Евгения Райнеш - Прах херувимов

– А кукуруза?

«Боже, какая кукуруза?» – с ужасом подумала Яська. – «Неужели кто-то ещё способен кусать и жевать?».

Гера ответил любителю экстрима основательно и жизнерадостно:

– Кукуруза будет потом, когда все пончики съедите…

Ларик и Яська, не сговариваясь, открыли глаза, приподнялись на локтях и прыснули вслед прихрамывающему Гере. Яська тут же застыдилась:

– Человек работает, между прочим… И раненый, кстати. А мы тут…

– Только не говори, что прохлаждаемся, – Ларик перевернул подрумянившееся тело на спину, подставив солнцу впалый живот:

– Потому что это противоречит всяческой логике: прохлаждаться в такую жару. Кстати, на лень у нас есть всего полчаса. У меня клиент. О чём ты хотела со мной поговорить?

Яська вздохнула:

– Как раз о клиентах. Ларик, а ты не можешь хотя бы на время, скажем, взять отпуск?

– Чего вдруг?

– Я дозвонилась этой девушке… Вернее, не совсем ей…

– Какой девушке?

Яська удивилась, что Ларик так легкомысленно отнёсся к произошедшему накануне. Кажется, совершенно не переживал по поводу странной и нелепой смерти своего клиента. Пусть человека случайного, мимолётного, так и оставшегося безымянным для них. Но все же Ларик разговаривал с ним несколько дней назад, даже дотрагивался…

– Той девушке, которая забыла у тебя сумочку.

– А–а–а…. И что?

– Ларик, мужской голос ответил, что девушка умерла. Её действительно Евой, звали.

– Почему она умерла? – Ларик наконец-то проявил хотя бы интерес.

– Тот самый мужчина сказал: что-то с сердцем.

– Она же молодая ещё совсем…

– Это-то и странно. Мужчина сказал: неожиданный приступ, такой бывает только у людей в очень пожилом возрасте.

– Жалко, молодая, – Ларик начал одеваться.

– Отмени встречу с клиентом.

– Зачем? – он действительно не понимал.

– Ларик, два человека, которым ты набил тату в один и тот же день, мертвы.

– И что? Один захлебнулся, у второй, как ты сама сейчас сказала, больное сердце. При чём тут мои татуировки? Мне справки у всех о состоянии здоровья требовать? Я не могу отменить встречу.

– Он захлебнулся в стакане воды! Я видела это. А у Евы раньше всё в порядке было с сердцем. И почему же ты не можешь отменить встречу?

Ларик помолчал секунду, затем нехотя, словно признаваясь в чем-то постыдном, процедил:

– Не хочу. Мне нужно сделать эту татуировку.

Яська открыла было рот, но он не позволил продолжить:

– Ты не понимаешь, там такой заказ! Линии, краски, содержание… Это будет моя лебединая песня, правда. Всё идёт к тому, что появится шедевр в мире тату.

– На веки вечные, – мрачно добавила Яська, понимая, что она не сможет переубедить его. – Аминь.

– Анубис, – уже закричал на весь пляж Ларик, не в состоянии справиться с вдохновением, постигшем его прямо посреди бескрайнего лежбища человеческих тел.

Пара голов лениво отреагировала на крик, чуть приподнявшись, и тут же головы упали на место. Остальные даже не шелохнулись, впитывая солнечные лучи.

– Это будет Анубис! На всё предплечье! Ясь, я просто вижу его. Как наяву. Это тату мне по ночам снится. Вернее, клиент назвал его как-то по-другому, но по описанию – точно Анубис. С головой шакала и телом беспощадного бога-воина.

– Ларь, а кто твой сегодняшний клиент?

Он насупился:

– Не скажу. Это тайна.

– Ладно, – сдалась Яська. – Не говори. Только собираюсь…. Не злись, но я собираюсь найти клиентов, которые набивали татуировку в твоём салоне в предыдущую неделю. И это не обсуждается. Ты даёшь мне координаты. Те, которые у тебя есть.

– Ты с дуба рухнула?! Как себе это предста…

В разговор ворвался рингтон «Бесаме мучо». Ларик не любил этот «позывной», но поставить что-то другое ему было лень. А может, он не мог определиться, какая мелодия его бы не раздражала.

Несколько секунд Ларик понимающе вслушивался в невидимого Яське собеседника, затем сказал: «Хорошо, я понимаю. Будем на связи» и повернулся к девушке.

– Сегодня твоя взяла. – Он улыбнулся. – Клиент перенёс процедуру. Я свободен. Так о чём ты говорила?

– Давай попробуем связаться со всеми людьми, которые набивали у тебя накануне татуировки. Вот о чём я говорила.

Ларик кивнул.

– А я сказал, что… О! Кстати, вон один из них! Жив-здоров. И, по-моему, в прекрасном расположении духа.

Яська стремительно обернулась, следуя за взглядом Ларика. Чуть в стороне от шипящего прибоя и весёлых детей, с визгами барахтающимися в пенной полосе, расположилась белая мобильная палатка с кривоватой надписью «Массаж».

Рядом с ней на таком же белоснежном раскладном шезлонге в расслабленной позе старательно делал вид, что он совсем не дремлет, плотный и мускулистый человек. Лицо его закрывал длинный козырёк бейсболки, и Яська могла рассмотреть только накаченные руки, скрещённые на груди, и крепкие мохнатые ноги под светлыми бежевыми бриджами.

– Этот массажист? – уточнила она.

Ларик все так же жизнерадостно кивнул:

– Он самый. И если не ошибаюсь, на нём прямо сейчас заживает мой знак бесконечности.

Яська быстрыми квадратными шагами устремилась к белой палатке. Мастер еле поспевал за ней.

– Здравствуйте, – закричала она издалека.

Дремлющий тут же открыл глаза, но сразу понял, что эти стремительные люди не являются потенциальными клиентами, и лишь лениво шевельнул рукой, обозначая, что он их отразил.

Синеволосая, как Мальвина из сказки, девушка подбежала к нему.

– Извините, у меня, наверное, странный вопрос. Вы делали… То есть кололи несколько дней назад татуировку? Вот у него!

Она устремила указующий перст в сторону плетущегося за ней Ларика.

Массажист не очень удивился. Только внимательно посмотрел на мастера, словно боялся ошибиться. И с небольшим южным акцентом произнёс:

– Точно. Делал. Колол.

Он поддел рукавчик белой футболки и показал припухшее красное пятно.

– Знак бесконечности, – с удовольствием констатировал Ларик. – Объединение начала и конца. Древняя змея Тибета Уроборос, кусающая сама себя за хвост.

– Какая змея? – массажист вывернул глаза, чтобы лучше рассмотреть татуировку. – Там же нет никакой змеи? Я хотел просто знак, этой… Бесконечности. Мы же так договаривались?

– Так и есть, – успокоил его Ларик. – Нет там змеи.

Он, отвернувшись, закатил глаза, сигналя подруге: видишь, мол, с кем приходится работать?

– Да, у вас нет там никакой змеи. Только перевёрнутая восьмёрка, – успокоила массажиста Яська.

При слове «восьмёрка» массажист, кажется, опять занервничал.

– Бесконечность, просто бесконечность, – торопливо поправил он.

«Мальвина» кивнула:

– Меня Ясмина зовут, а мастера – Илларион, ну это вы, наверное, и сами знаете…