Влад Костромин - Змеиный узел

– Хороший друг.

– Как вы, говоришь, познакомились?

– Они в том новом доме стали жить… Виталик с Костей в саду гуляли. Ну, я подошел и познакомился. Еще сала им принес тогда, так сказать, за знакомство.

– Сала?

– Мать их заставляла рыбий жир по утрам пить и Колю тошнило…

– Рыбий жир полезен от рахита, но я, – подмигнул Андрей Иванович, – его в детстве терпеть не мог.

– Потом Виталик красную шерстяную нитку на бутылку с жиром завязал, Екатерина Егоровна подумала, что это сглаз и сожгла жир, – задорно заулыбался Саша, – смешно?

– Очень смешно, – заулыбался в ответ следователь, – Екатерина Егоровна верит в сглаз?

– Верит, она же Колю по разным бабкам возила лечить. Виталика тоже.

– От чего лечили Виталика?

– Она ему ногу перебила чугунком и у него коленка была разбитая.

– Екатерина Егоровна перебила?

– Да, бросила в него за что-то и в коленку попала.

– Как интересно.

– А еще Коля говорил, что у них дед колдуном был, – рассказывал ободренный Саша, – и у матери его книги старинные хранятся, колдовские.

– Ты сам эти книги видел?

– Сам нет, но Коля врать не будет. А еще, – подросток понизил голос, – говорят, что у Виктора Владимировича брат сидит.

– В тюрьме?

– На зоне за убийство.

– Ого, – сделал большие глаза Андрей Иванович, – кто такое говорит?

– Мужики говорили, я слышал.

– Спасибо, ты нам очень помог. Сам что думаешь насчет убийства Андрея?

– Это ведьмы его убили, – помрачнел Саша.

– Какие ведьмы?

– Те, которые в заповеднике живут.

– Там разве кто-то живет?

– Да, там ведьмы живут.

– Кто тебе про это сказал?

– Все про это знают, но не говорят.

– Почему?

– Боятся. А вы сами посмотрите – заметили как птицы странно себя ведут?

– Как?

– Воробьи один за другим летают, как привязанные. Или вот клесты. Вы знаете, что клесты не гниют? Так и лежат дохлые, никто их не ест. Это не странно?

– Насколько я помню, клесты пропитываются смолой, поэтому ничего странного в этом нет.

– Смолой? – сник подросток. – А я думал… – он снова встрепенулся. – А еще за вашим окном все время сорока наблюдает!

– Просто сидит птица на дереве. Что тут такого?

– В сорок ведьмы оборачиваются!

– У вас есть ведьмы в деревне?

– Конечно! Бабка Максиманиха. Еще была бабка Фомячиха, но ее сожгли за колдовство.

– Кто сжег? – насторожился следователь.

– Дедушка Ленин.

– Это какой Лены дедушка? – потянулся за списками жителей Карловки Андрей Иванович.

– Это Ленин, который в Москве в Мавзолее, лежит, – как на дурака посмотрел на следователя Саша.

– Как же он мог из Мавзолея сжечь ведьму? – спросил Андрей Иванович.

– Смог же, – с полной убежденностью в голосе ответил Саша. – Он теперь и Стасика накажет!

– Кто такой Стасик и за что его наказывать?

– Сапунков Стасик, мой брат двоюродный. Он бюст Ленина из конторы украл и Витьку Пронкину продал. Витька уже Ленин наказал – ногу сломал. Теперь Стасика очередь.

– Зачем Стасику бюст Ленина? – спросил совершенно ошалевший от таких подробностей следователь.

– Он ворюга страшный, его скоро в колонию посадят. Он однажды пытался стол бильярдный из клуба утащить, но не дотянул до дома.

– Зачем ему стол? – Андрею Ивановичу уже не приходилось разыгрывать изумление.

– Не знаю. Мужики его поймали и побили за это.

– Сильно?

– Сильно, в больницу в Дроновке положили на три недели. Так он за это время целый мешок вилок и ложек там украл.

– Примечательный персонаж.

– Его Эмилем зовут все, кино такое есть 11 11 «Проделки сорванца» (латыш. Emīla nedarbi ) – художественный фильм режиссёра Вариса Браслы по мотивам книги Астрид Линдгрен об Эмиле из Лённеберги. Снят на Рижской киностудии в 1985 году. https://ru.wikipedia.org/wiki/Проделки_сорванца .

– Ты его не любишь?

– Он и у меня все время ворует.

– А сестры его, Ира и Лена, как тебе?

– Они хорошие. Ленка с Андреем раньше ходила, а потом Ирка стала.

– Ты в лес ходишь?

– Хожу, я белок стреляю из лука.

– Зачем?

– Белок хорошо со свиным салом тушить – очень вкусно получается.

– Ты так хорошо из лука стреляешь? – польстил следователь.

– Не всегда, – засмущался подросток.

– Лук сам сделал?

– Лук и стрелы мне Виталик отдал.

– Сам он из лука не стреляет?

– У него самострел есть и поджиг, и ружье ему батя дает. Зачем ему лук?

– На самострел порох нужен.

– У них пороха этого дома завались – им крестный привозит из города. А еще Виталик залез в вагончик… – осекся Саша.

– Куда залез?

Подросток молчал.

– Александр, мы же просто разговариваем. Тебе ничего за это не будет, если скажешь правду.

– А Виталику будет?

– Нет, не будет. Так что там?

– Он залез в вагончик, что на строительном складе стоит и забрал строительные патроны. У него их много…

– Где этот склад?

– За почтой, за липами, с краю сада.

– Ясно, спасибо. А зачем Вите бюст Ленина?

– Он же Бутуя внук, – таким тоном, будто это все объясняло, ответил Саша.

– Не понял. Объясни, пожалуйста.

– Внук деда Бутуя, сын Васи-Мали. Они Ленину молятся.

– Это как? – не понял Андрей Иванович, подумав, что ослышался.

– Как на иконы, только Ленину. У них там своя компания: Бутуй, его сын Вася-Маля, дочка Бутуя – Бутуиха, Клопик и еще несколько человек.

– Сашка Газон, Жарик? – вспомнил следователь.

– Да, еще Шандорик с ними.

– А чем они занимаются?

– Я точно не знаю, только про Ленина слышал.

– Хорошо, можешь идти. Если что-то узнаешь или чего вспомнишь – забегай. Хорошо?

– Договорились.

***

На похороны Андрея собралась вся деревня.

– Я и не думал, что тут столько народа, – прошептал Слава участковому.

– Тут просто и из Афоньевки приехали и со всей округи люди.

– Выносите! – зычно командовал рослый широкоплечий поп, пребывающий, судя по всему, в состоянии легкого подпития. – Крест сначала! Дура, баба, прости Господи, куда ты прешь?

Надежда, заплаканная старшая сестра убитого, державшая портрет с черной лентой, послушно пропустила вперед сгорбленного от горя отца, несущего крест.

– Таперича и ты ступай, дщерь, – продолжал руководить батюшка. – С крышкой не спите там! Ногами вперед вертите, нехристи!

Несущие крышку Витек и Володька Шнеппе послушно поменялись местами. Рядом с сестрой встал старший брат Андрея – Сергей. За ними шла Елизавета Харитоновна, демонстративно неся старинную потемневшую икону – мужчину с огромными черными глазами.

– Это отец Василий – батюшка из Дроновки. Пьет запойно, но человек хороший, – вполголоса просвещал следователей участковый.

– Ставь на табуретки. Подходите прощаться, – разносился над притихшей деревней громкий голос батюшки. – Еще кто? Родные, подходите!