Ганц Ока - Заблудшие. Канун желанного пира! Возрадуйтесь, Заблудшие!

Комната погрузилась в тишину. Молчание нагнетало и сдавливало что-то глубоко внутри. Брэд опустил глаза на стол. Он понимал, что обязан выдержать зрительный контакт со стороны Джека. Просто обязан таким образом поддержать. Но все же… даже физически это слишком сложно. Глазные яблоки так потяжелели, что еще немного и они сползут с век. Упадут в бокал с окрашенной жидкостью и осядут на самое дно.

Заявить о монстре? Сказать, что оно съело Мардж? Невозможно! Нет, он должен.

Брэд выглядел очень омраченным. Джек понимал осевшего друга. Ему самому стало несладко от сказанного. Правый глаз Джека нервно подрагивал, пристально смотря на приятеля. Он понимал, почему тот молчит не в силах протянуть и слова. Ему, в свою очередь, и не нужны были слова. И не требовалось утешений со стороны, и похлопываний по плечу. Это чувство сложно описать. Джек как бы ментально понимал Брэда. Ему хватало лишь одного давнего друга и компании с ним. Лишних слов было не нужно.

– Знаешь, мне очень не хватало тебя. Новости трубили всякую дрянь по ТВ, да и пресса тоже. Ты будто выпал из жизни оставив этих публицистов мешать твою жизнь с дерьмом. Что произошло на самом деле? – Джек немного сбавил обороты. Состояние Брэда было под большим вопросом и лишний раз травмировать друга хотелось меньше всего. Рука было хотела дотянуться до козырька, но Джек ее вовремя остановил. – Мы с Джо пытались несколько раз увидеться с тобой и приезжали прямиком в Вестпорт. Нам категорически отказывали в встрече. Они каждый раз утверждали, что ты находишься на строгом карантине от окружающего мира, и внешние раздражители могут пагубно повлиять на твое выздоровление. Я не знаю, доходили до тебя сообщения от нас или нет. Но… Когда ты вчера позвонил, меня словно молния ударила.

– Три года. Столько всего произошло. Где мы повернули не туда? – лицо Брэда не выражало никаких эмоций. Его монотонный голос вещал на подобии уставшему от работы на радио ведущему. – Я не могу выдавить ни единого слова. Веришь? – он перевел взгляд на друга. – Невыносимая боль, которую тебе пришлось перенести и с которой ты продолжаешь жить… Она задела и меня. Сильно задела, Джек. Я бы хотел сходить к Джо, если ты не против. Отведи меня к нему.

– Да, конечно. Он будет рад повидаться. Но, Брэд, что произошло с тобой? Мардж и Шарлотта. Что произошло три года назад? Расскажи мне…

Расскажи ему. Он ждет.

– Я думаю моя история потрясет не меньше.

Брэд допил оставшийся в бокале ром и тяжело выдохнув придвинул его к бардовой бутылке. Повинуясь жесту, Джек открутил пробку.

Ее мучительный крик начал потихоньку проникать в голову, отчего правая рука изо всех сил давила потертый уголок стола, за который держалась.

Он в первый раз рассказывал свою историю не сотрудникам полиции или врачам.

– Мама! Папа снова дразнит меня хомяком!

– Шарлотта, дорогая, ты же знаешь, что папа это не со зла. Он просто любит тебя и тает от умиления, когда ты кушаешь. Правда, папа? – вопрошающий взгляд нацелился на отца.

– Конечно, малышка.

– К тому же у тебя действительно полные щеки. Ты давай доедай там, что у тебя осталось. Пора уже отдыхать.

Малышка недовольно помычала. Спать она не хотела.

– Но ведь когда папа кушает, у него тоже большие щеки, – пережевывая возмутилась Шарлотта.

– Потому что ты его дочка, а значит, папа тоже хомяк, только большой.

– Ха-ха, папа – ты большой хомяк, понял? – разразилась детским хохотом девочка, выдав в сторону ужинающего отца.

– Еще какой! Смотри, сколько влезает, – заявил он, зачерпывая внушающую порцию риса, тотчас отправляя себе рот. За первой вилкой последовала не меньших размеров вторая, отчего щеки прилично прибавили в объеме.

– Чему ты учишь! Ведешь себя, как ребенок, честное слово.

– Мардж, я показываю генетические преимущества нашего рода, – пафосно изъяснился Брэд, набитые щеки которого затрудняли произношение.

– Папа, давай еще! Ты огромный хомяк! – восторженно потребовала девочка. Умоляющие карие глаза сверкали от восторга. Ее заметно ободрило поведение отца.

Для Шарлотты Брэд надежный защитник семьи, как для любой пятилетней девочки, чей отец уделяет достаточно внимания воспитанию. Он сильный, о чем говорит его рост. А еще лучший шутник из тех, кого она когда-либо встречала. Даже этих причин хватало с лихвой, чтобы глаза ребенка сияли.

– Я думаю, с папы хватит на сегодня, – прервала Мардж. – Тебе пора спать, так что чисти зубы и дуй в кровать. Через десять минут я зайду к тебе.

– Как всегда, на самом интересном, – недовольно соскочив со стула, она направилась к выходу с кухни, по пути обронив. – Спокойной ночи, пап.

– Спокойной, дорогая.

Молодая пара осталась наедине. Кухня была выполнена со вкусом. Столы и тумбы хорошо сочетались с обоями светлых тонов. Элитная мебель четко давала понять, что бюджет семьи Дэвис в завидном положении. Да и сам дом выглядел великолепно и, вне всякого сомнения, собирал все завистливые взгляды соседей и случайных проходимцев.

Брэд выкупил площадь, накопив приличную сумму с гонораров и ежемесячных выплат. Дом был построен с нуля. На это дело ушло немало времени и сил. Наемные рабочие плевались каждый день, приходя на работу, безостановочно претерпевая критику домовладельца. Он скрупулезно относился ко всему и следил за каждым этапом работ, оставляя что-то на подобии: «Я не знаю, как принято у вас, на Земле заведено делать так» или «Исправьте это дерьмо, что нагородили». Нечего и говорить, среди рабочих Брэда знали как «Неугомонного козла», тот в свою очередь представлял рабочих жене как тупиц, амеб и приматов. Он часто использовал подобные слова, когда речь заходила о стройке.

Оставаясь на месте, Брэд шустро постукивал пальцами по столешнице. За таким обширным столом могло с легкостью разместиться сразу несколько семейств. Однако гости редко радовали Дэвисов своим визитом. Причина в том, что круг общения семьи был не особо широк.

Мардж недовольно кинула взгляд на мужа.

– Если она будет набивать щеки, а не нормально есть – тебе кранты. Надеюсь, ты понял меня, – вид у нее был внушающий, несмотря на шуточную форму обращения.

– Она же ребенок, конечно, она будет так делать. Побалуется и успокоится. Не волнуйся.

– Ты меня услышал, – последнее слово было за Мардж. Поставив точку, она встала из-за стола и принялась собирать грязные тарелки в одну кипу. Из крана зашумела вода. Худые жилистые ручки устремились плясать над раковиной, куда была сложена вся посуда.

– Как продвигаются дела с книгой? – обронила она, не отрываясь от мытья.

– Почти закончена. Еще месяц-два на хорошую редактуру. В принципе, сроки не поджимают. Издательство требует готовый роман в начале февраля. Я думаю, оставшиеся три мне с избытком хватит, чтобы закончить.