Анастасия - Объятия тьмы

– Что, черт возьми, здесь произошло? – раздался звонкий голос в дверях моей комнаты, и еще до того, как я успела развернуться, этот же голос произнес, – Ребекка! Что с твоим лицом? Почему ты плачешь?

– Элизабет, – я без труда узнала ее лицо, – здравствуй.

– Ты меня помнишь? – озадачено спросила она.

– Я все помню.

– Но почему же ты плачешь? – неужели она не понимает?

– Я теперь одна, он всех убил, – у меня даже не было сил плакать, только плечи все еще содрогались от рыданий. Перед глазами все еще все размывалось и меня жутко мутило.

– Я с тобой. Я тебя не брошу. Послушай, я не очень умею успокаивать, но ведь и плакать-то тут не над чем, – я удивленно на нее посмотрела, но не смогла ничего ответить. – Чего ты так удивляешься? Это же просто люди, они не заслужили твоих слез, или ты так сильно напугана?

– Это была моя семья! Мои друзья! Это были ни в чем неповинные люди! Я их знала всю мою жизнь. А вас я еле-еле помню. Но с тех пор ты сильно изменилась…

– Как ты похожа на человека, Бекки. Да, это было ошибкой, отправить тебя жить с людьми. Столько времени потрачено зря! И как ты вообще можешь помнить меня, если мы виделись в последний раз, когда ты еще была беззубым младенцем?

– Ошибаешься, я видела и помню тебя, – возразила я.

– Мне было двенадцать. Все мы в этом возрасте очень наивны и глупы. Вот настоящая я, тебе придется ко мне привыкнуть.

– Я не пойду с тобой! Я не доверяю тебе, – Элизабет закатила глаза и громко выдохнула.

– Пойдешь, – она посмотрела на меня и, наверное, что-то поняв, продолжила более мягким тоном. – Ты нужна нам.

– Раньше была не нужна, а теперь вдруг понадобилась! – знаю, со стороны я выглядела просто капризным ребенком. – Не пойду с тобой, пока не скажешь, зачем!

– С нами ты будешь в безопасности, Своровский узнал про тебя, и будет искать. Я тебе все расскажу, только потом, хорошо? У нас нет времени, я и так прибыла куда позже, чем собиралась.

– Мы поедем на колеснице в облака? – надежда и сомнение смешались во мне, создавая новую интонацию.

– Нет, мы просто телепортировались тогда, чтобы было быстрее, – Элтзабет хихикнула. – Сейчас мы поедем на машине. Нам некуда торопиться, ведь сейчас у нас на руках нет вечно голодного младенца.

– Ясно. Пошли, – мой голос был полон безразличия, и это напугало меня.

Стоит признать, ее слова почему-то задели меня. Я закинула рюкзак на плечо и, крепко сжимая мамин дневник, потащила чемодан вниз.

Спустившись, я вдруг решила взять с собой папин любимый нож. Он был украшен камнями, сделан из чистого серебра, хорошо заточен, а на его длинном вытянутом лезвии иссиня-изумрудного цвета было выгравировано черными буквами: «Uno tantum error». «Достаточно одной ошибки» – вот как это переводилось с латыни.

Выйдя во двор, я была крайне удивлена. На подъездной дорожке стоял черный BMW, какой именно, я не знала. Я на самом деле очень плохо разбиралась в машинах. Но эта машина привлекла бы внимание любого. Своей чернотой она поражала даже ночью.

– Не стой. Садись на заднее сиденье, – в голосе Элизабет слышались нотки раздражения.

Я послушала Элизабет, как бы мне этого не хотелось. Сиденья, обитые белой кожей, были красивыми, но холодными и я совсем неосознанно сравнила их со своей сестрой. Элизабет села за руль. Рядом с ней, на переднем сидении, сидела та самая женщина, с которой Лиззи приехала вручить меня родителям. Женщина не сводила с меня изучающего взгляда, а потом сказала:

– А ты подросла. На метр с шапкой точно. Такой крохой была – еще немного посмотрев на меня, она спросила – во что вымазана твоя кофта?

– О, это кровь. Я упала на люстру. Или на то, что от нее осталось – ответила я, посмотрев на свитер. Надо было одеть что-нибудь потемнее. Я в порядке.

– Нет, это не кровь. Этого не может быть, – Элизабет вмешалась в разговор, – это наверняка что-то другое. Ты ведь прекрасно знаешь, что твоя кровь белая.

– Нет, это кровь. И она красная. Это потому, что она содержит железо. Вот, смотри – Я повернулась спиной и показала свежие порезы.

– Вот это да! Ты уверена, что мы забрали ту девчонку? – спросила Лиззи.

– Глупый вопрос, Лиза. Это она. Ты что, не видела, что город пуст, и в каком состоянии дом? А если этого не учитывать, глянь, она так похожа на Эшли.

– Да, но раз так, что с ее кровью?

– Я пока не знаю. Но разве это не прекрасно, быть такой похожей на человека? – женщина открыто восхищалась.

– Это ужасно! Она не может мыслить хладнокровно! Ты только посмотри на ее заплаканное лицо! Она жалела людей! Людей, бабушка! – женщина тяжело вздохнула и отвернулась к окну.

Мне показалось, что она плачет. Я тоже, не говоря ни слова, легла и заплакала. В горле застрял тот самый комок, от которого так больно, когда плачешь, сдерживая рыдания.

Мама всегда говорила мне, что это душа хочет сбежать из сердца, оттого, что ей нестерпимо больно. Но выпускать душу нельзя. Надо терпеть. Надо быть сильной и ни за что не показывать другим свою боль.

Я буду сильной. Буду сильной, ради тебя и папы, мам.

С этими мыслями я заснула в этой напряженной тишине.

Я сладко перевернулась в постели, нежась в солнечных лучах. Все, что я чувствовала это головная боль и жуткий голод. А еще у меня было такое чувство, будто бы я проспала несколько недель, но вставать все равно не хотелось. Вспомнив свой бредовый кошмар, я резко распахнула глаза.

Черт! Зачем я это сделала? Могла бы еще чуть-чуть пожить с мыслью, что все хорошо. Конечно, это был не мой дом, не моя комната, не моя постель. Даже одежда была не моя! Я осторожно встала и огляделась.

Вся комната была сделана в голубых тонах. Окна от пола до потолка и балкон, открытый настежь. Высокий потолок был украшен лепниной. Кровать с балдахином, на которой я спала, была застелена белой шелковой постелью. Что насчет меня, я была одета в длинную голубую шелковую сорочку.

Я чувствовала острую потребность умыться. Обвела комнату глазами на наличие ванной. Возле шкафа была дверь, слившаяся по цвету со стенами, поэтому сразу она осталась незамеченной. Надеюсь, это ванная.

Я встала и потянулась. Тут же пришла головная боль, от которой я согнулась пополам. В голове пульсировало и стучало. Воспоминания. Ну, или что-то вроде них. Я видела только два из… скольких? Тысячи?

Голову сейчас просто разорвет, надо просто расслабиться и убрать барьер между мной и памятью. Но не сейчас. Да и расслабиться у меня не выйдет. Может, если за той дверью ванная, я расслаблюсь в горячей воде?

За дверью и правда оказалась ванна, если ее так можно назвать. Это, если честно, больше похоже на бассейн. Три ступеньки вели к углублению, которое надо было наполнить водой. Да уж, вода набираться сюда будет целую вечность. А где кран вообще не понятно.