Майя Сварга - Болото вечной жизни. I часть

– Неужели совсем не страшно ходить туда днём? – с удивлением спросила Юля, так как услышанное её довольно сильно насторожило, а довод Егора о выборочном сумасшествии не выглядел убедительным совершенно.

– Нет-нет, утверждают, там днём совершенно спокойно, на болоте даже тропинки есть, – заверил Егор, – а вот ночью туда никто не пойдёт и под страхом смертной казни. Кстати! – воскликнул он, вспомнив, – и это второе: сейчас туда вообще не ходят. Дело в том, что за этим болотом поселились какие-то странные люди. Их никто не знает – кто они, откуда, но к тем, кто проходит рядом с этим местом, где они обосновались, они относятся… – Егор замялся, пытаясь подобрать слова, – не то чтобы плохо, но их там слишком много и, когда они видят чужака, то выходят и смотрят, пока он не уйдёт. Люди боятся и поэтому больше не ходят туда.

Он взъерошил волосы и в который уже раз за эти два дня посмотрел в сторону болота.

– В-третьих, – снова заговорил он, медленно и задумчиво, – рассказывают, что с этим болотом всегда было связано что-то жуткое – что уже при христианстве тут продолжали жить язычники, приносящие человеческие жертвы, что их деревня внезапно исчезла. Здесь же жил, говорят, помещик, который был хуже Салтычихи и не попал под суд только потому, что исчез. А его крепостные почти все были им замучены до смерти. Кстати, – усмехнувшись, Егор бросил взгляд на сестру, – вроде как его заброшенная усадьба до сих пор стоит неподалёку от этого болота. И, вообще, знаешь, Юль, я же буду поступать в институт через год. Если получится, попробую разыскать какие-нибудь документы, связанные со всем этим.

– Егор, я думаю, надо обо всём рассказать нашим, – озабоченно сказала Юля.

Брат кивнул, и они повернули на тропинку, ведущую к дому, осторожно обходя крутящихся под ногами щенков.

Вернувшись домой, они решили отложить разговор до окончания ужина. После ужина Мангусты, как и предыдущим вечером, прошли в гостиную, только на сей раз настроение и у Юли, и у Егора было совсем другим. Войдя в комнату, Юля сразу же включила большой свет, посмотрела на супругов и, убедившись, что её будут внимательно слушать, подробно изложила всё увиденное и услышанное.

Андрей отреагировал первым:

– И о чём же это говорит? – задал он вопрос и сам же на него ответил, – ровным счётом ни о чём. В каждой местности найдётся как минимум один такой объект, о котором среди аборигенов будут ходить всякого рода легенды. Людям нравится бояться, и ничего удивительного в этом нет.

– Но, Андрей! – воскликнула Юля, с недоумением глядя на зятя. – Местные жители действительно боятся этого болота и боятся не на шутку, причём все, ты же сам это видел, не мог не видеть! Кроме того, как ты объяснишь эти случаи сумасшествия и исчезновения людей? Ведь одного из них остановили, когда он ночью как сомнамбула шёл к болоту.

– Как я уже сказал ранее – ровным счётом ничего не значит. Это несомненный результат близкородственного скрещивания. У местных жителей просто очень неустойчивая психика. Неудивительно, что побывав на болоте и наслушавшись разных историй, кое-кто из них становится не совсем нормальным. А во сне, когда сознание почти отсутствует, бразды правления берёт подсознание, которое и заставляет их идти на болото – ведь все о нём только и говорят. А утонуть на болоте ночью очень легко. Вот и вся разгадка.

– Андрей, ответь мне только на один вопрос – ты неопровержимо знаешь, что психика этих людей была неуравновешена и что эти близкородственные браки имели место быть? – напряжённо глядя на него, спросила Юля.

– А как же иначе? – с великолепной уверенностью заявил Андрей. – Чтобы в деревне удалось этого избежать – абсолютно исключено. А нормальный человек не пойдёт в сомнамбулическом состоянии ночью на болото. Так что совершенно очевидно, что я прав.

Юля нахмурилась.

– Знаешь, это какая-то вывихнутая софистика – ты хочешь, чтобы ты был прав, и поэтому ты уверен, что ты прав. Ну ладно, оставим это. А как быть с моими снами?

– Совпадения, – убеждённо сказал Андрей.

– Юленька, ты же художник, творческий человек, – вступила Марина, – естественно, что ты обладаешь повышенной восприимчивостью. Ты послушала страшные истории, и тебе приснились эти сны.

– Но болото! – воскликнула Юля, – но пытки, но жертвенная кровь!

– Во-первых, – наставительно заговорил Андрей, – о жертвенной крови в твоём сне не было сказано ни слова, во-вторых: о чём вообще могут говорить сны – только о том, что ты уже , – слово «уже» Андрей особо подчеркнул, – что ты уже видела или слышала и ни о чём больше. Так что и болото и пытки не более чем совпадение.

По комнатам все расходились недовольные и раздражённые друг на друга. Точнее говоря, старшие на младших и наоборот.

– Это же надо было так нафантазировать на пустом месте! – негодовал Андрей.

– Это же надо быть такими твердолобыми! – возмущалась Юля. – Слушай, мелкий, каких-то 2—3 месяца и мы уже сможем сами начать исследовать те места. Но это просто удивительно – этого нет потому, что я так хочу, – она всё не могла успокоиться, а затем замолчала, задумавшись, и вскоре резко произнесла, – вот что, надо узнать, кто из психологов занимался изучением снов, купить книги и почитать. Вдруг обнаружится что-нибудь интересное.

– Вообще-то, – неуверенно предложил Егор, – Фрейд изучал сны.

– Ну да, изучал, – Юля с сомнением потёрла нос, – но только как-то очень однобоко, насколько я знаю, я не уверена, что нам подходит. Ладно, я подумаю, повспоминаю всё, что когда-либо слышала. Чёрт! – в сердцах воскликнула она, – и спросить не у кого, никто ничего не знает и что хуже всего, почти никто и знать не хочет!

Лето, как водится, очень быстро закончилось. Наступил дождливый, холодный сентябрь. Ничего особо интересного за это время не произошло и все, освоившись на новом месте, продолжали жить и действовать, как привыкли в своей жизни. Естественно, если не считать появившихся новых возможностей. Андрей всё свободное время проводил на рыбалке, надеясь рано или поздно вернуться домой с большим уловом. Марина – в окружении своих цветов, которых на участке появилось несметное количество. Машка, сильно вытянувшаяся за лето и отчасти освоившая нормальный человеческий язык, узнала на участке каждую ямку, корешок и холмик, из-за которых ей случалось падать, и научилась их обходить. Егор, за лето перезнакомившийся со всей окрестной молодёжью, 1 сентября начал свой последний год обучения в школе. Можно было бы сказать – в новой, но считать эту школу для него новой можно было бы лишь условно, так как он уже знал всех, кто там учится, почти всех, кто учит и даже осмотрел место, где происходит обучение.

А Юля с нетерпением ждала того момента, когда щенки подрастут настолько, что с ними можно будет уходить далеко. Загадка болота непрерывно действовала ей на нервы, а невозможность пока приступить к её разгадке выматывала до предела.