Марина Яковлева - Пары

Второй шар запечатан.

Мнемовзгляд цепляется за логотип телевизора в гостиной. Такой же был в гостиничном номере в командировке одиннадцать лет назад. Леонард включал его фоном, убавляя звук почти до минимума, раскладывал бумаги на кровати, еще раз проверял подписанные договоры. Поздний осенний вечер. Безуспешно пытался дозвониться домой жене и сыну, уже в четвертый раз натыкаясь на включенный автоответчик. Должно быть, вступительный экзамен в музыкальную школу затянулся. Сдавшись, надиктовал сообщение. Леонард прибавил звук телевизора и вышел перекурить на балкон, оставив дверь приоткрытой. Начался вечерний блок новостей. Он резко потушил не выкуренную даже до середины сигарету и рванул к пульту, переключил канал, нашел новости, на третьем канале, на четвертом. Репортаж не менялся: смятая, как конфетный фантик, автобусная остановка, битое стекло, покореженный перевернутый грузовик на обочине, темные пятна крови на асфальте, трупов уже нет, увезли, рядом синими огнями мигает скорая, помогая раненым. Семеро погибших, включая водителя, не справившегося с управлением из-за выскочившей на дорогу собаки. Среди них женщина средних лет с семилетним мальчиком с детской скрипкой в футляре.

Леонард мысленно отогнал непрошенные воспоминания, сосредотачиваясь на работе.

Фред, Фред… Кто такой Фред? Где-то раньше он уже попадался. Посмотрим еще раз.

«Просторный конференц-зал, панорамные окна закрыты рулонными шторами, кругом пластик в цвет светлого дерева. Встреча с представителями компании „Siemens“. Презентация рекламного проекта. Близкофокусный проектор кадр за кадром сменяет на подвесном экране проморолик. На трибуне самоуверенный Фред, бойко излагающий украденную идею. Вскочить с места, в два прыжка преодолеть расстояние, отделяющее от этой гниды. В следующую секунду кулак врезается в челюсть предателя и вора. Ощутимый пинок под ребра…»

Дальнейшее уже неинтересно, но теперь все понятно. Перерыв.

– Ну, как?

Голова начала тихо ныть, предвещая скорый приступ. Леонард проглотил таблетку:

– Надо закончить побыстрее.

Взгляд Леонарда расфокусирован, в памяти маленький душный зал суда, формальные слушанья по делу гибели пассажиров на остановке и водителя грузовика месяц назад. Пустая формальность, которую надо соблюсти. Несчастный случай. Хозяин собаки, некстати выскочившей на дорогу, тощий прыщавый задрот в клетчатой фланелевой рубахе и линялых джинсах, повторяет уже заученные фразы. Леон срывается, устраивая безобразную истерику, проклиная всех вокруг, рвется в драку. На стук судейского молотка в зал врываются охранники. Сильные жесткие руки оттаскивают Леонарда от адвоката при суде, заслоняющего свидетеля, и вышвыривают на улицу.

– Хотите сплетню? – голос Терри возвращает мастера к реальности.

– Ну?

– Антонио выкрал труп того художника – сюрреалиста, за которым приглядывал в психиатрической клинике. Пытался запихнуть его в багажник, не получилось. Пришлось укладывать на заднее сиденье. Тормозит его коп за превышение скорости, а из окна ноги торчат. Этот придурок так торопился, что даже бирку с пальца не снял. Сидит сейчас в участке.

Видимо, Терри находил ситуацию забавной. Леонард же не испытывал к коллеге ничего, кроме жалости, вспоминая собственные ломки от нехватки адреналина на пике карьеры.

– Давай следующую сферу.

«Чужая свадьба. Новая подружка выходит замуж за старого друга, в котором проснулись забытые чувства». Еще шар.

«Незнакомое лицо с вежливой холодной улыбкой и полным безразличием в глазах. Сообщение об увольнении в связи с сокращением штата фирмы». То, что нужно, зафиксируем.

«Родительский дом, в котором прошла вся жизнь. Мимолетные детские воспоминания. Беседка, первый поцелуй. Окно кухни, разбитое бейсбольным мячом. Соседский пес на лужайке. Репетиции рок-группы в гараже. Содержать его теперь не по карману. На двери висит табличка „Продано“. Ерунда, это не смертельно. Смотрим на новых хозяев – Анна и Фред. Да, это уже удар ниже пояса». Надо будет подумать над цветовым решением этой сцены.

«Поездка на море. Отель на скалах. Запущенный за неделю номер. Смятые простыни, пятна засохшей рвоты на полу, тумбочки, заставленные пустыми бутылками. Веранда. Вечер. Небо в едином порыве сливается с морем на горизонте. Солнце почти на три четверти диска погрузилось в волны, легкий ветерок покрыл рябью водную гладь». Это последние воспоминания клиента, прежде чем он разбился о прибрежные скалы. Этот закат будет последним в цепочке шаров. Оранжево-кровавый, тревожный, зловещий.

Закончили. Осталось только закрепить композицию.

Гибель жены и сына его буквально уничтожила. Врач выписал успокоительные, но Леонард подсел на них и чуть не сторчался. С работы уволили. В каком-то глупом фильме подцепил мысль, что алкоголь помогает соскочить. Из наркомана он превратился в запойного алкоголика. Бывал ли трезв вообще? Деньги кончились, стал пропивать вещи. В скором времени в квартире не осталось ничего, кроме кровати и шкафа, да несколько старых книг, не взятых в скупку, валялось на подоконнике. Как-то по-пьяни пытался застрелиться, да духу не хватало, стрелял в стену. Говорят, целился в дворнягу на улице, к счастью промазал. Соседи вызвали полицию, те упекли в дурку на принудительное лечение.

Руки Леонарда мелко подрагивали, шары никак не хотели вставать на отведенные им места.

– Вам бы передохнуть, пока я тут все приберу, – рука Терри в веснушках потянулась к выключателям.

– Эдна, – Леонард оперся о стойку на входе, нагнулся и заглянул в экран монитора, на котором пестрели электронные карты в пасьянсе на зеленом фоне, – Дай закурить! Мои закончились.

Эдна поставила игру на паузу и внимательно вгляделась в Леонарда.

– Да на тебе лица нет! Что-то случилось?

– Нет… Так… Вспомнилось…

У Эдны никогда не получалось подобрать подходящие слова, чтобы утешить человека. Вечно выходило или глупо, или грубо. Молча достав из кармана полупустую пачку сигарет, она аккуратно положила ее на стойку и рядом поставила свою кружку с еще горячим кофе.

Леон наклонился и осторожно хлебнул, пробуя на вкус, одобрительно кивнул на отсутствие сахара. Прикурил сигарету, забрал со стойки кружку и отошел к окну, хмуро глядя в серый ноябрь.

– Спасибо, – Леон дотянулся и поставил пустую кружку на рабочий стол Эдны. – Пойду. Совсем чуть-чуть доделать осталось.

Терри отключил приборы, снял голову и убрал ее в переносной холодильник. Леонард выстроил шары один за другим на винтовой лесенке, фиксируя все, кроме последнего. Он свободного балансировал на верхней ступени, такой же ненадежный и хрупкий, как и последний миг жизни клиента. У подножия была предусмотрительно приготовлена ловушка на тот случай, если «Закат» все-таки разобьется вдребезги. Тогда осколки не разлетятся, а застынут внизу – разбитые воспоминания разбитой жизни. Пусть будет так.