Яна Демидович - Тёмное трио

«Нет. Терпи, Сандра. Терпи».

– Пташка, садись рядом, – Игорь похлопал по стулу рядом с собой.

«Как же ты достал…»

– Игорёш, мне бы маме помочь… – попыталась отмазаться Сандра, но мама замахала на неё, зацыкала. Отдыхай, мол, не ходи. Я сама.

Пришлось сесть.

– Рассказывай, пташечка. Как твои дела в школе?

Вздох.

Пришлось рассказывать. Затем спрашивать, как дела у него, в институте. Папа, сидящий во главе стола, довольно кивал, слушая Игоря. Гордился его успехами, точно своими.

Сандра же ёрзала. Сбежать хотела.

Да некуда.

И к маме не сунешься – запретила: сама бегает с кухни в зал – и обратно, выставляет последние угощения, румяная от счастья.

Когда в гости ждали жениха, привычный аскетизм отменялся: отец доставал деликатесы и элитные коньяки, мама кухарничала, как на Маланьину свадьбу. Хоть какая-то польза от Игоря.

«Шерсти клок. С паршивой овцы», – думала Сандра.

Но вот хлопнула дверь: брат, наконец, явился.

– Здоро́во, семья!

«Лицемер пришёл. Здравствуй-здравствуй…»

Сандра вторую неделю звала Алексея именно так. Правда, мысленно. Поборник порядка, идеальный комсомолец, брат преданно смотрел в рот отцу и слушал все его гневные речи про стиляг. Кивал, с жаром поддерживая.

Однако сам, как теперь знала Сандра, не брезговал чувихами. Таскался хвостом за самыми красивыми, букетики дарил… Жорж его часто видел.

Жорж вообще много чего говорил. И показывал – тоже. И ей, и Монти – юным, зелёным новичкам. Познакомил недавно с нужными людьми, на хату к другу привёл, чтоб спокойно, без облав повеселиться.

Там Сандра и увидела его. Того самого.

Там и познакомилась.

***

Его звали Эван. Ваня, если по-обычному. И Сандра узнала его с первого мимолётного взгляда. Как не узнать такую улыбку?

Жорж всё говорил и говорил, зудел комаром над ухом, но она уже не слушала. Просто взяла и перебила друга, внезапно обретя храбрость:

– А кто это? Вон, тот чувак в синих брюках?..

Жорж заткнулся – всего на секунду. Посмотрел на парня, на Сандру… Усмехнулся понимающе.

– Это? Ванька наш. То есть Эван. Эван-не-Дурак. Хочешь, познакомлю?

– Я сама, – сказала Сандра.

Не веря, что произнесла эти слова. Не веря, что уже идёт вперёд, идёт туда . Где он, Эван, который подсел к незнакомой чувихе. Улыбается, конфетами угощает.

А в светлых волосах – вот чудо! – застряло птичье пёрышко.

– Потанцуем?

Вот услышал, поднял голову. Увидел её.

Наконец-то.

И вот она, вот улыбка! Та самая! Для неё!..

– Конечно, красавица.

Эван встал и, приобняв Сандру за талию, потянул к центру зала. Закружил, завертел в танце, как на карусели.

Сердце билось в груди. Неистово, бешено… Пленённая малиновка. Эван не отводил взгляда, Эван ни на секунду не отпускал. И Сандра летала по паркету, отдавая танцу всю себя, тонула в бирюзовых глазах и опять выныривала. Смеялась, купаясь во всеобщих любви и внимании. Будто все они – большая, дружная семья, где никто не осудит тебя за то, что ты другой. Ведь здесь все другие: уникальные, весёлые, добрые и смешные. И Эван… Ах, Эван…

Так началась их дружба – тайная, как и вторая жизнь Сандры. И она…

– Саша? Саша!

Перед носом щёлкнули пальцы, и Сандра охнула, уронив кусочек хлеба.

– Из… извини, папа. Задумалась.

Брови отца сошлись в одну.

– Что за расхлябанность, Саша? Я её спрашиваю, а она…

– Да ничего страшного, – вступился Игорь. – Отвлёкся человек, с кем не бывает? Тут всё такое вкусное – м-м-м! Верно, пташка?

– Д… да, – выдавила Сандра.

Потому что ладонь Игоря, скользнув под столом, вдруг сдавила её голое колено. Погладила. Полезла выше.

Сандра дёрнулась.

Захотелось заорать. Или вскочить. Запустить в ненавистного вилкой!

…Не успела.

Угол рта жениха дрогнул в усмешке, и рука исчезла.

– Итак… О чём мы там говорили? Ах, да…

Игорь продолжил разговор как ни в чём не бывало.

Сандра отпила ледяного компота. Зубы клацнули по краю стакана, а внутри до сих пор всё дрожало.

«Ведь он ещё никогда… Никогда!..»

Никогда Игорь не позволял себе вольностей, даже в щёчку не целовал. Всё чин чинарём, скромно-благородно.

«Благородно… Ха».

Сандра попыталась представить, что бы сказал Жорж – её старший, острый на язык приятель. Тот, что редко снимал с лица улыбку, весельчак-зажигалочка.

Несомненно, Жорж назвал бы Игорёшу лизоблюдом, дураком. И, наверняка, извращенцем.

А ещё – обманщиком. Ведь Сандра помнила ту, другую девушку.

«А что, если… если они с ней уже…»

Сандра покраснела.

– Сашенька, ты чего? – заметив это, забеспокоилась мама.

– Душно мне, – прошептала Сандра. – Нехорошо.

Взгляд Игоря, искоса.

– Я… – Сандра сглотнула и неловко поднялась. – Извините… Пойду, прилягу.

– Я провожу! – захлопотала мама.

Вскоре Сандра уже лежала в своей комнате. Мокрый платок приятно холодил её лоб, из форточки тянуло прохладой. Хорошо было, спокойно. Никаких тебе неприятных разговоров, никаких ужасных гостей. Самое время помечтать, повспоминать. Как она с Эваном гуляла…

И Сандра стала вспоминать.

***

…Эван был весел и лёгок, точно весенний ветер. Шутил по-доброму, без ехидства, как Жорж, и в жизни старался видеть только хорошее.

Если грустишь – доставал из кармана шоколадку. Вручал жестом фокусника – вуаля! Или просто – брал за руку крепко-крепко и отводил Сандру в кафе-мороженое. Там они объедались десертами: муссами, желе… мороженым, конечно… Говорили обо всём на свете. А потом – неслись танцевать.

И это было чудесно.

Казалось, Эван приносит Сандре удачу. Она тайком бегала на сходки, танцы и встречи. Врала родным, что гуляет со школьными подружками, а сама – при помощи Зойки – переодевалась в укрытиях и меняла личность. Оставляла Сашу далеко позади, обретая свободу, счастье. Безграничное, как небо в глазах Эвана.

Лишь с ним Сандра чувствовала себя настоящей . И хотела, чтобы так было всегда: всегда встречи, танцы… Он и она.

Эван обожал танцевать – и не только «стилем», как выяснилось. Иногда они с Сандрой ходили на простые танцы, как обычные, заурядные Ваня и Саша. Но всё равно притягивали к себе восхищённые взгляды, слышали шепотки: «Вот это пара! До чего красивая!»

Сандра ликовала, Эван будто светился изнутри.

Он был славный, не чета Игорёше. Тот кроме учёбы да карьеры ничем не интересовался. Никому не стремился помочь, лишь бы захапать всё себе. А Эван…