Николай Колесников - Не сущие стены

Летать.

И вот как раз сейчас, пролетая мимо длинного застеклённого балкона, я пытаюсь разглядеть себя. Издалека в отражении вроде обычный городской голубь. Ну и хорошо. Просто отлично. Нельзя выделяться. Наш клиент, то ли слишком суеверный, то ли слишком умный, то ли везёт ему нещадно. Скорее всё вместе. Четыре раза уже уходил и потому сегодня всё должно быть наверняка. Другого раза уже не будет. Именно поэтому я не ворон, хотя быть вороном… ну это совсем другое, хотя и художник тот же и тесно почти так же. Но спасибо, что хотя бы не воробей. Вот уж где настоящее паскудство.

Но тут самое главное, что от задания отвлекаться нельзя.

Громко хлопая крыльями приземляюсь на козырёк хлебного. Прямо в середину голубиной стаи. Несмотря на чистоту и отсутствие еды, голубей здесь всегда невероятное количество. Тянет их сюда почему-то. Запах видимо. Затеряюсь среди них и не привлекая внимания буду делать свое дело.

Приземляюсь, значит, и приветственно курлыкаю. Птахи отрываются от своих нехитрых дел, замирают и несколько долгих секунд смотрят на меня. Не знаю, что уж они видят, но видимо тест свой-чужой я не прошёл и они, сорвавшись всей стаей, улетают куда-то на юго-восток.

Ну и ладно, ну и хрен с ними. Буду одинокий голубь на карнизе за окном.

Вылезаю и сажусь на козырёк.

На противоположной стороне в окне торчит кот. Наверняка этот засранец целыми днями глядит через дорогу на голубиную возню и мечтает хотя бы на минуту оказаться здесь – на козырьке. Кот заметил и пялится на меня. Отсюда вижу, как у него расширяются глаза и он, пятясь назад, цепляет раскидистый цветок в большом горшке и вместе с ним пропадает с подоконника.

Хреново это.

Если всё животное видит что-то неправильное во мне, почему бы нашему клиенту это тоже не почувствовать и не сорваться с крючка в очередной раз.

Придётся применить тактику ястреба. Конечно, голубю это будет совсем не просто. Зрение никудышное, да ещё и эти узоры бесконечные. Но вариантов, средств и времени нет совсем. Работаем, как обычно, с тем, что есть.

Перемещаюсь. Узоры хитро устроены, надо только понимать по какому из них лететь, а какого остерегаться. Вот я поднимаюсь, заворачиваю на виток первой спирали и еле успеваю разминуться с двумя сороками.

Откуда они только взялись?

А-а-а! Летели по вот этому неприметному прерывающемуся узору. Тоже четко по курсу идут. Всё как в большой авиации, только вместо диспетчеров, переговоров и прочего – разные линии, витиевато написанные в воздухе неизвестным художником. С птицей делаем ещё один манёвр. (А! Это мы облетали провода) И вот теперь можно подниматься наверх.

Не дёргаться! Не дёргаться!

Надо расслабиться. Сосредоточиться на главном. А управление полностью отдать птице. Там тело натренировано махать крыльями, знает как летать, приземляться и прокатывать среди птиц за своего. А я чем больше стараюсь тем хуже получается. Да, да, да надо помнить про баланс и контроль: я обо всём помню и всё контролирую – птица летает. Я наблюдаю, командую и координирую – птица выбирает оптимальный путь, угол, наклон и скорость ветра… Такая вот у нас пернатая и весёлая команда. Не без шероховатостей и недопониманий, конечно. Но уж как есть.

С крыши ближайшего дома тот же самый вид на площадь и примыкающие к ней улицы, только повыше чем с козырька хлебного. Отдать выбор места и приземление птице было хорошей идеей. Голубь приземлился так ровно и плавно, что сородичи сидящие на этом же карнизе и глазом не повели. Вниз в прохожих, правда, приходится вглядываться изо всех сил, а голубиными глазами это, ох как, непросто. Но кто говорил, что будет легко? Зато здесь я незаметен, высоко, среди важно воркующих соседей.

Через некоторое время на козырёк хлебного начинают снова собираться те дурачки-голуби, которых распугало моё первое приземление. Пусть собираются – это хорошо. Когда начнётся заварушка – будет прикрытие. Крылатая завеса. На всякий случай. Но это я наверное просто нервничаю, нужно заняться делом, обидно будет упустить клиента.

После нескольких безуспешных попыток мне наконец удаётся настроить птицу следить за людьми, а не за другими голубями, погодой, едой и солнцем. Когда видно только людей и их узоры не обязательно быть даже ястребом. Вот поток в одну сторону, вот в другую. Люди идут по своим людским делам одни туда, другие обратно, третьи им всем наперерез. Вот петляющий кто-то. Это мальчишка какой-то на скейте.

Несмотря на недавнее мероприятие по массовому сокращению населения, которое все зовут этим пафосным «Вдохом на Рассвете» – народу на улицах как-то особо не поубавилось. Или это только здесь – в центре.

Первые несколько дней, конечно, практически никого не было. Улицы были пустынны. Почти из каждого окна раздавались рыдания, да изредка, с криком, пробегал какой-нибудь человек или медленно брела плачущая женщина. Сейчас попривыкли и вывалили на улицу.

Люди ко всему привыкают.

На одной из улиц появляется знакомая фигура.

У голубя как-то особенно стукает сердце. Так-так, приготовились, приготовились. Голуби-дурачки на козырьке тоже заворочались.

Когда фигура подходит, самый жирный из голубей с козырька слетает вниз.

Так стоять! Тут что-то не то. Еле удерживаю птицу, готовую поднять панику и стрелой броситься вниз, туда, где дедушка достаёт из кармана плаща кулек с сухим хлебом и начинает крошить его. Голуби с козырька радостно гомоня слетаются ему под ноги. Понятно теперь, чего они там трутся всё время. А мы пока есть не будем. Впереди у нас важное дело, нельзя быть отяжелевшим и отвлекаться на ерунду. Хотя желудок и говорит обратное.

Голуби, сидящие рядом со мной на крыше, то ли слишком сытые, то ли у них свой дедушка, но они не летят вниз. Они с важным видом расправляют крылья и пускаются в полет. Лететь за ними или что? Нельзя упустить клиента, но и торчать тут, когда все сорвались тоже подозрительно.

Упустить или спалиться? Вот в чём вопрос.

Но очевидно это вопрос только для меня, а не для птицы. Вот она видит перед собой свою полетную дорожку, точнее мы оба её видим. Но пока я думаю, птица просто расправляет крылья и устремляется за сородичами.

Куда мы?

Круг над площадью?

Ну предположим, что круг над площадью действительно можно дать, почему бы и нет?

Это до сих пор удивительно чувствовать чувствами птицы. Ты не знаешь ни одного названия улицы, но зато точно знаешь, где север, как лететь, кто командир, где твоё место в стае и как не столкнуться с другими. Ориентируешься по каким-то неуловимым для человека ориентирам, видишь вообще все вокруг, но сосредоточиться не можешь ни на чём, и всё движущееся воспринимаешь в общем. Вот внизу прямо под нами идёт знакомая фигура, ни деталей, ни каких-то конкретных черт уловить нельзя. Вот же, птичье чутьё. Нужно спуститься чуть пониже. Наш дедушка или кто это? Фигура выходит с северо-западной улицы на площадь. Плащ, блестящая лысина, походка в развалку, левая рука в кармане, правая машет в такт шагам, как будто что-то ищет в воздухе. Военный? Где я его видел? Яркий шарф, неброская внешность.