Майя Сварга - Болото вечной жизни. I часть

Вдруг, словно повинуясь какой-то беззвучной команде, с той же неуклонной решимостью, с какой окружали, и столь же медленно, балахоны начали отступать. Но, отступая, они не поворачивались спиной к Мангустам и те чувствовали их взгляды, направленные на них из прорезей капюшонов. Напряжённые до такой степени, что у них ещё потом не один день болели мышцы, Мангусты ровным шагом продолжили идти по тропинке. Они спустились с холма, не оглядываясь, но жадно и отчаянно прислушиваясь – не движется ли кто-нибудь за ними. И только когда они отошли от подножия холма, войдя в сгущающуюся среди деревьев тень, рискнули обернуться. Пламенеющая верхушка холма была пустынна, исчезла даже собака. Очевидно, балахоны ушли обратно под землю, утащив за собой и того, бормочущего. Можно было бы решить, что всё это им привиделось, настолько мирной была картина, если бы не собаки – холм всё ещё продолжал выть, из самой глубины его рвались тоскливые звуки, похожие на плач проклятой души.

Задерживаться здесь никто не захотел и, ускорив шаг, почти перейдя на бег, они поспешили по тропинке, которая почти сразу повернула направо. Свернув, Мангусты увидели, что она разделилась на две – одна тропа уходила влево, другая – вправо. Алтай решительно выбрал левую. После случая с кладбищем спорить ним никто не стал и вскоре они вышли на поле. Правая же тропинка, как они смогли увидеть, метров через сто упиралась в болото.

До дома на адреналиновых крыльях они долетели очень быстро, не забыв, правда, по дороге обсудить происшедшее и решить, что родным ничего говорить не будут. Незачем расстраивать и пугать сестру, да и Андрея тоже, а сами они и так больше туда не сунутся.

Значительно позже Мангусты смогут узнать, как тесно будут связаны между собой и мёртвые на лесном кладбище, и эти жуткие безмолвные балахоны, и они сами, и какая, в итоге, общая судьба ожидает их всех.

На следующий день, очень неожиданно и очень одновременно, и до Юли, и до Егора дошла одна простая вещь – ведь правая тропинка вела не куда-то, а именно на болото! Или из него, как предположили они, нервно переглянувшись. Помимо этой тропинки, непонятно зачем ведущей к болоту, их заинтересовал и другой вопрос – что это были за люди.

– Пришельцы! – попытался было пошутить Егор, но, встретив укоризненный взгляд сестры, смущённо отвёл глаза.

– Ты обратил внимание на символы на троице, стоящей особняком слева? – спросила Юля.

– Нет, я в основном смотрел вправо.

– Странные символы. – Юля прикрыла глаза, вспоминая. – У того, что посередине, на животе белый крест с длинной вертикальной перекладиной и короткой горизонтальной. Слева к кресту примыкает чёрная буква К, смотрящая влево, справа – зелёная К, смотрящая вправо. Причём левая верхняя диагональ продолжается правой нижней и наоборот. Все диагонали и вертикальные перекладины белого креста соединяются в одной точке, пересечённой горизонтальной перекладиной. У того, кто стоял слева, была только смотрящая в обратную сторону чёрная буква К, у правого – нормальная зелёная К.

– И чтобы это могло значить? – нахмурившись, пробормотал Егор.

Юля покачала головой.

– Не знаю и, похоже, мы никогда не узнаем этого.

Но она ошибалась. Не прошло и недели, как Андрей принёс газету, из которой они смогли узнать первую часть истории секты.

Каникулы Егора ещё продолжались, и потому Марина, имея в своём распоряжении дополнительные руки, решила провести генеральную уборку дома.

– Весна, как-никак, а у нас в доме чёрт ногу сломит! – восклицала она, носясь из комнаты в комнату.

Справедливости ради надо сказать, что она сильно преувеличивала. Просто Марина органически не переносила какой-либо беспорядок и, заполучив возможность запрячь в работу сразу двух человек, не стала её упускать.

Так что когда Андрей вернулся из поездки, он увидел собственную жену, в азарте летающую по дому с тряпками и различными моющими средствами, счастливую из-за всей суматохи дочку и совершенно несчастных Мангустов, уже в пятый раз переставляющих тяжеленный диван. По мнению Марины, куда бы его ни ставили, он был не на месте, а где его место должно быть, Марина понятия не имела. К тому же, это была уже не первая подобная работа – заканчивался шестой час уборки. А когда Марина находилась в подобном состоянии, спорить с ней было бесполезно, она и боевого армейского генерала заставила бы выполнять её команды.

Вошедший Андрей, посмотрев на измученных Мангустов, благородно решил их спасти. Несмотря на не такую уж большую разницу в возрасте (особенно с Юлей) он испытывал к ним слабость, считая их почти что собственными детьми. И поэтому он торжественно вытащил из портфеля газету, припасённую к ужину, и громко заявил:

– Прошу вашего внимания, дамы и господа! У меня имеется любопытная информация, которую я готов предоставить вашему вниманию.

Внимание он незамедлительно получил самое полное. Все прекратили работу и уставились на него с интересом, ожидая продолжения. Даже Машка подошла поближе, чтобы не пропустить ни слова, хотя понимала своего папу ещё хуже, чем папа свою дочку.

– Полагаю, вы все помните о печально знаменитом Могильщике, – Андрей немного помолчал, ожидая реакции слушателей.

Марина согласно кивнула головой. Юля нахмурила лоб, пытаясь вспомнить, но в голове её копошились только бессвязные обрывки информации. Увидев это, Егор наклонился к сестре и шепнул: «Который людей живьём закапывал». И тут Юля вспомнила об этом действительно громком деле.

Андрей, убедившийся, что все помнят, продолжил:

– После двух лет молчания в психиатрической клинике он неожиданно для всех заговорил. Оказывается, Могильщик какое-то время состоял в секте и сейчас решил рассказать о прошлом и (sic!) будущем.

Он протянул газету вперёд. Мангусты, обрадовавшись, что получили отсрочку от каторги (а может, и полное освобождение) вцепились вдвоём в газету, едва не разорвав её пополам. Бросив беглый взгляд на заголовок, Марина произнесла:

– Я почитаю её за ужином, а пока мне надо закончить уборку, – и отправилась отдраивать какое-то и без того уже сверкающее место.

На такую реакцию, зная жену, Андрей и рассчитывал и теперь с чистой совестью мог заняться своими делами.

Статья была озаглавлена в чисто журналистском трескучем стиле: «Загадка Могильщика раскрыта! Заключённый психбольницы раскрывает страшные тайны!».

Юля и Егор, голова к голове, начали читать её:

«Уважаемые читатели, наша газета получила уникальную возможность взять эксклюзивное интервью у печально знаменитого Могильщика, молчавшего более двух лет. Читайте только у нас страшные подробности об этом деле, вызвавшие ужас у всех, кто хоть что-то слышал о нём. Для тех же, кто не слышал и для тех, кто позабыл (если такие найдутся. Прим. ред.) мы ещё раз расскажем о событиях, предшествовавших поимке зловещего убийцы.»