажу, что сам мог пить виски так же хладнокровно в те годы, как я это делаю сейчас – не поведя и бровью – но все же их реакция сильно отличалась от моей.

Хуже всех было Наташке. Бедная девочка глотала сок прямиком из графина, а его маленькие капельки падали на безупречно черное платье. Стас сидел, надувшись как рыба-еж, с красными глазами, которые с упреком смотрели на меня. Серега силился не показывать нам своей реакции, но получалось это весьма плохо. От натуги его глаза слезились, и прозрачная капелька вытекла из носа.

И только Саня сидел, сдвинув брови и открыв рот в виде буквы «о». Мой брат был крепче, чем остальные, только по одной причине: мы были готовы к такому повороту событий. Пару лет назад, мы остались дома одни и весьма надолго. Потому, особо не размышляя, мы заглянули в дедушкин бар и нашли там много всего интересного от вина, до дорогого коньяка. А вот открытой оказалась только бутылка водки. Ее мы и решили опробовать, так как открывать другие бутылки было весьма рискованно, ведь вряд ли их хозяин был настолько забывчив, что не заметил бы сорванной крышки.

Вытянув и хорошенько промыв две стопочки – удивительно, в те годы мы боялись заразы от пыли и грязи, но нисколько не алкогольного отравления! – отправились с ними к бару. Открутив крышку, я тогда впервые увидел бутылку с дозатором алкоголя. Около минуты у нас ушло на то, чтобы научиться правильно наливать напиток. Как оказалось, чем быстрее и резче ты запрокинешь бутылку, тем больше алкоголя поступит через дозатор и тем ровнее будет струя, как бы забавно это не звучало.

Справившись с бутылкой, мы наполнили две стопочки на треть и, глядя друг другу в глаза, опрокинули их внутрь трясущимися руками. Чего там говорить, тряслись не только руки, но и ноги и вообще все тело. Желудок жалобно сжимался, прося пощады, а сердце билось так, что алкоголь впитывался еще на подступах к желудку.

Ощутив непередаваемое жжение внутри, мы кинулись в ванную комнату и долго глотали воду из-под крана, не озаботившись даже кружками: припадали к струе как неделю бродившие по пустыни люди. И знаете, что мы сказали, когда уняли пожар внутри? Еще по стопочке?

Сейчас я думаю о том, что единственной целью детства было сокращение общего срока нашей жизни. Уверен, что я не далек от истины в своих размышлениях.

Вот потому-то мой брат и проявил завидную стойкость, выпив стопку хорошего виски. Мы улыбнулись друг другу, видимо подумав об одном и том же, и со стуком опустили стопки на стол.

Я первым потянулся к сигарете, затем мой брат, остальные же выхватывали ложками салаты или соленья со стола, пытаясь обуздать тот пожар, что мы с братом давно уже подчинили и заставили служить нам во благо.

Во благо ли?

Я глубоко затянулся и облегченно выпустил облако дыма. Сигареты всегда помогали мне справиться с крепостью алкоголя. Я знал об их разрушительно силе в тандеме, но разве меня можно было тогда остановить? Ах, какую силу я тогда испытывал, каким невероятно крутым себя чувствовал, выпуская дым и глядя на всех сверху вниз. Несмотря на то, каким взрослым я себе тогда казался, все мои поступки вопили об обратном. Я был ребенком, и многое спускал на тормозах. Однако не думаю, что с тех пор мне удалось повзрослеть хоть на пару лет.

Глядя на то, как Наташка стойко сдерживает подступившие слезы, я моментально вспомнил другую девушку. Вспомнил ее сморщенный носик, сдвинутые брови, раскрытый рот, маленький острый язычок и пронзительные зеленые глаза, что жалобно смотрели на меня сквозь спутанные кудри рыжих волос.

Мне пришлось на секунду закрыть глаза и дать видению полностью захватить меня, чтобы резким движением головы, загнать его обратно, туда, где хранятся все мучительные воспоминания – в самую бездну моего разума.

Когда общее состояния обжорства улеглось, и мои друзья наконец-то побросали столовые приборы, я спросил:

– Ну как, лучше?

– Нормально, – поспешил ответить Серега, размахивая руками. – Нормально.

– Повторим?

Мое предложение вызвало смешанную и в целом негативную реакцию.

– Может, позже? – с сомнением отозвался Стас, мечтательно разглядывая стоящие на балконе бутылки шампанского.

– Да, – поспешил поддержать друга Серега. – А то выхлебаем все до Нового Года.

Мы с братом улыбнулись. Шансы на то, что мы смогли бы справиться с бутылкой менее чем за час, и так были близки к нулю, так еще и, судя по их реакции, мы в принципе бы не смогли этого сделать просиди мы тут хоть до утра. Думаю, все к лучшему.

– Так и что вы выяснили в больнице? – поспешил перевести тему Саня.

Я поднес сигарету к губам и задумался. Он спрашивал о нашем с Наташкой походе к маленькой девочке Ульяне, чьи отец и сестра лежали в странной коме, внезапно охватившей их практически в одни день. Мы не рассказали им этого тогда, решив, что особого смысла не было, и вновь эта тема всплыла только сегодня, когда мы обменивались историями, накрывая на стол.

– Что нас хорошенько так поимели, – ответил я.

Пацаны озадаченно переглянулись.

– Андрей хочет сказать, что мы не нашли ничего конкретного, – поспешила добавить Наташка.