Мария Некрасова - Большая книга ужасов – 79

Я взвыла от беспомощности и села на пол, растирая ушибленную ногу. Боль отвечала на каждое прикосновение, как будто что-то разорвалось там внутри. Боль билась, отдавала в пальцы и почему-то в колено, я раскачивалась сидя, растирала больную ногу и проклинала женщину, пахнущую тряпкой. За что мне это?!

Мимо моей комнаты кто-то быстро прошел. Я даже выть перестала: не слышала, как поднимаются по лестнице, хотя она рядом. Хлопнула соседняя дверь (а я-то думала, что в той комнате никого нет), и кто-то быстро заговорил. Слов я не разбирала, даже не могла понять, мужчина это или женщина. Говорили тихо и быстро-быстро, я слышала только гул, почти ровный. Потом шаркнула по полу мебель, скорее всего кровать, кто-то опрокинул стул, затопал. Голос затараторил громче, но слов я все равно не разбирала. За ним последовал удар, как будто по стеклу, но ничего не разбилось. А потом завопила Софи.

Она была в соседней комнате, в шаге от меня, нас разделяла только стена. Я забарабанила в эту стену, слабо соображая, что не поможет, потом в дверь… Хлопнула соседняя дверь, и кто-то быстро прошел мимо моей комнаты. В этот раз я слышала, как спускаются по лестнице. Я колотила в дверь, пока не разбила кулаки. Когда я стала подумывать разбить окно, на улице давно стемнело.

Я держала в руках стул, которым замахнулась на это чертово окно, когда заметила, что вокруг опять тихо. Все шумы, что доносились до моих ушей за последние минуты (или часы), издавала я. Нога болит. Даже если я расколочу это чертово окно, о том, чтобы спуститься во двор с моей ногой, не может быть и речи. Я так и стояла со стулом, прислушиваясь, а потом попробовала постучать в стену. Если Софи еще там… Тишина. Я постучала еще: ну ответь же мне, если ты там! Кажется, во всем доме не раздавалось ни звука.

Я растянулась на полу, нашарила сумку Лысого, достала пакет с сухим кошачьим кормом и отправила в рот целую горсть. Слюна хлынула навстречу дурацкому вкусу сухой крови, рогов и копыт. Желудок проснулся и затребовал добавки. Не разжевав толком первую, я отправила в рот еще горсть кошачьих сухарей. Котенок смотрел на меня круглыми глазами. Ничего. Он никому не скажет.

Чтобы сглотнуть, потребовалось усилие. Кошачьи сухари встали в горле колом, и я на четвереньках поковыляла в ванную запивать. Как быстро мы можем деградировать, если создать скотские условия! Спасибо, хоть воду мне не отключили. Я подтянулась на раковине, открыла кран и, стоя на одной ноге, запила свой странный ужин.

Корм провалился. В желудке стало тяжело и спокойно. Нога еще болела, я замотала ее мокрым полотенцем, добралась до подоконника, села и стала думать, как быть дальше.

Мы с Флер оказались в школе одновременно: пока Лена лечила меня, Лысый волонтерил в другом африканском госпитале, куда и попала Флер. Не знаю, почему ей захотелось поехать с Лысым, он дурак, но что сделано, то сделано: мы познакомились в самолете и болтали всю дорогу. Лена сдержала свое обещание: увидев Флер, я почувствовала, что я больше не сервал. А когда уже в школе нас познакомили с Софи, я совсем успокоилась.

Даром что, увидев нас, Софи бросилась навстречу с воплями «Спасите меня от этого придурка!», проскакала мимо и залезла на дерево в школьном дворе. Лена тут же помчалась к ней, выяснять, в чем дело. Мы с Флер смотрели на это шальными глазами, и лично я на секунду пожалела, что приехала.

– Она оставалась с молодым воспитателем, – объяснил Лысый, наблюдая, как Лена снимает Софи с дерева. – Пойдем узнаем, что там у них случилось.

Он повел нас в здание школы – и сразу же нам навстречу выскочил парень, лет на пять постарше нас с Флер.

– Баев! – рявкнул на него Лысый и стал отчитывать на каком-то незнакомом языке.

Баев ответил на нем же. Сам он был какой-то неопрятный: когда-то синяя медицинская роба переливалась всеми оттенками пятен, рукав был порван, над бровью ссадина, придававшая ему устрашающий вид. В общем, я сразу поняла, что они с Софи тут не скучали. Баев замахнулся на Лысого своим полотенцем, но Флер так посмотрела на него, что парень тут же притих.

– Случилось-то что? – спросил Лысый уже по-французски. Парень посмотрел на нас, посмотрел на Лысого, будто прикидывая, стоит ли доверять нам такую страшную тайну, и все-таки признался:

– Холодильник уронили. – И опять перешел на незнакомый язык, хотя по интонации было нетрудно понять, что он пытается донести до Лысого всю боль утраты.

Они еще ругались, когда нас догнали Лена и Софи и повели показывать школу.

Я ничего не запомнила тогда. Комнаты, комнаты… Больше всего нам с Флер понравилась лестница, мы их не видели раньше. Самым классным в ней были перила. Флер сообразила, что на них можно кататься, и следующий час мы провели с пользой. Лену к тому моменту куда-то позвали, и она не могла нам помешать.

Блестящая идея положить на перила кусок фанеры и съезжать на ней стоя принадлежала Софи. До нашего знакомства она успела проучиться в школе несколько лет и кое-что понимала. Фанеру мы нашли быстро: зашли в пустой кабинет Лысого и вынули полку из шкафа (Софи сказала, что Лысый их не считает, и оказалась права: после этого случая он еще долго думал, где мы взяли такую фанеру, и дыры в шкафу не замечал. Если бы Лена не хватилась бумаг с той полки, которые мы перепрятали не помню куда, он бы до сих пор ничего не заметил).

Первой поехала Софи. Мы поднялись на третий этаж, Софи приладила фанерку, ловко вскочила на нее ногами и… Мы рванули за ней по лестнице, но не успели пробежать и двух пролетов, когда снизу послышалось «шмяк!». Через несколько секунд Софи уже бежала нам навстречу вверх по лестнице с совершенно счастливым лицом:

– Наконец-то я здесь не одна! А то от скуки с ума сходила.

Флер тут же отобрала у нее фанеру и радостно умчалась наверх. Мы не стали подниматься, просто ждали, пока она промчится мимо нас. И она промчалась! Орала Флер так, будто ее щекочут. Я испугалась, что на вопли прибежит Лена или, хуже того, Лысый. Но прибежал этот Баев и не нашел ничего лучше, чем попытаться остановить Флер на лету. Она съезжала по перилам, он стоял внизу пролета и на повороте ухитрился схватить ее за ногу.

Что было дальше, я плохо видела, потому что упала Флер на меня. Я, пытаясь удержаться, вцепилась в этого Баева, и мы все-таки шмякнулись на пол. Это произошло так быстро, что я еще несколько секунд слышала, как стучит фанера уже по лестнице.

Пока воспитатель ругался на незнакомом языке, Софи подхватила нас с Флер, и мы бросились бежать. Кажется, он гнался за нами. Потом я подобрала фанерку и съехала вниз, обогнав всех.

Это было реально здорово! Девчонки бежали за мной и не сильно отставали, за спиной вопил Баев, я буквально чувствовала, что у меня выросли крылья не крылья, но колеса точно.