Влад Костромин - Змеиный узел

– Не знаю…

– То-то же.

– Что?

– Не знаю. Ладно, смотри, возникает четкая связь. В формалине была гадюка, так?

– Так.

– Колышки нарублены в Чайках, где полно гадюк. Так?

– Получается, месть за Юру?

– Все может быть, не спеши. Завтра участковый привезет материалы проверки по этому делу, и будем думать, есть связь или нет. А пока давай спать.

Следователи стали готовиться ко сну. Андрей Иванович переоделся в свою синюю пижаму.

– Андрей Иванович, а почему вы пистолет под матрац кладете, а не под подушку?

– Потому, что под подушкой любой догадается искать, а под матрацем не всякий.

– Все настолько серьезно?

– У нас куча трупов и потенциальный маньяк – куда уж серьезнее?

– Нас учили, что любая мания есть форма психического расстройства.

– Как бы то ни было, пока что эти психи нас обыгрывают.

– Все-таки психи? А если это одиночка, кто-то вроде Суклетина 10 10 Алексе́й Васи́льевич Сукле́тин (23 марта 1943 года, Казань, Татарская АССР, РСФСР, СССР – 29 июля 1987 года, там же) – советский серийный убийца и каннибал, убивший и съевший, вместе со своими соучастниками Мадиной Шакировой и Анатолием Никитиным, как минимум, 7 девочек и женщин. https://ru.wikipedia.org/wiki/Суклетин,_Алексей_Васильевич ?

– Он тоже не один был. Попробуй в одиночку приколотить руку не самого крепкого подростка к земле и поймешь.

– Андрей был довольно шустрым.

– Я про то же. Либо убийца был не один, либо Андрей был лишен возможности сопротивляться.

– Наркотики?

– Возможно.

****

Ночью следователи проснулись от громкого треска. В окнах плясал отсвет зарева.

– Пожар, – сбрасывая пижаму и стремительно одеваясь, сделал вывод Андрей Иванович, – горит что-то. Слава, оставайся здесь, а я схожу – посмотрю.

– Может я с вами?

– Нет, тут материалы лежат – нельзя оставлять. Вдруг, пожар это отвлекающий маневр? Жди тут и никому не открывай, я пошел.

Андрей Иванович вышел за дверь, покинул общежитие и пошел по ночной улице, скупо освещаемой подслеповатыми фонарями в сторону пожара. Минут за десять добрался до горящего дома на краю деревни. Вокруг стояла угрюмая толпа и заинтересованно смотрела на пламя. На зловещем огненном фоне суетилось несколько гортанно перекрикивающихся фигурок – это семейство Киабековых спасало немудреный скарб. Патриарх семьи стоял в сторонке, держа на веревке козу и горестно смотрел, как пламя пожирает дом.

Кто-то крепко ухватил следователя за рукав.

– Андрей Иванович, близко не подходите. Это опасно – может шифером поранить.

– Это шифер рвется? – понял, откуда исходит треск, следователь.

– Да, бывает, что далеко разлетается. Осколками заденет – мало не покажется.

С грохотом взорвался угол дома, разбрасывая во все стороны кирпичи.

– Бывает, что углы взрываются, – вновь пояснил собеседник и Андрей Иванович узнал директора.

– А пожарные?

– Я вызвал, но пока доедут… Дроновка на своем месте. Двадцать пять км это не одна верста.

– А самим тушить?

– Там баллон газовый, взорваться может… Я не могу людей заставлять рисковать, поймите.

Следователь стоял, вдыхая отравляющий ночной воздух запах гари, и смотрел на черный остов дома, выбрасывающий из себя пляшущий огонь. Раздался какой-то рев и, пробив остатки крыши, вверх стартовала стремительная ракета. Люди в страхе пригнулись. Раздался взрыв.

– Вот и баллон, – прокомментировал директор, – одной проблемой меньше.

Минут через двадцать приехали две пожарные машины. Съездили на озеро, заправились водой. Вернувшись, браво затушили озерной водой догорающие уголья.

– Они всегда к пепелищу приезжают, – сплюнул кто-то в толпе и выругался.

– Неудачный пожар, – не обращая внимания на недовольство местных жителей, беспечно судачили курящие пожарные.

– Да, я в прошлый раз будильник и пачку карандашей взял, а тут одни уголья.

– Стервятники! – громко сказали в толпе. – Навалять бы им.

Пожарные, переглянувшись, молча полезли в машины и уехали.

– Ким Абдуллаевич, – обратился к главе таджиков директор, – пока переночуйте в пятьдесят втором доме, он все равно пустой стоит, а завтра решим.

– Расходитесь, – обернулся он к жителям деревни. – Скоро уже на работу. И пусть только кто-нибудь опоздает! – погрозил толпе кулаком. – Живо отучу зеваками быть!

Толпа стала расходиться. Андрей Иванович посмотрел на часы. Была половина второго ночи.

– Доброй ночи, – пожал ему руку Виктор Владимирович и, развернувшись, пошел домой.

Следователь не спеша отправился в сторону общежития. В окне горел свет. На сером шершавом бетоне ступенек крыльца сидел большой еж и смотрел на следователя так презрительно, как будто тому надо было немедленно провалиться сквозь асфальт от стыда.

– Кыш, – негромко сказал Андрей Иванович.

Еж фыркнул и, ощетинившись колючками, с достоинством спустился с крыльца, перетек через бордюр из поставленных под углом на ребро силикатных кирпичей и не спеша посеменил в сторону леса. Следователь задумчиво посмотрел ему вслед. Зашел в здание, прошел по коридору, постучал в дверь.

– Кто там?

– Слава, это я.

Открылась дверь.

– Ну что там? – спросил Слава.

– Сгорел дом таджиков.

– Как же так?

– А вот так.

– А что с обыском?

– Не будет обыска. Нечего теперь искать. Завтра утром позвоню в Дроновку и все отменю.

– Думаете, кто-то предупредил их?

– Не знаю, не знаю. Слава, завтра, точнее уже сегодня, с утра до похорон обойди и опроси всех соседей Киабековых. Надо узнать, не видели ли чего-нибудь подозрительного. Опросите и самих таджиков, особенно хозяина – Кима Абдуллаевича и жену тоже. Асият, кажется. Отчество выучи – Идрисовна. Смотри, не ошибись.

– Все-таки поджог?

– Пока рано судить. Давай спать ложиться, утро вечера мудренее. У тебя тут все нормально?

– Нормально, только кто-то в коридоре сильно топотал, – признался Слава. – Прямо как лошадь. Я выглянул, а там нет никого.

– Это еж гулял.

– Еж? – удивился Слава. – Разве еж может столько шума производить?

– Может, тем более крупный. Я его на крыльце встретил, он выходил.

– Ничего себе, – присвистнул Слава. – Там чудеса, там леший бродит.

– Я уже и лешему не удивлюсь.

– Вы серьезно?

– Серьезнее некуда.

– Дела-а-а…

Ночью Андрею Ивановичу приснился странный сон: за столом в помещении, похожем на типичную столовую, сидел незнакомый подросток в школьной форме и красном галстуке.

– Компоту не желаете? – спросил он, указывая на стоящий на столе стакан с желтоватой жидкостью.

– Нет, спасибо, не желаю.

– Напрасно, вкусный компот.

Следователь отрицательно покачал головой.

– А каши пшенной с котлетой? – продолжал предлагать подросток, ткнув пальцем в тарелку.